— Это ведь заклятие Присоединения, верно? Я читал о нем в древних свитках энцев — наших соседей с Востока. Последнее упоминание о нем относится к эпохе Летучих Городов. «Ты мертвого не можешь оживить.
Но смерть обманута живыми, Коль жизни две в одну судьбу сложить, В последний миг — Отступит смерть пред ними. Пока живет один — живет второй. В единстве — жизнь, конец в разъединеньи. Но боль одна, и радость и покой, И уязвимость в брате — вот цена спасенья». Кажется так…
— Я не очень понимаю, как это у меня получается. Просто приходит в голову, как удачная идея. Меня это немного пугает.
— Надеюсь, ты сможешь справиться с этим… Чем сильнее магия, тем она опасней, тем сильнее давит на разум и совесть, заставляя подниматься над окружающими и смотреть на них сверху. Поверь мне, я знаю о чем говорю. На этом погорели многие противники Узурата, Вестника Нового Мира, как он сам себя называет. Его сила — в способности видеть зло внутри человека, показывать человеку темные стороны его анимы и при их помощи управлять человеком, как марионтекой. Чем горячее ярость, чем глубже ненависть врага, тем быстрее он превращается в раба. Чем больше темных воспоминаний о прошлом, чем сильнее стыд — тем более послушным слугой он становится.
— Ну спасибо, успокоил… — пробормотал Ян, сматывая спальную шкуру и привязывая ее к походному рюкзаку.
— Прорвемся! — Тарай-Ваоэн крепко пожал Яну руку, — На нас рассчитывает целый мир!
Ян взбодрился, вскочил на ноги и принялся обматывать себя веревкой, вплетаясь в общую вереницу. Предстояло карабкаться вверх по извилистым и влажным коридорам пещер. Впереди всех полз Тарай-Ваоэн, за ним Олин, потом Эои, Оду, Ааи и Ян. Живую цепочку замыкали не терявшие ни на секунду серьезности и сосредоточенности отонские воины. Через полчаса неуклюжих попыток Ян научился цепляться «когтем» за выступы и упираться ногами в две отвесные стены.
— Ой, ужас! — Ааи вздрогнула и выронила «коготь», который успел подхватить на лету один из отонских воинов.
— Что случилось? Ты снова что-то увидела?
— Страшное место… Они все, они все изуродованы! Они все мертвы! — голос девушки дрожал.
— Отлично! Правильно идем! — Тарай-Ваоэн прибавил скорости, — Капище Ванту-Заака выведет нас прямо к выходу. Не беспокойтесь, оно давно заброшено.
Ааи взяла себя в руки, глубоко вдохнула и путники отправились дальше. За очередным поворотом друзей ждал сюрприз — путь им преграждал холодный подземный ручей, с гулким журчанием превращавшийся в небольшой водопад. Тарай-Ваоэн нагнулся к друзьям:
— Так. Нам нужно пройти сквозь воду в ту пещеру. На вершине дуют холодные ветра, поэтому мочить одежду не стоит.
— Да, вам легко говорить, — отозвалась Эои.
Мужчины и парни принялись снимать одежду и упаковывать ее в кожаные рюкзаки. Олин, Оду и отонцы остались лишь в обтягивающих бриджах, которые, по всей видимости, здесь носили все в виде утепляющего белья. Поправляя тонкую белую нижнюю рубашку и закатывая походные штаны, Ааи возмущенно обернулась к глазевшим на нее с подругой парням:
— Что?
— Ничего-ничего…
Эои тем временем не могла оторвать взгляда от Тарай-Ваоэна — его торс был еще более мощным, чем казался под одеждой. Играющее мускулами тело было покрыто татуировками — стройными колонками текстов на непонятных языках и изображениями животных.
«Ух!» — предводитель отонцев первым шагнул под ледяной душ.
После нерешительных переминаний с ноги на ногу и отчаянных визгов все оказались в темном каменном коридоре. Пока отонцы расправляли на земле свои кольчуги, пытаясь в потемках соединить все крепления, Олин как бы невзначай посветил факелом в сторону Эои и Ааи. Парни замерли, косясь в их сторону — девушки стояли, запрокинув головы и выжимали воду из волос. Их тонкие белые рубашки промокли и стали почти прозрачными:
«Эй! Ты что, совсем с ума сошел? Убери сейчас же!» — Эои запустила в Олина мокрым полотенцем.
Пройдя не дольше пяти минут по коридору, путники оказались перед прямоугольной аркой входа в вытесанный в скале зал. Девочки взялись за руки, а парни растерянно переглянулись. То, что они увидели в свете факелов, заставило всех замереть с широко открытыми глазами. С высоких грубо отесанных сводов пещеры свисало множество цепей, а среди камней на возвышениях стояли огромные кресла, ложа и покрытые пылью сложные механизмы. Посреди зала зияла яма правильной круглой формы. На самой ближней к свету цепи висела часть скелета — покрытые ржавчиной огромные крюки были продеты в районе ключиц и торчали из-под лопаток. В стоящем рядом деревянном кресле сидел скелет с широко открытым «ртом» — из рук и ног торчали большие штыри с резьбой, проходящие насквозь кости и вкрученные в перила и ножки. Чуть поодаль на возвышении виднелся механизм с четырьмя мощными винтами со стальными захватами на концах. В захватах торчали кости — руки и ноги несчастного, чье неестественно перекошенное туловище было зажато в середине между двумя обручами. Ян на секунду представил мучения человека, которому медленно выкручивают руки и ноги, до тех пор, пока суставы не разорвутся и конечности не отделятся от туловища. Содрогнувшись, он поспешил перевести взгляд и увидел металлическое ложе с зажимами, среди которых чернела груда костей. Прищурившись, он с ужасом понял, что груда костей имеет форму скелета, чьи кости распилены по каждому суставу. Огромная ржавая пила лежала рядом. Десятки изуродованных скелетов были разбросаны по всему залу — на многих виднелись остатки истлевших одеяний и ритуальные украшения из металла и камней.
— Служители демона Ванту мучают себя, призывая своего бога, — шепотом проговорил Тарай-Ваоэн, заставив всех вздрогнуть, — Та еще мерзость.
Его голос и тихие шаги путников отдавали зловещим эхом в сводах пещеры. Первым заглянув в большую яму в центре зала, Олин тут же отпрянул:
— Да-да, жрецы Ванту-Заака сваливают трупы в одну кучу и они гниют прямо на открытом воздухе, — продолжал Тарай-Ваоэн, — Смрад — это тоже способ угодить богу безумия.
— Я не могу, меня тошнит! — Эои прикрыла рот руками.
— Выбираемся отсюда! Вперед!
Ааи крепко ухватилась за локоть Яна, а предводитель отонцев прибавил шагу. Никто не хотел отставать — побежав было, Оду споткнулся и упал на кучу камней. Все бросились к нему на помощь, услышав громкий крик боли:
— Что случилось?
— Да ничего, локоть ушиб.
— Зачем так кричать?
— Это не я…
Все замерли, испуганно озираясь по сторонам. Эои взвизгнула, показывая на плащ Оду:
— У тебя кровь!
