Кроме меня.
Позже, ночью, он устроил Великую Трансформацию — ужасающую демонстрацию силы, под действием которой большинство банков, машин, улиц превратилось в сталь. Она охватила и большую часть озера Мичиган, которое покрылось стекловидной коркой черного металла. Здесь он построил свой дворец.
Теперь я понимал лучше кого бы то ни было, что никакой герой не придет, чтобы нас спасти. Хороших Эпиков не бывает. Никто из них не защитит нас. Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно.
И мы живем с ними. Мы пытаемся существовать вопреки им. С тех пор, как был подписан Акт о Капитуляции, большинство людей прекратило сопротивление. В некоторых землях, которые мы называем Разъединенные Штаты, старые власти все еще пытаются как-то управлять. Эпики официально творят, что хотят, а разваленное общество продолжает как-то функционировать. А в большинстве регионов творится анархия и полное беззаконие.
В некоторых местах, как например Ньюкаго, один богоподобный Эпик правит как тиран. Здесь у Стального Сердца нет конкурентов. Все знают, что он неуязвим. Ничто его не берет: ни пули, ни взрывы, ни электричество. Несколько лет назад другие Эпики, такие как Бездна, пытались свергнуть его и захватить трон.
Все они мертвы. Теперь уж мало кто пытается бросить вызов.
Но мы знаем одно: у каждого Эпика есть уязвимое место. Что-то, что сводит на нет всю их силу, что-то, что превращает их обратно в обычных людей, пусть даже на секунду. Стальное Сердце — не исключение, события в банке доказали это.
В моей голове хранится ключ к тому, как можно убить Стальное Сердце. Что-то, связанное с банком, ситуацией, пистолетом или моим отцом, пробило брешь в его неуязвимости. Многим из вас, скорее всего, известно о шраме на щеке Стального Сердца. Что же, насколько я могу судить, я единственный, кто знает, как он его получил.
Я видел кровь Стального Сердца.
И я снова увижу его кровь.
Я скользнул вниз по лестничному пролету, и под ногами захрустела стальная крошка. Втягивая воздух, я мчался через одну из темных подземных улиц Ньюкаго. С момента гибели моего отца прошло десять лет. Тот роковой день стал известен большинству жителей как Присоединение.
На мне была свободная кожаная куртка и джинсы, через плечо перекинута винтовка. Улица оставалась темной, несмотря на то, что была неглубоко под землей и имела обращенные к небу зарешеченные отверстия.
В Ньюкаго всегда темно. Мрак был первым из Эпиков, присягнувших на верность Стальному Сердцу, и является членом его ближайшего окружения. Мрак лишил город восхода солнца, не говоря уже о луне, осталась только непроглядная темнота в небе. Все время, каждый день. Единственное, что можно увидеть — это Напасть, которая выглядит как ярко-красная звезда или комета. Напасть появилась на небосклоне за год до того, как люди стали превращаться в Эпиков. Никто не знает, почему или как она продолжает сиять сквозь темноту. И конечно же, никто не знает, почему стали появляться Эпики, и что связывает каждого из них с Напастью.
Продолжая бежать, я клял себя за то, что не вышел раньше. Вдоль потолка подземных улиц, в тонированных голубых плафонах мерцали огни. Улица была полна типичными неудачниками: наркоманы в углах, дилеры — или того хуже — в переулках. Были и неприметные группы рабочих, идущих на работу или возвращающихся с нее. Плотные куртки с поднятыми, чтобы скрыть лица, воротниками. Они шли сгорбившись, глядя в землю.
В последние десять лет большую часть времени я провел среди таких людей, работая в заведении, которое мы просто называли Фабрикой. Частично детский дом, частично школа, главным образом — легальный способ эксплуатации детского труда. По крайней мере, Фабрика обеспечивала меня комнатой и пропитанием большую часть этих десяти лет. Что было лучше, чем жить на улице, и в то время я был непротив работать за еду. Законы о детском труде были пережитками тех времен, когда людей еще волновали такие вещи.
По пути я протолкался сквозь группу рабочих. Один обругал меня на языке, который отдаленно напоминал испанский. Я поднял глаза, чтобы сориентироваться, где нахожусь. На блестящих металлических стенах большинства перекрестков были нанесены названия улиц.
Когда Великая Трансформация превратила большую часть Старого Города в твердую сталь, она затронула и грунт, и скальные породы на десятки, может быть сотни, футов под землей. В первые годы своего правления Стальное Сердце пытался быть справедливым, хотя и жестоким диктатором. Его Диггеры прорыли несколько уровней подземных улиц, оборудовав их жилыми помещениями, и люди потекли в Ньюкаго в поисках работы.
Жизнь здесь и без того была трудной, а то что Эпики сражались друг с другом за территории, и различные полуправительственные или государственные военные группировки пытались заявить свои права на землю — еще добавляло повсюду хаоса. Ньюкаго был особенным. Здесь тоже можно было попасть под горячую руку Эпика и быть убитым лишь потому, что ему не понравилось, как ты на него взглянул, но, по крайней мере, здесь было электричество, вода и еда. Люди приспосабливаются. Это заложено в человеческой природе.
Но были и такие, кто не стал с этим мириться.
«Ну же, — подумал я, проверяя время по мобильному телефону, который носил в кармане на предплечье куртки. — Проклятые перебои на железной дороге». Выбрав другой путь покороче, я несся переулком. Было темно, но после десяти лет проживания в бесконечном мраке к этому привыкаешь.
Я промчался мимо спавших сбившись в кучу попрошаек, перескочил через одного из них, развалившегося посреди переулка, и выскочил на Сигель стрит — большую центральную улицу, самую освещенную в городе. Здесь — одним уровнем ниже поверхности — Диггеры проделали вдоль стен ниши, используемые сейчас под магазины. В настоящий момент они были закрыты, хотя в некоторых кто-то находился, вооруженный и зорко следивший за происходящим. Теоретически полиция Стального Сердца должна была патрулировать подземные улицы, но она редко приходила на помощь, за исключением особо опасных случаев.
Изначальным замыслом Стального Сердца было создание громадного подземного города, который бы простирался на дюжины уровней в глубину. Это было еще до того, как Диггеров охватило безумие, еще в те дни, когда Стальное Сердце сохранял хоть какую-то видимость заботы о жителях подземного города. Как бы там ни было, эти верхние уровни были более-менее безопасны. Здесь, по крайней мере, оставалось ощущение обустроенности. Да и в многочисленных вырытых норах можно было сносно жить.
Желтые плафоны на тусклых потолочных светильниках перемежались зелеными. Если знать световое решение разных улиц, то ориентироваться в подземном городе было достаточно просто. По крайней мере, на верхних его уровнях. А на нижние, называемые стальными катакомбами, не решались соваться даже старожилы — слишком легко там можно было заблудиться.
«Два квартала до Шустер стрит», — прикинул я, глянув сквозь пролом в потолке, туда, где виднелись сияющие небоскребы. Пробежав пару кварталов трусцой, я свернул в лестничный колодец, ведущий наверх. Подошвы скользили по стальным ступеням, отражавшим матовый свет приглушенных фонарей.
Я выскочил на металлическую улицу, затем тут же нырнул в переулок. Многие считали, что улицы под открытым небом безопасней, чем подземные, но я никогда на них не чувствовал себя в безопасности. По правде сказать, я нигде себя не ощущал в безопасности, даже на Фабрике, где работал с другими детьми. Но здесь, наверху… здесь были Эпики.
На подземных уровнях ношение оружия было обычным делом. Но наверху винтовка могла привлечь внимание солдат Стального Сердца или самих Эпиков. Поэтому лучше было укрыться. В проулке я присел за какими-то коробками и перевел дыхание. Открыл на экране мобильного общую карту района, затем перевел взгляд наверх.
Прямо передо мной было здание с красной неоновой вывеской «Плейхаус Рива». Увидев, что оттуда как раз повалила толпа, я облегченно вздохнул. Мне удалось успеть к самом концу представления.
Все выходившие, в темных пиджаках или ярких платьях, были жителями наземного города. Были среди них и Эпики, но большинство — обычные люди, те, кто смог как-то пробиться в этой жизни. Возможно, они были чем-то полезны Стальному Сердцу, возможно, им просто повезло родиться в богатых семьях. Стальное Сердце конечно мог безнаказанно отобрать все, что ему вздумается, но ему нужны были люди, чтобы управлять империей: бюрократы-чиновники, военные офицеры, бухгалтеры, торговые дельцы, дипломаты. Так же, как и элита при классических диктатурах, эти люди жили объедками со стола самого Стального Сердца.
