Ознакомительная версия.
— Но почему Аркер Фэнн? — по-эйлуэйски спросила Нехемия.
Селена рассказала ей о своей новой миссии, не особо вдаваясь в детали.
Подхватив палку, Быстроногая неспешно возвращалась. Для щенка она была необычайно крупной. Дорин так и не сказал, какой она породы, но догадывался о возможном отце Быстроногой. Это был или волкодав, или даже волк.
Селена зябко передернула плечами и поглубже засунула руки в меховые карманы плаща.
— Король думает… он считает Аркера причастным к тайному обществу заговорщиков. Они гнездятся в Рафтхоле и, по мнению короля, намереваются сбросить его с трона.
— Такие намерения могут быть лишь у отъявленных безумцев. Мятежники прячутся по горам и лесам. Там, где легче прятаться и где им помогают местные жители. Но чтобы под носом у короля? Рафтхол — это же смертельная западня.
Селена снова пожала плечами. Быстроногая принесла палку и требовала продолжения игры.
— Значит, кто-то не боится действовать под носом у короля. У него имеется список тех, кого он считает главарями заговорщиков.
— И ты должна их всех… убить? — спросила Нехемия, и ее смуглое лицо слегка побледнело.
— Одного за другим.
Размахнувшись, Селена зашвырнула палку как можно дальше. Быстроногая рванулась и понеслась по сухой траве, подминая ее своими громадными лапами. Кое-где белели остатки недавнего снегопада.
— Король сказал, что после расправы с Фэнном он мне назовет имя следующего заговорщика. И так далее. Чем-то это похоже на балаган. Но судя по всему, заговорщики действительно вмешиваются в замыслы короля.
— В какие замыслы? — резко спросила Нехемия.
— Я думала, ты что-то знаешь, — морща лоб, ответила Селена.
— Не знаю.
Возникла слишком уж неловкая пауза.
— Если что-то узнаешь… — начала Нехемия.
— Там будет видно что и как, — соврала Селена.
Она сомневалась, что ей так уж интересно знать об очередной мерзости, затеваемой королем, и уж тем более делиться этим с другими. Возможно, она поступала глупо и эгоистично, однако Селена крепко помнила предостережение, услышанное от короля в день объявления ее королевской защитницей. Если она выйдет за дозволенные пределы, если предаст его, он вначале убьет Шаола, затем Нехемию и всю семью принцессы.
Достаточно того, что своими мнимыми расправами она и так ставила под удар не только себя, но и своих ближайших друзей.
Нехемия молча покачала головой. Когда принцесса, Шаол или даже Дорин так смотрели на Селену, она едва выдерживала их взгляды. Но и они должны верить ее вранью. Для их же безопасности.
Глаза Нехемии сделались отрешенными. Она заламывала руки. В последнее время Селена часто видела ее в таком состоянии.
— Если ты волнуешься за мою безопасность… — осторожно сказала она.
— Ничуть не волнуюсь, — возразила принцесса. — Ты сумеешь за себя постоять.
— Тогда в чем дело? — спросила Селена, чувствуя, как у нее свело живот.
Если Нехемия снова заговорит о мятежниках, это будет уже слишком. Да, Селена очень хотела освободиться из-под власти короля: и как его защитница, и как дочь завоеванного им народа. Но ее желания не имели ничего общего с заговорами, зреющими в Рафтхоле, и с безумными надеждами заговорщиков. Выступать против короля — большей глупости трудно придумать. Их всех раздавят.
Но Нехемия заговорила о другом:
— Каторга в Калакулле не успевает принимать новых узников. Каждый день туда пригоняют эйлуэйских мятежников. Попасть туда живым — и то считается чудом. После того, как солдаты короля истребили пятьсот повстанцев… Мой народ охвачен страхом.
Быстроногая опять вернулась с палкой в зубах. Теперь уже не Селена, а Нехемия забросила палку в серый сумрак.
— Но условия в Калакулле…
Принцесса замолчала. Вероятно, вспомнила три шрама на спине Селены — постоянное напоминание о жестокостях соляных копей Эндовьера. Она сумела вырваться на свободу, но другие продолжали рубить соль и умирать. Шрамы напоминали и об этом. Калакулла, если верить слухам, была еще более страшным местом, чем Эндовьер.
— Король не желает со мной встречаться, — продолжала Нехемия, теребя одну из своих тонких косичек. — Я трижды просила у него аудиенции, чтобы поговорить об условиях в Калакулле. Каждый раз он отказывал, ссылаясь на занятость. Наверное, составлял список тех, кого тебе надлежит убить.
Селена даже вспыхнула — столько резкости было в голосе Нехемии. Быстроногая услужливо принесла ей палку, однако принцесса явно не собиралась продолжать игру.
— Элентия, я должна что-то сделать.
Этим именем Селену называла только она. В переводе с эйлуэйского оно означало «дух, который нельзя сломить». Впервые принцесса назвала ее так в ту ночь, когда Селена открылась ей, признавшись, что является ассасином.
— Я должна изыскать способ и помочь своему народу. Сколько можно собирать сведения? Я чувствую, что зашла в тупик. Когда мы начнем действовать?
Селена проглотила тяжелый комок слюны. Ее сильно испугало слово «действовать». Намного сильнее, чем слово «замыслы». Быстроногая сидела у них в ногах, виляя хвостом и ожидая, когда ей снова бросят палку.
Обычно Селена что-то говорила в ответ, что-то обещала. Сегодня она молчала. Принцесса разжала пальцы. Палка упала на мерзлую траву. Нехемия повернулась и пошла к замку.
Дождавшись, пока не затихнут шаги Нехемии, Селена шумно выдохнула воздух. Вскоре сюда придет Шаол, и они побегут, как то часто бывало по утрам. А потом… потом она выйдет в город. Аркер подождет до второй половины дня.
Впереди у нее — целый месяц. Помимо вопросов к Аркеру, Селене просто хотелось на время выбраться из замка.
Шаол Эстфол быстро бежал по саду для игр. Селена бежала рядом, выдерживая скорость бега. Холодный утренний воздух был острым, словно осколки стекла, и каждый вдох ранил ему легкие, а каждый выдох окутывал его облачком пара. Оба постарались одеться тепло, но не слишком отяжелять себя одеждой. Ощущения были странными: внутри Шаол обливался потом, однако все равно мерз.
Селена тоже мерзла. Шаол это видел по ее покрасневшим щекам, носу и ушам. Уши вообще сделались ярко-красными. Поймав на себе его взгляд, Селена улыбнулась, сверкнув своими небесно-голубыми глазами.
— Никак устал? — язвительно спросила она. — Чувствую, пока меня не было, ты отлынивал от бега.
Шаол усмехнулся.
— Можно подумать, ты бегала во время своей миссии. За это утро я уже второй раз вынужден сбавлять скорость, чтобы ты не отставала.
Наглая ложь. Селена бежала легко и проворно. Как олень, несущийся по лесу. Шаол любовался ею. Он пробовал отвлекаться на окружающий пейзаж, но взгляд все равно возвращался к ней.
— Будешь мне рассказывать! — бросила ему Селена и побежала быстрее.
Шаол тоже припустил, не желая отставать. Слуги успели расчистить дорожки в саду для игр, однако земля под ногами была предательски скользкой.
Шаола с недавних пор все сильнее раздражало, когда Селена его обгоняла. Еще больше его раздражало, когда она отправлялась выполнять свои проклятые миссии и он ее не видел днями и неделями. Шаол не помнил, в какой момент его это начало задевать, но он вдруг стал волноваться, вернется ли она назад. Неудивительно, если вспомнить, сколько они успели пережить за месяцы знакомства.
Он убил Кэйна и тем самым спас Селену от вероломного удара кинжалом в спину. Спас победившую Селену, убийство которой было молчаливо одобрено королем. Какая-то часть его существа не сожалела об этом и, если бы понадобилось, сделала бы это снова. Но другая его часть просыпалась среди ночи в поту, и этот пот сильно напоминал кровь Кэйна.
— Что-то не так? — спросила Селена.
Шаол подавил поднимающееся чувство вины:
— Смотри под ноги, иначе поскользнешься.
Она не спорила, но спросила:
— У тебя такой вид, будто ты хочешь о чем-то поговорить.
Да. И нет. Пожалуй, только Селена могла понять, почему его до сих пор терзали угрызения совести, когда он вспоминал про убийство Кэйна.
— Скажи, ты часто думаешь о людях, которых ты убила? — спросил он.
Голова Селены резко повернулась в его сторону. Она побежала медленнее. Шаол вовсе не хотел прекращать бег, но Селена схватила его за локоть, вынуждая остановиться. Ее губы были плотно сжаты.
— Если собрался упрекать меня до завтрака, я тебе очень не советую.
— Нет, — тяжело дыша, возразил Шаол. — Я совсем не собирался тебя упрекать.
Сбившееся дыхание мешало ему говорить.
Ее глаза были такими же ледяными, как дорожки сада.
— Ты про Кэйна? — вдруг спросила она.
Услышав это имя, Шаол плотно стиснул зубы и сумел лишь кивнуть.
Лед в ее глазах мгновенно растаял. Теперь Шаол ненавидел ее сочувствие и понимание, отразившиеся на лице.
Ознакомительная версия.
