Он выехал за МКАД, встал в левый ряд и выдал нештрафумые сто десять километров в час, дабы не привлекать внимания. Уже через пять минут к его заднему бамперу прилип серебристый "солярис" с подмосковными номерами.
Руководствуясь правилом трех Д, Ломтев включил поворотник и взял правее, освобождая дорогу нетерпеливой молодежи. "Солярис" рванул вперед, но слишком рано и слишком быстро, и машины слегка притерлись бамперами.
Ломтев выругался. В обычной ситуации это происшествие не вызвало бы никаких эмоций, разве что плечами пожать, в конце концов, кто бы там ни был виноват, всегда есть страховые компании и европротокол, но сейчас останавливаться ему было совершенно не с руки.
Однако, "солярис" отчаянно сигналил и мигал фарами. Ломтев вздохнул, включил аварийку и съехал на обочину. "Солярис" встал сразу же за ним, и из его салона вышли трое.
В спортивных костюмах, молодые, с безэмоциональными и не обезображенными интеллектом лицами.
Зато не как в девяностые, подумал Ломтев, открывая дверь машины и спрыгивая на асфальт.
В девяностые они бы уже стреляли.
— Не знаю, что вам нужно, молодые люди, но я спешу, — сказал Ломтев. — Так что излагайте побыстрее.
— А ты уже отъездился, папаша, — сказал ему, видимо, главный из гопников. — Дальше рулить будем мы.
— Вот как? — Ломтев задрал правую бровь в деланном изумлении.
— Именно так, — сказал гопник. — Садись в нашу тачку, прокатимся.
И сделал недвусмысленный приглашающий жест в сторону “соляриса”.
Ломтев мог бы сказать им, что у него нет времени на такие поездки. Что подобные приглашения ниже его чувства собственного достоинства. Что последний раз он садился в тачку дешевле миллиона рублей лет пятнадцать назад, и ему не понравилось, и повторять этот опыт ему совершенно не хочется. Что они могут сами сесть в свой солярис и уехать так далеко, насколько им бензина хватит. В общем, он еще много чего мог бы им сказать, но порой один хороший удар заменяет тысячи слов, и Ломтев начал бить.
Конечно, в последние годы он расслабился и оплачивал абонемент в фитнес-зал куда чаще, чем в него ходил, и при его росте около десятка килограммов из итоговых девяноста восьми были лишними, а некоторые навыки, однажды приобретенные, не забываются уже никогда.
Удар у Ломтева был поставлен очень давно и очень хорошим специалистом, а гопники явно не ожидали фазы агрессивных переговоров так рано, если в принципе ее ожидали, так что начало вышло довольно внушительным.
Лидера гопников Ломтев одарил классическим апперкотом. На какое-то мгновение противник, который был килограммов на тридцать полегче, буквально повис на кулаке Ломтева, врезавшемся ему в подбородок, а потом отлетел назад и чуть не придавил своих соратников, успевших таки разойтись в стороны.
Второго, уже набегающего на него гопника, Ломтев встретил ударом ноги в живот, а потом, когда тот согнулся пополам от боли, добавил коленом в лицо. Удар был страшной силы, что-то тошнотворно хрустнуло, и Ломтев был уверен, что это не его колено.
Третий гопник вытащил нож.
— Странное решение, — сказал ему Ломтев, глядя на двух его соратников, подающих признаки жизни, но не выказывающих ни малейшего желания снова принять участие в беседе. — Тебе бы бежать.
— Сдохни, сука!
Ломтев был уже немолод, и это сказывалось. Сила осталась прежней, но реакция чуть-чуть притупилась, да и гибкость была уже не та. Он увернулся от первого выпада, но не слишком удачно, нож порвал ему куртку и слегка поцарапал бок. Поэтому шанса на второй выпад Ломтев противнику не дал.
Перехватил руку, вывернул запястье, заставив гопника выронить нож, но не стал останавливаться на достигнутом, и крутил дальше, пока не услышал хруст ломающихся костей.
Гопник взвыл.
Ломтев, все еще придерживая его левой рукой, правой ударил несколько раз в челюсть, а потом, когда тело уже начало обмякать, приложил головой о заднее крыло "соляриса".
Уже идя к своей машине, Ломтев заметил, что первый отоваренный им гопник уже пытается встать на четвереньки, и, не останавливаясь, пнул его в лицо. Снова что-то хрустнуло, и снова Ломтев был уверен, что это не его ботинок.
***
По указанным координатам оказалась стоянка грузовиков.
Сейчас в ожидании ночи там кантовалось больше полутора десятков машин, у чьих водителей не было пропуска на МКАД.
Ломтев припарковался сбоку, морщась от боли в боку вылез на обочину и закурил.
В районе третьей затяжки рядом с его "лэнд крузером" остановился еще один "солярис", на этот раз синий. Из него вышел невысокий человек в светлом плаще и шляпе, из-под которой торчал длинный крючковатый нос.
— Здравствуйте, Александр, — голос был тот же самый, что и по телефону. — Садитесь в машину и езжайте за мной.
— Где моя дочь? — поинтересовался Ломтев. — И что это за шпионские игры?
— Вы ее увидите, — пообещал водитель очередного "соляриса". — У вас кровь. С вами все в порядке?
— Со мной все в порядке, — сказал Ломтев. — А с вашими ребятами — нет. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
— Это ничего-ничего, — сказал невысокий человек. — Они — не самые ценные мои сотрудники, но иногда приходится работать с тем, что есть.
— Зачем это вообще было? — спросил Ломтев.
— Мне надо было убедиться, что с вами действительно нет никакого сопровождения, — сказал тот. — И вообще, я хотел посмотреть на ваши реакции.
Проверка, ничуть не удивился Ломтев. Хорошо, что я пистолет не вытащил, а то этот хорек о нем бы уже знал.
Но ситуация крайне нетипичная. Вообще не понятно, что им всем надо. Деньги? Когда людям нужны деньги, они ведут себя не так. Тогда что?
— Увидели, что хотели? — спросил Ломтев.
— Увидел-увидел, — сказал человек из "соляриса". — Если вы плохо себя чувствуете, можете сесть в мою машину, а за свою не волнуйтесь…
— Я поеду на своей, — сказал Ломтев, забираясь на руль "ленд крузера". В боку отдавало болью, но Ломтев даже вида не подал, что у него какие-то проблемы.
Они выехали обратно на трассу, но уже через пару километров свернули на примыкающую дорогу, ведущую в лес, а еще через полтора километра — и вовсе на грунтовку.
На местных ухабах потрясывало даже "лэнд крузер", и каждый раз по телу Ломтева прокатывалась волна боли. Видимо, царапина оказалась глубже, чем он подумал.
Наконец-то они вкатились на территорию какого-то средней руки коттеджного поселка. У парня из "соляриса" наверняка был пульт управления воротами, потому что никаких манипуляций пытающийся за ним следить Ломтев не обнаружил, а шлагбаумы и ворота открывались перед ним, как по мановению руки.
Их путь закончился во дворе современного двухэтажного дома с плоской крышей. Похититель загнал "солярис" в гараж, а Ломтеву предложил оставить машину на подъездной дорожке.
Когда Ломтев вышел из "лэнд крузера", он обнаружил, что кожаное сиденье стало скользким от крови, а его уже слегка покачивало от слабости.
— Это ничего-ничего, — сказал похититель, заметив ломтевскую бледность. — Много времени я у вас не отниму.
— Где моя дочь? — в который уже раз спросил Ломтев.
— Внутри, — сказал похититель, открывая дверь.
Ломтев вошел, последовал за ним на второй этаж и в одной из спален наконец-то увидел Ирину.
Она лежала в кровати, бледная и неподвижная, и к ней был подключен аппарат для поддержания жизни. Трубки, капельницы, монитор…
Ломтев бросился к кровати, схватил дочь за руку, не зная, что он еще может предпринять.
— Что с ней?
— Я объясню-объясню, — сказал похититель, подходя к Ломтеву сзади и вытаскивая у него из-за ремня пистолет.
Ломтев попытался развернуться и в тот же миг почувствовал, как в его шею входит игла.
