хоть чуточку похожей, я все равно чувствовала пропасть, разделяющую нас и от этого было горько.
— Катюш, отцепись от папки, — ласково сказал Михаил, — расслабься, господин Вуд не кусается
Босс ткнула меня под ребро.
— Ну, я думаю, вы в курсе, зачем мы приехали, — сказала она, — по некоторой информации ваш поставщик алкоголя вышел из дела.
— Быстро распространяются слухи, — сказал Вуд, — к сожалению, это правда. Сейчас мы активно ищем компанию, способную удовлетворить наши амбиции и требования.
— Будете устраивать тендер? — спросила Елена, — я слышала, вы сами предпочитаете заниматься отбором…
— Верно. Тендеры в России — это не совсем честный метод. Я работаю лишь с чистым товаром. Надеюсь, вы понимаете.
Их разговор напоминал мне битву льва с орлом. Орел, парящий в небе и готовый вцепиться в глаза жертве и вальяжный, но мощный лев. Было интересно наблюдать за тем, как они прощупывают друг друга перед тем, как начать атаковать. Тем временем Ева вернулась с подносом, на котором стояла бутылка виски неизвестной мне марки и четыре низких стакана с толстым дном. Затем она аккуратно разлила темный напиток и удалилась.
— Что же, — сказал Вуд, поднимая бокал, — как бы не прошли эти переговоры, хочу выпить за сильных женщин, которые сейчас присутствуют здесь.
Сделала пару небольших глотков и поставила бокал на стол. Остальные залпом выпили пряный напиток, Вуд разлил еще. По телу разлилось тепло, немного улучшилось настроение. Но с алкоголем я не дружила, поэтому не планировала осушать бокал до конца переговоров.
— Вы не пьете? — он обратился ко мне, — поверьте, выпившим гораздо проще решать важные вопросы.
Остальные прыснули. Я положила документы на колени и выдохнула. Платье, которое одолжила Елена, было по размеру, но чуть жало в груди и казалось чересчур коротким. Вуд терпеливо ждал моего ответа.
— Нет, во время рабочего процесса я предпочитаю оставаться трезвой, — сказала сухо.
— Тогда объясните мне, почему я должен выбрать ваше предложение из сотен других, — спросил Каин Вуд, осушая второй бокал.
Он обращался ко мне напрямую. Елена с мужем также ждали ответа.
— А вы предпочитаете вести дела только с теми, кто с вами пьет? — спросила я.
— Нет, не только.
Вуд выглядел, словно кот, объевшийся сметаны. Перегнулся через стол и, приблизив свое лицо к моему, тихо произнес:
— Еще с теми, кто со мной спит.
За нашим столиком повисла гробовая тишина. Михаил похлопал Каина по плечу, пытаясь разрядить обстановку.
— Ладно тебе, совсем девушку засмущал. Не горячись, давайте лучше все-таки вернемся к делу.
— Это твой шанс, Катька, — шепнула мне изрядно захмелевшая Елена, — хватай быка за рога.
Я ошалело взглянула на нее. Они с мужем явно были пьяны, Вуд же достал сигарету и прикуривал с довольным лицом. Судя по взгляду и четкости движений, он был абсолютно трезв.
— Думаю, что вас больше интересует честность и чистота поставщика, а не размер его груди, — сказала я, взяв себя в руки, — и то, и другое у нас есть.
— И третье, — сказал Вуд, нагло осматриваю мою грудь.
Это проверка такая? Тебе не взять меня живой, Каин Вуд. Злость придала решительности, я проигнорировала похабное замечание и продолжила:
— За этим к кому-нибудь другому обратитесь. Итак, мы можем дать вам наиболее выгодные условия, потому как не связаны обязательствами…
Я говорила и говорила, голос мой стал громче, увереннее. Показала ему отобранные мной накануне цифры и графики. На них Вуд взглянул бегло. Моя начальница довольно улыбалась. Когда закончила, то собрала бумаги со стола обратно в папку и уложила в сумку.
— Думаю, что теперь вы сможете принять решение. Если будут вопросы, обратитесь в наш секретариат.
Затем встала из-за стола, развернулась и направилась к выходу. Меня душила обида и горечь. Зачем она привела меня сюда? Этот наглый, высокомерный мужлан откровенно смеялся надо мной. Душу скребло мерзкое чувство. Хостесс с той же фальшивой улыбкой вернула пальто. Когда вышла, свежий вечерний воздух немного унял раздражительность. Я достала мобильник, чтобы вызвать такси, но меня догнал Каин Вуд.
— Вы не созданы для этой работы, — сказал он, снова прикуривая, — будете?
— Не курю, спасибо, — сухо ответила я, — и почему же не создана?
— Вы хороший человек, — слова Вуда словно обухом меня по голове треснули, — а хорошим людям в коммерции нет места.
Я разозлилась.
— Простите, но вы меня не знаете.
— Я знаю, что вам с этими людьми некомфортно, — сказал мужчина, — я знаю, что вы видите их всех насквозь. И я знаю, что вы покинули переговоры, пока клиент еще не сказал последнее слово.
— Зато я сказала, — ощетинилась я.
Он засмеялся.
— Вот именно, Екатерина. А слово клиента всегда должно быть последним. Как бы я вас не задел, не обидел, вы всегда должны попытаться продать мне свой товар. Любой бы на моем месте просто отказался работать с вами.
Я молчала, понимая, что в его словах есть правда. Поддавшись нахлынувшим эмоциям, упустила свой шанс. Вуд стоял рядом и смотрел в небо, размышляя о чем-то. Я же просто глядела на асфальт под ногами. Что сказать? Извиниться? Просить второй шанс? Вспоминая его наглые взгляды и похабные фразы, снова вскипела.
— Если ждете извинений, то не дождетесь, — сказала я, — пусть меня уволят, но терпеть унижения не буду.
— Вот поэтому вы не подходите для этой работы. У вас тонкая шкура, вы все принимаете близко к сердцу. Нужно понимать, что переговоры — это не только грамотно изложенные факты и преимущества сотрудничества. Это в первую очередь — впечатление. Нужно улыбаться неприятному типу вроде меня, иногда нужно промолчать и на похабную шутку просто похихикать. Вы щенок, Екатерина. Щенок с амбициями волка.
Мужчина достал из кармана пиджака визитку и протянул ее мне.
— И я бы хотел увидеть, сможете ли вы отрастить зубы и когти.
Золотое покрывало осени с любовью окутывало небольшую разрушенную деревянную церковь. Снаружи она выглядела безжизненной, забытой и спрятанной от цивилизации. Шестеро волхвов, оставшихся в живых после Пробуждения тихонько коротали вечера внутри. Пока там было безопасно, а затем они планировали найти новое убежище. Самый старший, Ратибор, крепкий мужчина на вид лет сорока, жилистый, с темными глазами и черной густой бородой, ходил взад-вперед по скрипящему деревянному полу. Чуть поодаль, в тени от упавшей гнилой балки, расположился молодой Александр: крепкий молодой мужчина с почти пепельными волосами сидел на прогнившем алтаре, уткнувшись в экран смартфона. В другой стороне церкви знахарка по имени Радога, старушка с добрыми синими глазами, худощавая и сухая, внимательно рассматривала облупленную желтую краску церковной стены.
Ратибор
