нужно, Анвез? Второй раз подходишь ко мне за вечер. Или это проявление твоей привязанности?
Его лицо перекосилось, будто Анвез положил в рот слизняка. Или устрицу. Без разницы — Анна не любила ни первых, ни вторых. Склизкие твари, духовные братья придворного мага.
— Боги милостивы ко мне, Анна, так что моё сердце принадлежит только Амели. И я рядом с тобой лишь из-за неё. Ты подумала над моими словами?
Первый танец закончился, однако сэр Джон вовсе не собирался отпускать от себя принцессу. Их пара остановилась посреди танцевального движения, слишком близко друг к другу, практически интимно. Рука в руке. Наверное, рыцарь хотел урвать для себя ещё один тур, однако к ним подошёл наследник Севера, и пара распалась.
Принцесса не выглядела довольной. Анна не видела её лица, но за годы, прожитые вместе, она научилась читать настроение позы. Напряжённые плечи, излишне прямая спина, небольшой наклон головы. Выходит, Амели была не против второго танца подряд с сэром Джоном? Это же практически согласие на помолвку.
Неужели улыбки и яркость опоздавшего жениха пришлись её принцессе по вкусу?
Анвез, видимо, думал о том же: губы у него сжались в одну белую линию, кустистые чёрные брови сошлись к переносице, крылья носа трепетали от сдерживаемой неприязни. Смотрел маг прямо на принцессу и её женихов. В этот раз он, правда, молчал и никого не проклинал.
Анна улыбнулась. Ей нравилось, когда люди рядом с ней показывали столь яркие и чистые эмоции. Такое происходило редко: всё же в замке предпочитали никому не говорить, что у тебя на душе, дабы не дать новую тему для сплетен.
— Ты видишь то же, что и я, Анвез? — спросила она с мёдом в голосе.
В его ответе слышалось змеиное шипение.
— Не знаю, что видишь ты, однако я наблюдаю двух хищников, которые не могут поделить ещё не убитую лань. Прошу меня простить.
Последнее извинение говорило намного больше, чем внешнее проявление чувств. Анвез никогда не следовал этикету с Анной, даже элементарному. Иногда они даже не здоровались.
Знать, с интересом наблюдающая за королевской троицей, расступалась перед магом без единого слова. Виной тому, естественно, не уважение или страх, а простое волшебство; за это Анвеза и не любили. Он мог применять магию на постороннем, даже не спрашивая разрешения. Мог зашить рот, — временно, конечно, — если ему не хотелось с кем-то разговаривать. Путал дороги, когда не хотел, чтобы его находили. Заставлял забыть, зачем ты к нему пришёл. А уж получить от него сглаз было так же легко, как поднять жёлудь с земли.
При этом он всё равно оставался первым магом Срединного королевства, от этого никуда не уйти. Он лечил, снимал проклятия, призывал дождь и делал земли плодородными. И как говорят старожилы, был даже не вполовину таким же впечатляющим, как его учитель — прошлый первый волшебник, исчезновению которого обычный люд безбожно радовался.
Анвез с неожиданной галантностью увёл Амели из рук принцев. Танец, доставшийся магу, был до обидного коротким; Анна видела, как король провёл рукой по шее, смотря в сторону оркестра. Ясное дело: любящему отцу совсем не хотелось, чтобы приглашённые женихи подумали что-то не то об отношениях мага и принцессы. И так все знали про безответную влюблённость Анвеза.
После танца Амели вновь оказалась практически в объятиях рыцаря. Наследник Свари был рядом: стоял, заложив руки за спину, и с равнодушием на лице слушал, что говорит сэр Джон. Анвез направился к королю, однако стража даже не подпустила его близко к монарху. Анна даже языком цокнула: такая демонстрация! Знати хватит слухов на неделю.
Оскорблённый подобным отношением, Анвез вернулся к Анне. Он был зол, как голодный медоед и мрачен, как грозовая туча. Отличное настроение для того, кого Анна практически ненавидела.
— Что, он не стал тебя слушать, не так ли? — девушка улыбнулась магу со всей доброжелательностью. — Что же ты к нему пошёл? Ведь все знают, как король Эдгар чтит своё правило одного мнения. Один человек — один разговор, помнишь?
Анвез неожиданно улыбнулся в ответ. Скорее даже оскалился, показав желтоватые острые зубы — не настолько острые, чтобы подумать об упырях, но клыки точно были больше, чем у простого человека. Эта ядовитая улыбка практически сразу похоронила всё веселье Анны, напоминая, с кем она говорит.
Может, Анвез и не отвечал на её кражи и порчу вещей, но ведь это были мелкие пакости, если так подумать. Ничего серьёзного, всё в пределах допустимого. Сейчас же Анна задела то, что было по-настоящему важно для мага — отношения с Амели. Безответную любовь, о которой кто только не говорил…
— Не знаю, почему ты такая беспечная, Анна. Или уже забыла о традициях Юга?
Предчувствуя неприятности, фрейлина нахмурилась. Попытка вспомнить что-либо о брачных традициях южных земель была безуспешной. В голову лезли строчки из книг про флористику: красные камелии, белые хризантемы, символы любви и привязанности… и ничего по-настоящему полезного.
— И что же это за традиции? — спросила она, стараясь не подпускать в голос панику.
Маг продолжал улыбаться. Издеваясь, он соткал из воздуха прекрасный хрустальный бокал, полный то ли вина, то ли крови. Всё-таки скорее вина: несмотря на все слухи, Анвез не увлекался жертвоприношениями и убийствами. Намного больше его интересовало зельеварение и создание артефактов.
Мало кто знал, но на самом деле Анвез был довольно брезгливым. Ни варка зелий, ни артефакторика не предполагали близкого контакта с чем-либо отвратительным. Это только в сказках в зельеварении используют глаза, щупальца и тушки. В реальности же в котёл чаще отправлялись травы и магические порошки.
Отпив вина, Анвез принялся цитировать:
— Невеста, приходящая из других земель, чиста и невинна. Она что рождённый ребёнок, не знавший мира.
— Она начинает новую жизнь, старую оставляя позади, — продолжила Анна, вспомнившая эти строчки.
Анвез хмыкнул, довольный её догадливостью.
— О, да верно. Невеста оставляет всё: дом, семью, родителей, детей. А если мы говорим о высокородных, то и слуг.
— Фрейлин…
Анна повернулась к площадке и беспомощно посмотрела на красивую пару. Южанин вёл очередной танец — уже третий, потому что довольно чувственный второй уже подошёл к концу. Принцесса улыбалась рыцарю-красавчику, демонстрируя своё расположение, а наследник Свари, потеряв остатки своего интереса, разговаривал с какой-то дамой в возрасте на другом конце бального зала.
Это было очень, очень плохо.
— В целом, всё было намного лучше, чем я ожидала.
Анна промычала нечто непонятное, но достаточно согласное, чтобы принцесса не отвлеклась на неё. Несмотря на благостное настроение госпожи, фрейлина
