Ее глаза были полу прикрыты. Она потянулась и взяла его за руку, ласкающую ее волосы. Его кровь шумела в его теле, столь сильно, что причиняла боль. Она опустила ниже его руку, задержав ее на лифе платья. «В рекламе было сказано, что у платья отсутствуют застежки», - прошептала она. «Только крючки сверху на шитье. Чтобы один человек мог его застегнуть». Она опустила правую руку, взяла другой его запястье и подняла. Теперь обе его руки были на лифе её платья. «Или расстегнуть». Ее пальцы изогнулись под его, и она умышленно расстегнула первый крючок на своем платье.
А затем следующий. Она переместила свои руки ниже, переплетая свои пальцы с его, расстегивая крючки до тех пор, пока платье не повисло поверх ее корсета, завернутое с каждой стороны, как лепестки цветка. Она тяжело дышала. Он не мог отвести глаза от того места, где его кулон поднимался и опускался с каждым ее вздохом. Он не мог заставить себя подойти хоть на дюйм ближе к ней: он хотел этого, слишком сильно хотел. Он хотел расплести её волосы и обернуть их вокруг запястья, как шелковые веревки. Он хотел чувствовать ее грудь под его руками и её ноги вокруг его талии. Он хотел того, чему не знал названия и в чем не имел опыта. Он только знал, что если он сделает еще один дюйм ближе к ней, то разрушит стеклянную преграду контроля, что он создал вокруг себя, и он не знал, что случится дальше.
«Тесса», - сказал он. «Ты уверена...?»
Её ресницы затрепетали. Её глаза были еще наполовину закрыты, её зубы, создавали небольшие полумесяцы на нижней губе. «Я был уверена тогда», - ответила она. «И я уверена теперь».
И она крепко прижала его руки к бокам, где ее талия изгибалась в обе стороны от линии ее бедер.
Его контроль рухнул с тихим взрывом. Он притянул ее к себе, наклонился, чтобы поцеловать ее твердо и сильно. Он услышал ее крик удивления, а затем его губы заглушили его, и ее рот открылся с нетерпением под натиском его губ. Ее руки в его волосах, с силой сжимали их, и она привстала на цыпочки, чтобы ответить на его поцелуй. Она прикусила его нижнюю губу, слегка потянув, и он застонал, скользя руками в ее платью, его пальцы изучали заднюю часть ее корсета, ее кожа горела под рубашкой. Он чувствовал это сквозь тесьму. Он сбросил ботинки и снял носки, почувствовав босыми ногами холодный пол.
Она слегка задохнулась и придвинулась ближе в его объятия. Его руки выскользнули из ее платья и схватили ее юбки. Она издала звук удивления, а затем он снял платье через её голову. Она воскликнула, хихикая, когда платье проделало большую часть пути, но осталось закреплено на запястьях, где были плотно застегнуты крошечные крючки на манжетах. «Осторожно», - поддразнила она, а его неистовые пальцы щелкнули, открывая застежку. Он стянул платье и бросил его в угол. «Это антиквариат».
«Так же, как и я», - сказал он, и она снова хихикнула, глядя на него открытым и теплым взглядом.
Он и до этого думал о том, чтобы заняться с ней любовью, конечно же, думал. Он думал о сексе, когда был мальчишкой, потому что все мальчишки думали об этом, и, когда он влюбился в Тессу, он думал об этом с ней. Смутные зачаточные мысли того, в чем он не был уверен... образы бледных рук и ног, мнимое ощущение мягкой кожи под пальцами.
Но он не представлял себе, что там может быть смех, что всё может быть таким ласковым и теплым, а еще настолько страстным. Реальность этого, с ней, ошеломила его.
Она отодвинулась от него, и на мгновение, он запаниковал. Что он сделал не так? Он сделал ей больно, рассердил ее? Но нет, ее пальцы переместились к сетке из кринолина на ее талии, стягивая её резким движением. Потом она подняла руки и обвила их вокруг его шеи. «Подними меня», - сказала она. «Подними меня, Джем».
Ее голос был теплый и томный. Он взял ее за талию и вытащил из ее нижних юбок, как будто он поднял дорогую орхидею, освобождая её от горшка. Когда он поставил ее обратно, она была одета только в корсет, трусики и чулки. Ее ноги были столь же длинными и прекрасными, какими он их помнил, такими же, о каких он мечтал.
Джем потянулся к ней, но она поймала его руки. Она все еще улыбалась, но теперь это была озорная улыбка. «О, нет», - сказала она, указывая на его джинсы и свитер. «Твоя очередь».
***
Он замер, и на мгновение, запаниковал, Тесса задалась вопросом, не попросила ли она у него слишком многого. Он был так долго отключен от своего тела - разум в оболочке из плоти, который в значительной степени игнорировал всё, кроме некоторых необходимых рун для новых возможностей. Может быть, для него это было слишком.
Но он сделал глубокий вдох, и руками схватил низ своего свитера. Он снял его через голову, восхитительно взъерошив при этом волосы. На нем не было рубашки. Он посмотрел на нее и прикусил губу.
Она приблизилась к нему с изумленными глазами, в желании прикоснуться. Она взглянула на него прежде, чем протянуть к нему руки и увидела, как он кивнул, давая согласие.
Она с трудом сглотнула. Её унесло куда-то далеко вперед, словно лист на волне воспоминаний. Воспоминаний о Джеймсе Карстаирсе, мальчике, с которым она была помолвлена, за которого она планировала выйти замуж, с которым чуть не занялась любовью на полу музыкальной комнаты в Лондонском Институте. Она видела его тело тогда, обнаженным по пояс, его кожа бледная, как бумага, и тонко обтянутые кожей торчащие ребра. Тело умирающего мальчика, хотя он всегда был для неё прекрасным.
Сейчас же, его кожа обтягивала его ребра и грудь слоем гладких мышц, его грудь была широкой, она сужалась вниз к стройной талии. Она неуверенно положила на него руки, ощущая его тепло и силу. Она чувствовала слабые следы древних рун, бледных на фоне его золотистой кожи.
Он втянул воздух сквозь зубы, когда она провела руками по его груди и вниз по рукам, изгибам его мускулов, которые перекатывались под ее пальцами. Она вспомнила его сражение с другими Братьями в Кадаир Идрисе - и, конечно же, он сражался в битве при Цитадели. Безмолвные Братья всегда были готовы к битвам, хотя они редко принимали в них участие. Так или иначе, она никогда сильно не задумывалась о том, что это может означать для Джема, как только жизненные силы перестали покидать его.
Ее зубы немного стучали, и она закусила губу, чтобы приглушить звук. Желание вымывало из нее остатки опасений, которые посещали ее голову: как это могло случиться? На самом ли деле это происходит?
«Джем», - прошептала она. «Ты так... ».
«Изувечен шрамами?». Он приложил руку к щеке, где черная метка Братства еще оставалась в изгибе скулы. «Отвратителен?»
Она покачала головой. «Сколько раз я должна повторять тебе, что ты прекрасен?». Она провела рукой вверх по обнаженному изгибу его плеча к шее – он задрожал. Ты прекрасен, Джеймс Карстаирс. «Разве ты не заметил, как все смотрели на тебя на мосту? Ты гораздо красивее, чем я», - пробормотала она, скользя руками по его телу, ощупывая мышцы спины, которые напряглись под скользящим давлением её пальцев. «Но если ты настолько безрассуден, чтобы быть со мной, то я не хочу больше испытывать судьбу».
