- Что? - изумилась я. - Ты - граф Дельмонде?
- Так. - Изогнув брови в знак заинтересованности, заключённый принялся сверлить взглядом потолок, словно пытался отыскать меня и призвать к ответу. - Выходит, с твоей памятью дело обстоит не так плохо, как ты говоришь. Что-то ты всё-таки помнишь.
- Конечно, что-то я помню, - фыркнула я. - Иначе мы не смогли бы с тобой разговаривать, поскольку я бы забыла значение слов. Я ничего не помню о себе, - пояснила я затем. - А в остальном по-прежнему знаю очень даже многое. Мне не нужно рассказывать ни где мы находимся, ни какой сейчас год. И твоё имя мне тоже знакомо.
- И что же ты обо мне знаешь? - осведомился Андре.
- Немногое, - призналась я. И, задумавшись, стала перечислять: - Ты - граф, унаследовал титул довольно-таки давно, живёшь далеко от столицы. Графство Дельмонде, если не ошибаюсь, лежит на самом севере Риннолии. Что ещё? По возрасту тебе должно быть что-то около тридцати, но это и так видно...
- Двадцать семь, - уточнил он.
Я удивилась, поскольку по внешности дала бы ему скорее немного за тридцать. Но все люди выглядят по-разному, тем более, что те условия, в которых он оказался, как правило не молодят.
- Ну вот, - сказала я вслух. - Да, и ещё ты, кажется, являешься чьим-то опекуном.
- Антонии Сафэйра, - уточнил Андре. - Дочери покойного герцога Сафэйра. Да, знания у тебя вполне точные.
- А может быть, мы знакомы? - с внезапно проснувшейся надеждой спросила я. - Ты никогда меня раньше не видел?
- Нет, - покачал головой он.
- А ты присмотрись повнимательнее, - настаивала я. - Здесь же темно. Ну, и представь, что она...в несколько другом виде.
Андре снова покачал головой.
- Если бы мы были знакомы, я бы её...тебя узнал. Нет, я уверен, что никогда раньше тебя не видел, - окончательно разочаровал меня он. - Но это неудивительно, я действительно живу далеко. И много лет не бывал в этих краях.
- Что, и в столицу не заглядывал?
Я знала, что тюрьма, в которой мы находимся, расположена за городской чертой, но одновременно не слишком далеко от Катринга, столицы Риннолии.
- А что мне там делать? - Сокамерник как-то особенно болезненно поморщился. - Нет, я очень давно сюда не приезжал.
- А сейчас почему приехал?
Он поморщился ещё сильнее.
- Спроси чего-нибудь полегче. - Андре встал на ноги и прошёлся по камере. В его движениях, откровенно резких, чувствовалась нервозность. - Приехал, потому что меня вызвали. Как я теперь понимаю, именно затем, чтобы отправить сюда.
- Расскажи, - предложила я. - Или не хочешь? Я пойму. Всё равно не могу отплатить откровенностью за откровенность.
Едва заметное пренебрежительное пожатие плечами, дескать, с чего бы ему делать из этого секрет? Всё равно хуже его положение уже не будет.
Андре сел на пол в углу камеры, подтянул ноги и запрокинул голову.
- Ты правильно сказала: не так давно я стал опекуном Антонии Сафэйра. Моё графство лежит на земле герцога Сафэйра, её отца. Мой замок и его дворец расположены недалеко друг от друга. Мы были с покойным герцогом в хороших отношениях, приятельских, чтобы не сказать больше. Наверное, в полноценную дружбу они не перерастали исключительно в силу разницы в возрасте. Он был старше меня на двенадцать лет. Это отражалось в ряде вещей. Но мы общались много и ко взаимному удовольствию. А кроме того, я хорошо ладил с его дочерью. Вообще я не слишком умею общаться с детьми, обычно понятия не имею, как себя с ними вести. Но с Тони мне почему-то удавалось найти общий язык. К тому же она не маленький ребёнок, а подросток, и весьма любознательный; с ней было интересно поговорить о разных вещах.
Он запустил руку в волосы и помолчал, думая, к чему переходить дальше.
- Когда герцог умер от тяжёлой болезни, я прибыл на церемонию оглашения завещания исключительно в знак дружбы с покойным. Для меня явилось полнейшей неожиданностью, что он завещал мне опекунство над своей дочерью. Как правило на роль опекуна назначается ближайший родственник, в данном случае это Гастон Аделяр, дядя Тони, младший брат её покойной матери. Я же не являюсь им родственником ни с какой стороны, и при этом разница в социальном статусе у нас порядочная. И тем не менее герцог распорядился так, как счёл нужным, и оспаривать это его решение никто не рискнул. Так я стал опекуном девочки. Чувства, сказать по правде, весьма двойственные. Я был рад как-то отплатить герцогу за его расположение, да и помочь Тони тоже хотел. Позаботился о том, чтобы у неё были самые лучшие учителя, чтобы она ни в чём не испытывала недостатка. Но статус опекуна, признаться, успел основательно меня вымотать. На это требовалось слишком много сил. Хитрость заключается в том, что к девочке прилагается ещё и герцогство. При этом мне оно, ясное дело, не принадлежит, но вот заниматься его делами должен именно я. Был должен, - мрачно поправился он. - Знаю, многие завидовали внезапно свалившемуся на меня "счастью", но в действительности везение весьма сомнительное.
- А надо было наворовать как следует, - посоветовала задним числом я. - Приложился бы основательно к герцогской казне - и сразу ощутил бы все преимущества своего положения.
- Я не имею привычки воровать, - довольно агрессивно отрезал Андре. - Я ни в чём не нуждаюсь, а если бы даже нуждался, нашёл бы способ обеспечить себя законным путём.
Сомнительный повод для гордости со стороны узника в тюремной камере. За воровство его бы наказали куда как менее сурово. Но вслух я этого говорить не стала. Вместо этого заметила:
- Как я понимаю, всё это - предисловие?
- Да, - подтвердил сокамерник, отрываясь от собственных мыслей. - Я пробыл опекуном Тони чуть больше года. Недавно ей исполнилось четырнадцать. А три недели спустя я получил письмо, подписанное королём.
- Самим королём? - впечатлилась я. - И что же было в этом письме?
- Меня в срочном порядке вызывали в столицу. - Андре инстинктивно сжал руки в кулаки, так что побелели костяшки пальцев. - Для обсуждения каких-то вопросов, касающихся госпожи Сафэйра и наследования герцогского титула. Я должен был прибыть к королю на аудиенцию в качестве представителя девушки.
- А саму Антонию в столицу не вызвали? - уточнила я.
- Нет, - покачал головой Андре. - Но это-то вполне естественно. Для улаживания каких бы то ни было вопросов и формальностей всегда бывает достаточно опекуна. Так что насторожиться тут было не из-за чего. Да и потом, даже если бы я насторожился... - Он безнадёжно махнул рукой. - Кто же отказывает королю?
- А ты вполне уверен, что письмо было подписано королём?
- Да я уже ни в чём не уверен! - выпалил он, резко дёрнув головой. - Впрочем, какая разница? Не верю, что меня могли бы упечь сюда без ведома короля. Так что скорее всего и письмо было настоящее.
