— Только сначала посмотри вот это, — Владыка едва заметно щелкнул пальцами. Перед моим лицом появились свитки, которые я машинально поймала.
Портреты наследниц, судя по стилю, написанные Аортином дель Айсрин, кузеном владычицы. Весьма талантливым художником. Даже мой портрет, созданный им, должен висеть в доме у папы.
Первый свиток. Первая наследница. Ее высочество принцесса Светина дель Вальтин. Высокая девятилетняя девочка в элегантном платье, длинные белые волосы убраны в высокую прическу, как у взрослой леди. Рука легко касается большущего мохнатого пса. Кажется, передо мной истинная леди Дакнинии, такая же покорная и прекрасная. Вот только взгляд. Художнику удалось передать ум и серьезность в пока еще карих глазах. После обращения цвет глаз изменится, увеличатся клыки и начнут появляться крылья. Перьевые, как у всех из Высших родов.
Второй свиток. Сестра близнец Светины, ее высочество Людмина дель Вальтин. Огненно-рыжие волосы убраны в лохматую косу, карие глаза сверкают весельем, губы едва заметно усмехаются. Девочка сидит на огромном коне, подняв к небу небольшой меч. М-да, если, первую девочку еще можно отнести к леди Дакнинии, то эту, огненную, ни за что.
Развернула третий свиток и застыла. Сердце сжалось от боли. Легко провела по портрету. Алия… Зажмурилась. Этого не может быть. Как бы я не желала, оттуда не возвращаются. Снова посмотрела на портрет. С сожалением вздохнула. Да, третья наследница очень похожа, но все же не она. Одинаковые яркие голубые большие глазки, ямочки на щечках, вот только волосы у наследницы немного светлее и улыбка не такая озорная. Да и черты лица отличаются. Лиянин дель Вальтин, третья. Семь лет.
Как же все-таки больно. Он ведь знал.
С обвинением оглянулась. Гад!
На миг в желтых глазах мелькнуло сочувствие и тут же исчезло. Может, и показалось. Владыка развел руками, мол, а что ты хотела? И правда, что я хотела? От демона-то?!
Все равно, это ничего не меняет! Меня ждет посланник, осталось немного.
Отвернулась и, сжимая в кулаке портреты, направилась к выходу.
— Он не придет!
Я, уже взявшись за ручку, остановилась. Появилось неприятное ощущение, что я прекрасно знаю о чем, точнее о ком, дакнинец говорит.
Оглянулась:
— Кто не придет?
На губах Давшего мелькнула едва заметная довольная усмешка, подтвердившая мои предчувствия.
— Посланник.
Я так и думала. На секунду прикрыла глаза. Все осложняется. Заставила себя спокойно спросить:
— Почему?
— Я запретил, — пожал плечами Владыка. — И найти ты его не сможешь.
— Его сведения?
— Он ничего нового не сказал. Я уже год знаю, где нашел убежище Красавчик. Давно бы мог отправить мерзавца навстречу с Родзаром, но решил, ты сама захочешь с ним разобраться.
— Где он???
— Э нет, леди Алентина. Сначала приведи моих дочерей. Только так!
— Это шантаж!
— Я знаю.
— Ты-ы… ненавижу!!!
Резко развернулась и открыла дверь.
— Ну так как?
— Ты знаешь мой ответ!
Громко хлопнула дверью.
— Мерзавец! Гад! Подлец! Да пошел он…
— Не стоит… — прервал меня холодный голос.
Небрежно прислонившись к стене стоял Антин. В желтых глазах читалось неодобрение. Страж окинул меня взглядом и поморщился.
— Вроде, я просил служанок приготовить платье.
— Платье? — прошипела я, найдя на ком можно выместить злость. — Эту бело-красную тряпку?! Ты меня за дуру держишь? Да вы все тут… — и, не выбирая слов, высказала все, что думаю о нем самом, о Владыке, за которого он так печется, и всей ситуации в целом.
На секунду замолкла, перевести дыхание.
— Ты все сказала? — на лице Антина не дрогнул ни один мускул во время моей тирады, будто разговаривала со стеной. Только перепончатые крылья при самых резких выражениях недовольно шевелились.
Его вопрос, точнее холодное спокойствие, с которым он спросил, произвел эффект ледяной воды, заставив меня успокоиться.
— Проклятие! Ты что здесь делаешь? Владыку охраняешь? Не бойся, он еще жив.
— Я буду сопровождать тебя.
А в глазах холод. Непонятно, доволен он этим заданием или нет.
— А мое мнение спросили?
— Приказ Владыки.
И все! Такое чувство, будто рядом со мной стоит ледяная, бездушная статуя. Красивая ледяная статуя. Проклятие, нашла о чем думать! А спорить бесполезно. Он в лепешку разобьется, но выполнит приказ. Страж Владыки. Слуга Владыки.
— Кто бы сомневался?! Раз уж ты навязываешься, то узнай у Владыки, где могут быть девочки. Уж то, что он должен это знать, не сомневаюсь. Утром встретимся у Врат.
Не дожидаясь ответа, отвернулась и направилась к выходу из дворца. Не хотелось в этом здании оставаться ни секунды. Меня уже тошнило от этого красно-черного калейдоскопа! Как же хотелось напиться… забыться…
* * *
На полигоне у дворца происходила тренировка. Несколько десятков парней из младших родов мутузили друг друга, стараясь выделиться. Происходил, видимо, отбор лучших, тех, кто будет проходиться подготовку у командующего в Стражи, в элитный отряд, подчиняющийся персонально Владыке. Сколько раз я наблюдала это зрелище — и не перечесть!
Сам командующий, Дагнин Вирчин, наблюдал за претендентами и, судя по едва заметным шевелениям краев перепончатых черных крыльев, не очень-то радовался увиденному.
— Папа, — негромко окликнула я.
Мужчина на миг застыл, затем быстро обернулся. В желто-карих глазах вспыхнула радость и облегчение.
— Алентина, ты вернулась.
— Я… — выдавила слабую улыбку и бросилась в раскрытые объятия.
Как же я соскучилась по этим большим мозолистым рукам, как хорошо почувствовать защиту, как приятно хоть на секунду окунуться в детство и просто забыть о прошедших годах, будто их никогда и не было.
— Что ты, моя девочка, что ты. Все будет хорошо, — зашептал папа, гладя по моим волосам. — Пойдем домой.
Едва заметно кивнула.
* * *
— Я так понимаю, с Ворином ты уже встречалась?
Я поморщилась.
— Папа, давай о нем не будем.
Мы уже полчаса сидели за столом и вспоминали прошлое, старательно избегая упоминаний о Владыке и Антине. И вот, кажется, папа решил, что нужно серьезно поговорить.
— Алентина, давно пора простить Владыку. Как бы ты не сопротивлялась, у вас одна кровь.
— Папа, да он подкинул своего ребенка… — с возмущением начала я.
— Ты не котенок, чтобы тебя подкидывали.
— А я о чем?!
— Успокойся! Ну почему вы оба такие вспыльчивые и упрямые?! Ни за что не признаете своих ошибок.
Ох, папа. Если я только предположу, что во всем виновата сама, что я во всем ошибалась, что если бы я тогда не ушла… Я просто сломаюсь под грузом вины. А мне нельзя. Пока нельзя!
