Задумавшись, я не заметила, как подошла очередь. Пока стоящие впереди болтливые адептки уверенно выбирали слегка вялые салаты, я присматривалась к недоваренному рису и зеленоватым котлетам. Чем темные не шутят. Нашу местную повариху я терпеть не могла. Даже не за то, как она готовит, а за привычку вопить в лицо хрипловатым, прокуренным басом. — Надумала? Живей давай!
Меня часто удивляло, как в академии магии, где учится шхэн знает сколько практиков, алхимиков, изучающих яды, боевых магов тех же, эта упитанная противная тетка остается все такой же живой, здоровой и хамоватой. Как она умудряется, или почему никому в голову не пришло превратить ее в какую-нибудь еще более страшную живность, чем она сама. Впрочем, за нападение на служащего академии полагалось исключение или лишение стипендии, и может, ради нескольких секунд торжества никто не хотел рисковать. Лично у меня стипендия была средненькой, да и платили мне ее скорее из жалости, наставник Магуэрц всегда был хорошим дядькой и близко к сердцу принимал беды своих адептов. Слишком мало их у него было. Теорию я всегда сдавала неплохо, но вот с практикой одни проблемы. Точнее, ее вообще у меня не было. Раньше мы с Ротаром еще хоть как-то посещали семинары. Но когда начались тренировки полетов и эта его болезнь, у меня появилось слишком много свободного времени. Если это можно назвать преимуществом. Я ждала. Наставник ждал, сторож загонов, мои сокурсники, мы все дружно ждали, когда Ротар подохнет. Я снова почувствовала, как заболел мой живот. Ненависть, проклятая ненависть. Странно, что я принимаю все не близко к сердцу, а чуть ниже.
— Рис и котлеты. — обречено буркнула я на вопль в лицо и взяла неаппетитную тарелку. Занятия начинались, адепты потихоньку рассасывались на лекции и семинары, поэтому я даже нашла не забитый никем стол где-то в углу. Идеальное место. В последнее время чужая компания стала меня раздражать, их вопросы — ну как твой дракон, их кошели, набитые деньгами. То с какой небрежностью они ими сыплют. Конечно, либо подрабатывают, либо присылают родители. У меня даже такого выбора не было. Вместо щедрых пожертвований растущему организму мне все чаще приходили письма с упреками и даже угрозами приехать и проверить, как идут мои дела и на что тратятся кровью, потом и снова кровью заработанные деньги. Ответить им было нечего. Моя перспективная и очень нужная королевству профессия загнала меня в угол. Без дракона я никто. Все равно что пианисту пытаться зарабатывать своей игрой, не имея пианино. Была еще возможность, что при самом дерьмовом раскладе я смогу устроиться помощником мага в какую-нибудь не очень приличную, занимающуюся торговлей из-под полы шхэнову лавку, но представляя это, хотелось выть. Учиться в столь знаменитой академии, а потом работать хуже, чем развозчиком помоев. Уже представляю, что я скажу на встрече выпускников. Вирс станет архимагом, Линнар знаменитым драконологом, кто-то в королевский летучий отряд устроится, а я такая прихожу, зацените, ребята, я круто работаю помощником в лавке второсортных товаров. Впрочем, на них мне плевать. И на чужое мнение плевать. Не по себе только от реакции родителей, продавших дом и переехавших на окраину, только чтобы оплатить обучение, когда у меня открылся дар. Это был шанс один на миллион, редкая, почти невозможная удача для нашей семьи. Но я поставила не на того дракона и проиграла. Глупо упустила свою удачу. Только я так могла. По-идиотски. Впрочем, это как раз удивительно не было, я умудрялась все ломать, портить, влипать в такие ситуации, которые потом месяцами аукались. Это уже был вполне ожидаемый ход судьбы. Давай я подкину тебя как можно выше, чтобы ты потом окончательно отшибла свою задницу. Мило.
Я вяло пережевывала рис, стараясь не концентрироваться на вкусе. Хотя, вкуса как раз не было. Было ощущение, будто я жую старый пресный картон. Рис был жестковат. Котлеты мягкими и холодными, напоминая что-то давно умершее. Главное проглотить, я уже привыкла, а дальше желудку все равно, что переваривать, зато сытно. И хватает надолго. У меня комплекция уже настоящего всадника драконов. Худая, даже тощая. И это при моем росте. Нет, рост у меня как раз в тех краях, где я родилась, нормальный, даже средний, но придя в академию я будто оказалась в королевстве карликов. Будущие маги — все, будто проклятые при рождении, отличались хилым хлипким телосложением и низким ростом. Возможно, тут действительно замешано долгое воздействие магии на поколения, как говорится в теории о наследовании внешности. Тот, кто щелчком пальцев может взорвать камень, не должен быть особенно мускулистым. В общем, магов в седьмом поколении издалека по изящному телосложению видно, все они напоминают высшую знать, тонкокостные, легкие, но не заморенные. Я была большинства из местных девиц выше, более широка в кости, и чувствовала себя рядом неуютно, как глиняная чашка рядом с хрустальным бокалом. Мое детство трудно назвать безоблачным, а до самого совершеннолетия меня лихорадила проклятая подростковая ломка, да и сейчас я… слегка нескладная. Непередаваемое очарование только вылупившегося, бесперого птенца. Не того, который пушистый и милый, а того, который вечно голодный, растрепанный, с нелепо торчащими крыльями. Я была магом в первом поколении. И может мои дети дара не унаследуют, а это просто странная случайность, искра магии, ни с того ни с сего проснувшаяся во мне. Тупая издевательская шутка судьбы. Ты теперь можешь колдовать, только на шхэн тебе этот дар?
Я помрачнела еще больше. Оглядела оставшихся в столовке людей. В основном, людей. Как ни странно, после войны 705 года, когда эльфы были признаны чуть ли не врагами всех рас. Остроухие тогда настолько обезумели, что уничтожали всех без разбору, без какого-либо плана, как стая саранчи набрасывается на поля. Их эртанэ погиб, и всем эльфам временно снесло крышу, пока не выбрали другого властителя. Тогда при одном слове "эльф" дергались, а теперь, всего-то через двадцать пять лет и разгромного поражения эти ушастые опять шастают как ни в чем ни бывало, как будто ничего и не было. Нагло записываются в людские академии магии и ведут себя, как короли. Конечно, их теперь меньше, чем раньше, маманя рассказывала, в свое время они многие лавки держали, особняки в центре людских городов покупали. На приемах у короля постоянно появлялись. Теперь же ушастые чуть присмирели, но все равно не настолько, насколько стоило бы после той войны. Думают, без них не обойдутся. Как же. К эльфам я испытывала не то чтобы врожденную, я не расистка, но вполне ощутимую неприязнь за те их качества, за которые людям обычно дают в морду. Высокомерие, поучание свысока, вечный вид, будто вокруг них одни черви ползают. Их красоту, которую они отлично осознают и бросают в лицо людям, как заклинание массового поражения. Им плевать, клюнет на них кто-нибудь или нет, но этакий гнилой эротизм, с которым они вечно поправляют волосы и одежду, меня всегда раздражал. Кто они такие, чтобы считать, что все должны вешаться на них? Пусть вначале заслужат это.
