— Думаешь, я бы смог?
Она пожала плечами. И затем она упала на его диван, а он сделал ей чай, что-то подмешав, чтобы успокоить нервы.
В Клубе Распущеность было тише обычного. Эйприл наклонилась, чтобы придержать последние накладные ресницы Аравии. Волосы Аравии мерцали фиолетовым, и она улыбалась медленной, грустной улыбкой, которая была очаровательной, хоть она и не знала об этом. Она даже не представляла, какой эффект производила на парней, и это было, как подозревала Эйприл, частью представления. Эйприл всегда была слишком самосознательной. Вероятно, по вине ее матери.
Но не эта самоосознанность делала ее непривлекательной для парней. А то, что она инстинктивно знала, как они реагируют на нее, и чем это может обернуться. В семнадцать лет она пресытилась романами. Смотреть на широко раскрытые от удивления глаза Аравии, когда парни флиртовали с ней, было и интересно, и душераздирающе.
Аравия переехала в апартаменты, напротив, около года назад. Мало того, что она находилась под боком, так еще и нуждалась в Эйприл, несмотря на то, что иногда Эйприл думала, что Аравия даже не заметит, если она исчезнет.
— Я приготовлю тебе кое-что, что поможет забыть о случившейся чуме, — сказал бармен. Эйприл проигнорировала его. Он всегда говорил подобные вещи, но его напитки не были настолько хороши. Элиот должен был встретиться с ней здесь час назад. Она пыталась не волноваться за него, но он не облегчал ей эту задачу — в последнее время он, как правило, занимался чем-то опасным.
Ее внимание привлек мальчик с голубыми веками в другом конце комнаты, поднявший брови, когда они встретились взглядами. Ей понравилось, что он не улыбался. Его надутый вид был очаровательным. Он помахал, и она увидела татуировку на его кисти. Это что-то напомнило ей, но она не могла думать об этом. Она застенчиво наклонила голову, и, взглянув из-под опущенных ресниц, заметила, что он через толпу направляется к ней. Приблизившись к ней, парень протянул ей высокий бокал, а еще один вручил Аравии. Эйприл осушила его одним длинным глотком. Он положил руки ей на плечи.
А затем поцеловал. И ей не нужно было вообще ни о чем думать.
Тем не менее, знойный мальчик с голубыми веками не мог помешать, ей волноваться за Элиота. В конечном счете, она отпрянула от него, и, не сказав ни слова, парень скользнул в толпу.
— Какое разочарование, — пробормотала она.
Бармен запустил еще один напиток по барной стойке, но она проигнорировала его. — Мой брат пришел? — спросила она.
— Думаю, он наверху, — сказал бармен. — Я относил вино в игровую, и он был там, играл с шахматы.
— Наконец-то, — но она была раздражена, что только усилилось, пока она поднималась по лестнице. Он должен был проходить мимо нее, когда направлялся в игровую. Почему он был такой невнимательный? И куда подевалась Аравия? То, как Уилл, татуированный швейцар, которого Дядя Просперо переманил из Морга, смотрел на нее, — задумалась Эйприл, — заставит Аравию наконец-то нарушить ее дурацкую клятву.
Игровая комната была заполнена сигаретным дымом. Элиот сидел в центре комнаты, прямо перед низким столом, вертя в руках пешку. Волосы молодого парня напротив были очень задымленными, или имели такой оттенок коричневого, что казались бесцветными.
Когда парень увидел, что Эйприл приближается, он вспыхнул и встал.
— Я с тобой завтра поговорю, — сказал он и нацепил на глаза очки. Эйприл, смущенная тем, что нарушила их уединение, встала перед ним, пока он готовился уйти, и одарила его медленной провокационной улыбкой. Лицо парня из розового превратилось в ярко-красное.
— Не дразни его, — предупредил Элиот, указывая на стул, который только что освободил парень. К тому моменту, как Эйприл уселась и упорядочила свои художественно обкромсанные юбки, парень ушел.
Она вскинула брови.
— Ты его до приступа доведешь, — объяснил Элиот. — А мне он нужен.
— Я не жажду смущать твоих друзей, — сказала Эйприл. — Но ты моих видел? Ты решил, права ли я, что Аравия — именно тот человек, который там нужен?
— Еще нет. Но я с нетерпением жду этого, — Элиот откинулся назад, и Эйприл знала, что что бы он ни говорил, это важно, но голова ее шла кругом. Она подняла руку, чтобы остановить его, и встала со стула. — Позже, Элиот. Мне нужно подышать свежим воздухом.
Когда она вышла из комнаты, в глазах начало расплываться. Она помнила маленький дворик где-то в лабиринте клуба. Если бы только она могла найти его. Но вместо этого, завернув за угол, она наткнулась на мальчика с голубыми веками.
— Вот, — он передал ей стакан, и его татуировка вспыхнула еще раз. Он подвел ее к бархатному креслу и помог сесть.
— Внутри жарко, не так ли? — спросила она, пытаясь сконцентрироваться на его лице.
Она уселась и обрезала юбку маникюрными ножницами из свой сумочки, как это делала уже дюжину раз в клубе, перекраивая одежду, доставшуюся ей от матери. Она прижала стакан к лицу, наслаждаясь прохладой, а затем опустошила его.
Последний звук, который она услышала, — стучащие друг о друга кубики льда, и затем звяканье колокольчиков над дверями. Кто-то уносил ее из Клуба Разврата, и она не была пьяна, конечно, нет… но затем она потеряла сознание.
Проснулась Эйприл на низкой кушетке. Над ней стоял мужчина, сжимая в руках стакан. Она чувствовала себя пьяной, но похмелья не ощущалось. И уж точно была не дома. Это место было пустынным, освещено несколькими газовыми лампами. И пахло землей. Маски на ней не было, но и на мужчине тоже. Может быть, воздух здесь безопасен.
— Меня накачали наркотиками? — спросила она, пытаясь понять, что произошло.
— Наиболее простой способ, которым мой коллега мог тебя задержать, — навис над ней человек. Его глаза были темными, его волосы — седыми, и что-то в его поведении говорило, что он привык повиноваться. И он носил темную робу, словно был скрывающимся вором.
Эйприл смотрела на него из-под ресниц, дождидаясь, когда голова прояснится. А затем все разрушила, сказав:
— Ладно, я не хочу, чтобы мое задержание стало для вас неудобным, — страх ворвался в нее. Кто этот человек? Зачем ее накачал?
— Это на удивление удобно, — мужчина поправил шарф, завязанный вокруг горла. Было что-то знакомое в том, как он стоял. — Тебе стоит это выпить. Это поможет, — он протянул руку, сказав. — Просто вода.
Эйприл проглотила ее и отдала стакан обратно.
Он взял его, и у нее перехватило дыхание.
Когда она была маленькая, у них были слуги, но иногда ночью, если Эйприл становилось плохо, отец приносил ей стакан воды. Он всегда ставил один около кровати. Выпей, это поможет.
