Холодок пробежал по мне, а он наступил на нижнюю ступеньку. Вертолет стал подниматься с ним, а мы могли лишь смотреть сквозь окна машины, сердце билось в моем горле.
— Он улетает! — закричала Линна, вскакивая.
Она не успела выпрямиться выше машины, Кай утянул ее вниз.
— Не шевелись, — прошипел он. — Ты не видишь стрелка в вертолете?
Мои нервы обожгло, я посмотрел на взлетающий вертолет. В тусклом свете кабины я различил открытую дверцу и мужчину в черном, свисающего оттуда рядом с чем-то длинным, похожим на пулемет.
— Что делать? — тревожно спросила Линна.
Если бы я знал. Я лишь раз летал на вертолете, но не бился с таким. Галлюцибомба могла поймать пилота и обрушить вертолет, но такого варианта сейчас не было.
Вертолет поднимался в ночное небо, я повернулся к платформе. Мы упустили Каде, Созэ был мертв, но логово осталось. Они не успели бы все убрать. Может, там остались улики, которые привели бы нас к тому, кто дал приказы Созэ и Каде — Консилиуму.
Оглушительный грохот положил конец той мысли.
Я юркнул за машину, тело отреагировало на звук раньше, чем понял мозг. Огромный шар огня вылетел из погрузочной платформы. Жар и оранжевый огонь лились изнутри, черный дым поднимался в небо.
Мы сжались за машиной, а огонь распространялся, поглощая все на складе и платформе.
Я коснулся плеча Линны.
— Ты в порядке?
Она кивнула.
Я оглянулся на Кая.
— А ты?
— Порядок.
Линна встала, глядя на разрушение, а потом посмотрела на безголовое тело Созэ на асфальте.
— Что это было? — пробормотала она.
— Не знаю точно, — процедил я, отклонил голову, разглядывая ночное небо. Вертолет улетел. — Но ничего хорошего.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Напевая заставку из «Принца из Беверли-Хиллз», я отпер дверь своей квартиры. Не той, где я снимал комнату и делил ванную с тремя другими парнями. Другой квартиры.
Дверь распахнулась, и я прошел в старую квартиру, которая была теперь новой, пока Блит не выгнала меня. Вряд ли она станет. Не было повода для меня не жить в Бэт-пещере, приглядывая за компьютером, пока Эггси тут не было.
Я старался бодро напевать, хотя тревоги терзали мое настроение, пока шел на кухню и опускал мешки с покупками на стойку. Я уже принес рюкзак одежды и туалетных принадлежностей для спальни и ванной, а теперь пополнял запасы на кухне. Эггси был рад есть доставку каждый день, но я был готов изменить это.
Я выгрузил покупки на стойку, поместил почти все в холодильник и шкаф, а потом стал мыть листья салата. Салат с курицей и авокадо с зеленой чудесной заправкой вот-вот будет.
Через двадцать минут я резал два приготовленных куриных филе на слайсы, чтобы добавить в большую миску зелени, когда входная дверь открылась. Линна прошла в квартиру, на ее куртке были капли дождя.
— Прости, опоздала, — сказала она, тяжело дыша, пока разувалась. — Пахнет чудесно.
Я выдавил улыбку, она сняла куртку и поспешила ко мне. Я вытащил две большие миски, разделил салат пополам и вонзил в миски по вилке. Она выбрала миску и села напротив меня.
Я сунул вилку зелени в рот, делал вид, что не замечал ее пристальный взгляд на моем лице с вялым выражением на нем. Она без слов вытащила из сумки бутылку содовой и поставила передо мной.
Я моргнул, глядя на «Dr. Pepper». Мой любимый напиток.
— Ты всегда пьешь это, когда в стрессе, — тихо сказала она. — Все еще ничего?
Мне не нужно было уточнять, что означал ее вопрос. Я придвинул бутылку и открутил крышку.
— Ничего.
Она сжала губы.
— Она вернется.
Я не стал отмечать, что изменил реальность больше семидесяти двух часов назад. В прошлый раз магия вернулась после сорока восьми часов пустоты. Плохой знак.
— Искажение реальности точно требует безумного количества магии и усилий, — продолжила она понимающим тоном, и мне хотелось верить каждому ее слову. — Конечно, это на время выжгло твои способности. Это как перетрудить мышцу. Нужно время, чтобы оправиться.
Я кивнул, надежда боролась с пессимистичным страхом, что магия пропала навсегда.
Она съела пару вилок салата.
— У меня есть хорошие новости.
— О?
— Капитан Блит вернулась в участок и передала все наши улики о преступлениях Созэ и показания «Вороны и Молота» Судебному совету. Несколько других агентов тоже подали отчеты о злоупотреблении властью Созэ.
Вчера наш бесстрашный капитан вернулась домой из места, где Дариус прятал ее, пока она выздоравливала. Я еще не видел ее, но Линна занесла наши отчеты и улики о преступлениях Созэ и Каде.
— Отлично, — я потягивал шипучий напиток, пузырьки и сладость прогнали часть мрака, как всегда. — Хотя я уже это знал.
Она нахмурилась.
— Откуда?
Я кивнул на компьютер.
— Спросил у друга-грызуна.
— Ты про крота? Ты болтал с кротом?
— Почему нет? Он знает, кто я, и разговор с ним дал шанс понять его намерения.
— Его намерение — заработать на тебе, продавая тайны МП.
Я махнул вилкой.
— Помнишь записку? «Продолжай работу». Какую работу он имел в виду? Мог говорить о решении убийства Джорджии или борьбе с Сундуком, или даже работу против Созэ. Все это положительные стороны.
Она разглядывала салат с морщинкой между бровей. Я ждал, что она упрекнет меня за доверие хитрому агенту, но она удивила меня кивком.
— У меня есть сомнения, что крот — лишь торговец информацией для своей выгоды, который использует свое положение в МП, — сказала она, — но ты можешь быть прав, у него может быть и другой мотив.
— Рад слышать, но я и переживаю.
— Переживаешь?
— Ты строго относилась к этике со дня нашей встречи, — напомнил я ей.
Она приподняла бровь.
— А ты все время пытался увести меня на темную сторону.
— Верно.
— А я притянула тебя на сторону законопослушного агента, да?
— Притянула? Скорее притащила.
Она закатила глаза.
— Еще есть линии, которые я не пересеку. Не важно, плохой крот полностью или отчасти. Но если он делает вид, что у него есть мораль, это можно использовать, чтобы одолеть его.
Из меня вырвался смешок.
— Это жестокий агент справедливости, которого я знаю и люблю.
Ее глаза расширились, она вдруг сосредоточилась на еде. Я моргнул, глядя на ее румяные щеки, и запоздало понял, что сказал. Дюжина вариантов кружилась в голове — сделать вид, что я этого не говорил, изменить тему, пошутить — но я не хотел избегать темы, раз нечаянно поднял ее. Я отчасти признался ей, пока мы были скованы, ждали, что Каде убьет нас. Почему не завершить дело?
Я открыл рот, но не успел заговорить, Линна подняла взгляд.
— Я говорила с родителями.
Это остановило мое, скорее всего, смущающее признание.
— Как твой папа?
— Не очень хорошо, — она прикусила губу, впившись зубами так, что я скривился. — Кит, ты был прав. Это важно для меня, хотя у меня смешанные чувства к папе. Я не могу просто игнорировать это.
