— У нее отродясь мозолей не было. Кожа всегда ухоженная, гладкая. Ты сама знаешь, как она за собой следит. И всегда так было. Чуть свет поднимается, и ванна у нее, и упражнения, бальзамы и кремы разные, а сейчас…
Я ощутила ласковое прикосновение к ладони.
— Волосы будто потускнели, ногти поломаны, и перепачкалась вся.
— Да что с ней произошло за это время? Те двое ничего не рассказывают.
— Проснется, сама скажет. Давай спать ляжем, чтобы утро поскорее наступило.
— Ага, как я засну теперь? Все боюсь, что стоит от нее отвернуться, и она снова сбежит.
— Эди сказал, не сбежит.
— Ну и что, что сказал? В прошлый раз тоже никто побега не ждал. С чего деру дала?
— Так что непонятного? Перемудрила с ответным заклинанием, а потом уехала до поры, чтобы все здесь улеглось…
— Что она — дура, заклинание произносить, когда рядом эти меценаты сидели?
— Виолетта и раньше оскорблений никому не спускала, это я точно знаю. А Элизабет очень вызывающе себя вела, еще и платье ей испачкала нарочно. Я Летту даже понимаю.
— Да не она это, я уверена. Она в лабиринт отправилась, ради академии старалась. На такой риск точно бы не пошла. Не меньше нас хотела, чтобы виеры выиграли.
— А я и не говорю, что не хотела, случайно у нее так вышло, а вины за ней нет. Да и других виноватых не сыскалось, уж сама знаешь, ректор лично проверял.
— Мне так без разницы, что не сыскалось. А в целом не так плохо вышло, трое толстосумов согласились, и то хорошо.
— Те, кого не забрызгало.
Староста хмыкнула, а Мелинда тихонько хихикнула.
— Ага. Вонь, конечно, знатная была. Ладно, Мел, гаси свой шарик, а то как научилась делать, так теперь повсюду развешиваешь. Пусть Летка отдыхает.
Вокруг наступила темнота, послышался осторожный шорох и скрип кроватей. Я все еще находилась под воздействием неизвестного зелья и пошевелиться не могла. Стало немного грустно, что и Мелинда считает меня причастной к происшествию с меценатами, но размышлять об этом и обижаться теперь уже не видела смысла. Да и отдохнуть действительно не помешает. Сейчас я наконец-то ощутила себя в безопасности рядом с подругами, в ставшей такой родной академии. Меня искали и вернули, и это главное.
Утром я проснулась от легкого толчка в плечо. По привычке тут же села в постели, даже не раскрыв толком глаза. Сегодня, как всегда, много дел по дому. В следующий миг меня стиснули в объятиях так, что я охнула.
— Летка! — Эта была Элинна. — Ну сколько можно дрыхнуть?
Я потерла лицо и улыбнулась счастливой старосте. Рядом тут же уселась взлохмаченная после сна Мелинда и тоже обняла за плечи. Как я была рада видеть их обеих.
— Уже утро? — раздался вдруг знакомый голос.
Я удивленно посмотрела в угол комнаты, приметив там еще одну кровать. Зевая, Бэла откинула в сторону одеяло, села и провела рукой по волосам.
— Привет, Виолетта.
— Привет, Бэла.
— Ты вернулась?
— Да. — Я перевела недоуменный взгляд на Элю.
— Бэла теперь с нами живет, чтобы ей… не было так скучно, вот.
— Чтобы вы за мной приглядывали, — спокойно поправила Бэла. — Это потому, что я пыталась сбежать, Виолетта.
— Да?
— Да. Как видишь, ты в этом не одинока. — Девушка подтянула ноги к груди и обхватила их руками, положив подбородок на колени. Она выглядела сейчас такой беззащитной и еще грустной. Куда же она сбегала? Неужели к Зору?
Я вновь кинула взгляд на Элинну, а она едва заметно качнула головой и слегка пожала плечами.
— Что ж, я рада твоему соседству. Вчетвером веселее, чем жить одной в комнате.
— Веселее. — Бэла кивнула, а потом встала и прошла к шкафу с одеждой. — Мне пора в лазарет.
— А нам на занятия. Летка, а тебе… тебе, в общем, сперва с ректором поговорить, потому что экзамены ты пропустила.
— Я так и поняла.
— Одевайся, и пойдем завтракать, а после уже все остальное.
Как-то уже непривычно было не готовить себе завтрак самой, а брать еду со стойки раздачи. Я села за прежний столик, Мелинда и Эля устроились рядышком, а Бэла напротив. Мне кажется, что мы с целительницей испытывали примерно одинаковые чувства, потому как девушка казалась столь же растерянной, как и я. В этот самый момент к столику подошли веселые парни. Дин сразу же занял место напротив Элинны, а Истор уселся рядом с Бэлой.
— Конфетка, — широко улыбнулся он мне, — вернулась? Куда ездила? Проведывала аристократических родственничков?
— Друзей своей няни, Ист.
— Какое-то ты время неподходящее выбрала. Экзамены все пропустила.
Я промолчала, а Истор повернулся к Бэле и улыбнулся.
— В нашем лазарете больных день ото дня все больше. Я вот тоже себя как-то нехорошо чувствую. Можно зайти после обеда?
Я удивленно посмотрела на вежливого Истора. Он так умеет разговаривать? Мне казалось, что наглость — его второе имя, а тут прямо-таки сама любезность.
Бэла ответила своей обычной, немного отстраненной улыбкой и кивнула.
— Селена, привет, — отвлек от раздумий громкий голос старосты.
— Привет. — Девушка остановилась рядом с нашим столиком и поздоровалась со всеми. — Виолетта, ты вернулась?
— Да. Как дела, Селена?
— Все хорошо. Экзамены неплохо сдала. — Девушка замолчала, хотела, кажется, еще что-то добавить, но передумала и пошла дальше. Я проводила ее взглядом. Зря я тогда всем рассказала об их отношениях с Ритьери, стоило сперва поговорить с ней самой. Хотя вряд ли бы я разделила ее чувства, сложно ведь понять то, чего никогда не испытывал, зато сейчас… Впрочем, теперь уже слишком поздно.
Амир ждал моего прихода, и не один. Эди чем-то шумел в соседней комнате, в которой я бывала только один раз во время самого первого посещения кабинета.
— Виолетта. — Ректор сам отворил дверь, приглашая меня внутрь.
— Доброе утро, ректор Сенсарро. — Я не поднимала взгляда выше ворота темно-серой рубашки, ощущая то ли робость, то ли растерянность.
— Летка, — выглянул из соседней комнаты Эди, — с возвращением! Как самочувствие?
— Неплохо.
— Проходи сюда, — позвал мой опекун.
Я кинула взгляд на Амира, который стоял, заложив руки за спину, и с задумчивым видом рассматривал зеленое колечко на моем пальце.
Удержавшись от желания спрятать руку, я прошла в маленькую комнату и сразу заметила целую груду вещей на круглом столе. Там лежали какие-то браслеты, подвески, пояса, даже старые тряпичные тапочки, побитый молью шарф, различные головные уборы, тонкие обручи, заколки, сережки и даже древний посох.
— Что это? — Я подошла поближе.
