презентацию, стараясь продать свои убеждения каждому в этом зале.
А что я думаю о них?
Чувства у меня смешанные.
С одной стороны, у них есть идеология – стремление к справедливым переменам. Слухи о растущем недовольстве давно витали в воздухе. Нищета, бесправие – всё это копилось годами. Поэтому неудивительно, что у недовольных появился лидер.
Раньше они ограничивались забастовками. Особенно в Санкт-Петербурге и Москве, где жизнь кипит, а людей слишком много. Большинство из них живут за чертой бедности, не имея ни выбора, ни шансов вырваться. За богатством одних неизбежно скрывается бедность других.
Революционная армия пытается ответить на эту потребность.
И как представитель аристократии, я не могу сказать, что вижу в этом только угрозу. Более того, будучи человеком из современного мира, я понимаю их мотивы. Знаю, почему это происходит.
С другой стороны, революция всегда несёт за собой насилие. И это – её тёмная сторона. То, что сейчас происходит вокруг, – лучшее тому доказательство. Их «благие намерения» легко превращаются в жестокость, мародёрство и хаос.
Поэтому моё отношение к ним крайне противоречивое.
Хотя в данный момент у меня есть лишь одна цель: не погибнуть здесь по глупости. Особенно от их руки.
Как бы то ни было, Папа «В» продолжал:
– Вы спросите: зачем же мы сюда пришли?
Ответом ему была тишина. Никто не мог пошевелить губами.
Хотя, если бы могли говорить, кто-то, возможно, действительно задал бы этот вопрос.
Но не я. Я точно нет.
– Мы пришли, чтобы освободить деньги аристократов и раздать их бедным.
Папа «В» говорил с пафосом, словно мессия, пришедший спасти мир.
На деле же… они просто грабители.
Что ж, грабьте. Деньги-то всё равно не мои.
Я даже думал, что мог бы освободиться. Применить Крылья Авриэля. Уверен, этого хватило бы, чтобы вернуть себе свободу.
Более того, я мог бы помочь другим. Нам всего-то нужно было потянуть время – десять или пятнадцать минут.
Сюда бы нагрянули десятки аристократов, вооружённых до зубов. Никто, даже революционная армия, не смог бы спасти Папу «В».
Мы могли бы дать отпор.
План у меня уже начал вырисовываться. Я заметил Каренина, других сильных избранных. Вместе мы наверняка смогли бы перевернуть ситуацию.
Вот только…
Меня переполняла злость на императора. На аристократов.
Сам я не мог нанести им ущерб, отомстить. Как говорится, не тот уровень. Но тут появилась идея: почему бы не воспользоваться революционной армией?
Раз уж они пришли грабить – пусть грабят. Пусть забирают деньги аристократов и раздают бедным. Мне-то что? Моих денег в этом банке всё равно нет.
А мелочь под ногами? Хм… это просто мелочь. Чёрт с ней.
Я сделал выбор. Решил не вмешиваться. Потому что, как известно, бездействие – это тоже действие.
Началось что-то странное.
Я стоял за спиной Каренина и видел всё своими глазами. На его теле начали появляться трещины – на руках, ногах, спине. Они становились всё глубже и шире, словно этот старик вот-вот освободится.
Кроме того, над его головой снова появились три тёмные сферы.
Сначала загорелась одна. Его сила ощутимо возросла, но даже это не помогло. Он оставался в плену. Хотя я прекрасно знал: даже одна такая сфера делает его невероятно сильным.
Что? Этого недостаточно?
Затем вспыхнула вторая. Трещин стало в разы больше. Зал наполнился треском, будто кто-то шагал в тяжёлых сапогах по замёрзшим лужам, раскалывая лёд.
Треск. Треск.
И даже этого не хватило.
Только когда зажглась третья сфера, Каренин, наконец, пошатнулся, сделал шаг вперёд, и сковывающая его энергия рассыпалась и исчезла.
В глазах остальных он выглядел как герой. Единственный человек, который сумел вырваться из подчинения.
Но для меня это выглядело иначе.
Старик, не мог бы ты просто постоять спокойно?
Вместо этого он начал идти. Единственный, кто двигался среди застывших людей. Слишком показушно.
И, конечно же, он тут же решил произнести свою пафосную речь:
– Как ты смеешь! Ты же просто наглый бандит! Возомнили себя революционной армией? Революцию хотите? Сейчас я покажу вам, что значит быть аристократом!
Его слова звучали нелепо.
Бандит-ростовщик, который минуту назад пытался кинуть меня, теперь говорил о каком-то величии. Человек, которому даже спину подставить опасно, вдруг разразился высокопарными речами.
Ну и бред.
Но куда более безумным казалось его решение сражаться. В одиночку. Против них всех.
Однако три сферы над его головой, активированные одновременно, внушали опасение. Они вспыхнули ярко-белым светом, ослепляющим глаза.
Внезапно – вспышка.
Каренин рванул вперёд, как молния, оставляя за собой синеватый след. Я не ожидал такой прыти от этого старика. Он бросился прямо на Папу «В».
Тот удивился, даже пробормотал:
– Удивительно. Значит, у кого-то нашлись силы подавить заморозку?
Его голос звучал скорее заинтересованно, чем обеспокоенно.
– И всё же тебе не победить, – добавил он, почти скучающим тоном.
Когда Каренин уже был совсем рядом, Папа «В» сжал правую руку в кулак. На безымянном пальце его руки засветилось голубое кольцо.
Вокруг руки возник барьер, идеально округлый и почти прозрачный, но достаточно плотный, чтобы остановить Каренина в воздухе.
– Что?!
В глазах Каренина читался шок. Он явно не ожидал, что кто-то сможет его остановить, особенно после активации всех трёх сфер усиления.
Это ведь Каренин! Прошедший пять испытаний! В империи мало кто способен на такое!
Мысль промелькнула в его голове одновременно с моей:
«Этот парень... Неужели он прошёл шесть испытаний?!»
Папа «В», словно угадав наши мысли, усмехнулся и холодно произнёс:
– Ты слишком слаб, старик. Знай своё место.
Барьер вздрогнул и резко отбросил Каренина назад.
Тут я осознал свою ошибку.
Чёрт! Почему я встал за его спиной?!
Теперь этот упрямый старик, которого только что швырнули с силой, летит прямо на меня.
Только Каренин, оказавшийся в воздухе, умудрился извернуться и пролететь мимо. Лишь краем руки он слегка коснулся моего плеча. Это было едва заметное, мимолётное касание.
Хорошо ли это?
Не уверен. На самом деле случилось нечто худшее.
Я вдруг понял, что могу двигаться.
Заморозка, сковывающая всех нас, внезапно спала с меня. Теперь я мог шевелить руками, ногами, поворачивать голову. Свобода, которую я никак не ожидал обрести в этот момент.
Сделал ли я что-нибудь? Воспользовался ли этим шансом?
Ни за что.
В детстве я не раз играл в «Морскую фигуру, замри». Так что вместо того чтобы как-то выделяться, я лишь чуть расслабил мышцы,
