Охрана судей состояла из двух эльфов, находящихся в прямой видимости, и фрэлл знает, скольких еще, удерживающих натянутые через весь двор «струны ветра». В принципе, это магическое построение призвано исключить выход объекта за его пределы. И физический, и духовный. В той мере, в какой доступно к исполнению: я не стал рисковать менять Уровень Зрения, но и по косвенным признакам мог определить слабые места. Например, за спинами троицы слой «струн» был тоньше, чем в других местах, чтобы в случае опасности у судей был путь к отступлению. Да-да, они тоже находились в Периметре Влияния вместе со мной и охранниками! Но не из смелости и самоуверенности, а не решаясь нарушить древний обычай «круга вопросов и ответов», в котором каждый имеет право защищать свою точку зрению. И себя. Любыми доступными средствами.
Хм… Вуаль будет сильно мешать, но без нее не обойтись: порву все «струны» в два счета, и сам не замечу. Ладно, справимся как-нибудь.
Первой молчание нарушила эльфийка.
— Что ты можешь нам рассказать? — Прозвенело над двором.
Тон голоса высоковат на мой вкус и излишне бесстрастен: главное правило правдоподобной игры состоит в том, что всего должно быть в меру, а когда одно из чувств преобладает надо всеми остальными, совершенно их затеняя, можно смело говорить о притворстве.
— Могу? Многое. Но вот хочу ли?
Губы Главы Совета дрогнули в улыбке, когда эльфийка оскорбленно сузила глаза:
— Полагаешь себя вправе решать, о чем говорить, а о чем умалчивать? Смело, но безрассудно: от твоих слов будет зависеть твоя судьба.
— Вне всяких сомнений, моя прекрасная soeri [21]. Но еще она зависит от согласия твоего разума и твоего сердца.
На сей раз блондинка промолчала, уяснив, что допрашиваемый умеет огрызаться, и остерегаясь своим ответом дать повод для очередного укола, потому ведением допроса занялся второй из помощников Главы Совета. Попытался заняться.
— Нам известно, как следует поступать при установлении истины, можешь не утруждать себя напоминаниями.
— Известно? Одно лишь знание направления движения не помогает добраться до цели: нужно еще сделать несколько шагов. А вы умеете ходить?
Взгляд пепельноволосого нехорошо застыл. Так, и с этой стороны я успешно устранил возможных союзников. Что ж, чем меньше сомнений, тем больше шансов на успех: не нужно будет распылять силы. Глава Совета тоже понял смысл моих пререканий с судьями и огорченно качнул головой: мол, самое трудное, как всегда, придется делать собственноручно.
— Ты способен ответить ударом на удар, kellyn [22]… Можешь на время спрятать оружие в ножны: мы не враги тебе.
— Не враги, согласен. Но в некотором роде, судьи опаснее врагов.
— Чем же?
— Враг может стать другом. Судья всегда остается вне дружбы и вражды: в этом его величие, и в этом его беда.
Глубокое море старых глаз стало еще спокойнее: верный признак готовности начать бой.
— О жизни ты знаешь многое. А что тебе известно о событиях, произошедших несколько дней назад?
— Только то, что я видел собственными глазами.
— И что же ты видел?
— Результат воздействия заклинания, едва не приведший к гибели.
— Тебе известен заклинатель?
— Я могу только предполагать его личность.
— Вот как? — Глава Совета приподнял левую бровь. — А другие свидетели назвали имя.
— Это их право.
— Что мешает тебе поступить так же?
— То же, что не позволяет кроту описать солнечный свет. Я не видел, что именно произошло.
— Могут обмануть и глаза, и слух, и другие чувства, — согласился эльф. — Но разум находит путь во тьме.
— Следуя за маяками неясных свидетельств? И где же окончится этот путь?
— Ты не доверяешь чужим словам?
— Не всегда.
— Саа-Кайа находилась в том месте и в то же время, когда произошло покушение. Ее словам ты доверяешь?
— Она узнала убийцу?
— Она видела его.
— Но не узнала, верно? Слишком мало времени он присутствовал на месте преступления. Есть еще свидетельства?
— Кэлаэ’хель назвал имя.
— Уверенно?
— У него не было причин лгать.
Глава Совета уклонился от того, чтобы сказать «да» или «нет». Хитрец. Хорошо, возьму инициативу на себя:
— Вы прибыли сюда для выяснения обстоятельств, повлекших за собой попытку убийства, к счастью, неудавшуюся. И каковы ваши успехи? Что вы узнали к этому дню?
— Ты задаешь вопросы мне? На каком основании? — Удивление, горчащее надменностью.
— На том же, что и ты. Впрочем… Не надо отвечать. Я знаю столько же, сколько вы. По меньшей мере. Но в отличие от вас тороплюсь и потому не могу бесконечно тасовать факты в надежде на удачный расклад. В двух словах, что произошло? Расстройство чувств, заставившее некую особу выместить злобу на том, кто подвернулся под руку. Какие подробности вы хотите узнать?
— Виновника! — Воскликнула эльфийка.
— Причину, — добавил пепельноволосый.
Так, с этими двумя все ясно: она склонна к вынесению приговора, он к выяснению подоплеки событий. Проще говоря, обвинитель и дознаватель. Я был совершенно прав: решение — за старшим эльфом.
— А ты? Что хочешь узнать ты? — Обратился я к Главе Совета.
Тот помолчал, поглаживая пальцами подлокотник кресла, потом посмотрел на меня. Очень серьезно.
— Почему убийство не удалось.
— Целых три вопроса. Разного веса. Разной цены. Но ответ на первый вам уже известен, о втором лучше спрашивать у неудавшегося убийцы, а на третий я не отвечу.
— Почему? Не можешь или не хочешь?
— Не хочу.
— Он издевается над нами! — Заявила та, которую я назвал soeri. — Его следует допросить со всей…
— Строгостью? — Насмешливо предположил Глава Совета. — Он свидетель, а не обвиняемый.
— Он препятствует установлению Истины!
— Он имеет на это право, — признание. Слегка сожалеющее.
— Мы должны начать спрашивать по-настоящему!
Эльфийка не желала угомониться, и я устало вздохнул:
— О чем, красавица? Причина известна только убийце. Его личность — только жертве. Спросите ту, которая пострадала, узнайте имя, отыщите беглеца и узнайте причину. Чего уж проще?
— Мы так и поступим, не сомневайся, — кивнул старший эльф. — Как только Гилиа-Нэйа придет в сознание. Но это может занять много времени, в течение которого… Придется спрашивать тебя.
— Ради чего? Чтобы не скучать в ожидании?
— Его наглость переходит все границы!
— И наводит на размышления, — глубокомысленно заметил Глава Совета на вспышку своей помощницы.
