Андерс уже собирался ответить, хотя и не знал, что сказать, когда Рейна оборвала его.
— Андерс, — прошептала она вдруг очень тихо, — ты видишь это в окне? Не двигайся.
Все замерли, и Андерс, не поднимая головы, перевел взгляд на окно. Снаружи было так темно, что только звезды говорили ему, где находится проход. И чем дольше он смотрел, тем больше видел… пока не понял, что в окне появился маленький силуэт.
Это была кошка. И по тому, как она навострила уши и как-то особенно наклонила голову, он понял, что это кошка, которую он очень хорошо знал.
Кесс часто спала с ним и Рейной, чтобы согреться, и одним из худших моментов после превращения Андерса было то утро, когда он снова нашел ее, только чтобы она шипела и плевалась, и убегала от него в страхе, учуяв запах волка. Он рассказал об этом Рейне в Дрехельме, и с тех пор они оба беспокоились о ней.
Но теперь, каким-то образом, Кесс нашла их.
— У тебя в сумке ветчина, — прошептала Рейна.
Андерс нащупал ее, не глядя, и нашел кусочек, чтобы зажать между двумя пальцами. Потом очень медленно сел. Он мог различить глаза Кесс, слабо поблескивающие в темноте, и он знал, что ее маленький носик будет дергаться, когда она почувствует запах ветчины.
— Девочка Кесси, — прошептал он, протягивая ей ломтик. — Здесь только мы. Я знаю, что мы странно пахнем, но мы в безопасности.
— Давай, Кесс, — пропела Рейна позади него, приподнимаясь на локтях.
Они все затаили дыхание, и медленно — медленно Кесс наклонилась вперед. Затем она внезапно спрыгнула с окна, пробежала по сену, уперлась лапами в протянутую руку Андерса и вырвала окорок из его пальцев. Ожидая острого укуса ее когтей, он нежно погладил ее по спине, пока она жевала. Вместо этого он услышал низкий рокот ее мурлыканья.
— Привет, Кесс, — прошептал он, счастье переполняло его. — Рейна, она такая худая, что я чувствую ее ребра.
— Кесс, — проворчала Рейна, наклоняясь, чтобы предложить кошке еще один кусок ветчины. — Мы так тебя накормили, что ты забыла, как охотиться? Или ты просто ленилась?
Кесс мяукнула, как бы говоря, что она ничего подобного, но просто заслуживает того, чтобы ее покормили, и Рейна хихикнула.
— Ты собираешься нас познакомить? — спросила Эллюкка, и в ее голосе слышалась улыбка.
— Эллюкка, Лисабет, это наша кошка Кесс, — сказала Рейна самым официальным тоном. — Кесс, Эллюкка — дракон, а Лисабет — волчица, но постарайся не держать на них зла.
Они по очереди скармливали кусочки своей еды маленькой черной кошке, которая явно решила, что, хотя она и предпочла бы, чтобы они пахли так, как раньше, она была рада снова увидеть своих друзей и завести новые знакомства. В конце концов, она жила в Холбарде… не то чтобы она никогда раньше не чуяла волка. Она просто не ожидала, что Андерс будет так пахнуть.
Когда Андерс, наконец, снова улегся, а Кесс свернулась в мурлыкающий клубок между ним и Рейной, он обнаружил, что все-таки может немного поспать.
На следующее утро, когда он смотрел, как Эллюкка снова идет к воротам Ульфара, его нервозность вернулась в полную силу. Девушка выглядела немного усталой, когда они проснулись… даже он и Лисабет могли сказать, что в городе было холодно, и ветер проникал во все возможные щели в конюшне за ночь, как будто искал их.
Андерс наблюдал со своего места в тени, как она говорила с охранниками, которые стояли настороженно и недружелюбно, наблюдая за каждым, кто проходил мимо, как будто они могли представлять угрозу. Они выглядели намного выше Эллюкки, и разговор, казалось, занял слишком много времени, натягивая его нервы. Но, в конце концов, она приняла от них кое-что и пошла обратно тем же путем, каким пришла. Это было ответное письмо, тоже запечатанное воском.
— Сакариас согласился, — доложила Эллюкка, когда Андерс распечатал письмо. — Стражники велели передать его матери, что Ульфар думает о ней.
Лисабет и Рейна уже спускались с крыши, и их ноги коснулись земли как раз в тот момент, когда Андерс вскрыл письмо. Он передал записку Лисабет, которая прочитала бы ее быстрее, но это оказалось не очень важно… записка оказалась короткой.
— Иди к северо-западному углу стены Академии, — прочитала Лисабет. — Торопись. — Она подняла голову и улыбнулась. — Держу пари, что они проведут нас внутрь. Тебе тоже придется пойти, Андерс, на случай, если твоя родословная как-то понадобится.
— А что нам делать, если это ловушка? — спросила Эллюкка, хотя все четверо уже натянули капюшоны и присоединились к утренней суете, обходя стены Академии, возвышавшиеся над их головами. Рейна засунула Кесс под пальто, которое застегнула на все пуговицы, чтобы сделать перевязь для кошки. Кесс, казалось, была довольна этим соглашением.
— Это не будет ловушкой, — уверенно ответил Андерс. — Если бы они не хотели нам помочь, то просто не ответили бы. Но они нас не обманут. Я не могу представить, что Сак и Виктория это делают.
— Я надеюсь, что ты прав, — пробормотала Рейна, когда они прибыли к углу. — И что теперь?
Сверху донесся шепот.
— Сюда, наверх! — Все как один вскинули головы, и из-за стены выглянул Сакариас. — Быстро, пока все завтракают, — сказал он, оглядываясь на территорию Ульфара.
Андерс сплел пальцы, чтобы сделать шаг к Лисабет, и помог ей подняться. Сакариас помог ей пролезть оставшуюся часть пути, а затем передал ее кому-то через стену. Эллюкка подтолкнула Андерса, поднимая его, пока Сакариас не смог схватить его за руки. Андерс перелез через стену и спрыгнул на другую сторону, где его ждали Виктория, Джай и Матео. Джай был бледен как полотно от беспокойства, он пробежал рукой по растрепанным рыжим волосам и посмотрел в угол, где Дет наблюдал за главным двором, готовый сигнализировать о беде. Матео выглядел почти как всегда — высокий, широкоплечий и спокойный, но он тоже ждал сигнала от Дета.
— Спасибо, — прошептала Лисабет.
— Тебе лучше говорить правду, — сказал Сакариас так сурово, как Андерс никогда его не слышал, за исключением обсуждения десертов Академии. И к десерту он отнесся очень серьезно. — Мы пытаемся сделать то, что, по нашему мнению, хотел бы Хейн. Он заперт, но профессор Эннар не услышит, чтобы кто-нибудь сказал о нем что-нибудь плохое, и мы думаем, что если и будем кому-то доверять, то только ей. И твое письмо обещало…
Джай закончил за него.
— Вы — наши друзья, и мы надеемся, что вы не причините нам вреда.
— Не причиним, — пообещал Андерс. — Мы только хотим сохранить равновесие.
— Пошли, — сказала Виктория. — Скоро все закончат завтракать и пойдут в класс. Нам нужно, чтобы вы к тому времени ушли.
Джай снял плащ и накинул его на плечи Андерса, а Виктория проделала то же самое со своим плащом для Лисабет, спрятав их одежду под ним, поскольку они больше не были серыми в Ульфаре. Это было еще одно неприятное напоминание о расстоянии между ними и их друзьями.
— Держись в середине группы, — сказала Виктория, когда все шестеро отошли. — Попробуй смешаться.
Дет присоединился к ним, когда они проходили мимо него, белые зубы блеснули на его темно-коричневой коже, когда он выстрелил в Андерса одной из своих легких улыбок.
— Если Сак так громко храпел, ты мог бы просто поменяться комнатами, — сказал он с легким моситаланским акцентом, встав между Андерсом и стражниками у ворот. — Я знаю, что он был грязным соседом по комнате, но тебе не нужно было убегать из-за этого.
— Эй! — запротестовал Сакариас, но в его голосе не было ни капли сердечности. Слова Дета были первыми, которые кто-либо из волков произнес без тени подозрения, и Андерс был благодарен за доверие больше, чем мог выразить. Возможно, Дет видел вещи иначе, чем другие, потому что он вырос за пределами Валлена, без историй о волках и драконах со дня своего рождения. В конце концов, Андерс ничего не сказал, но попытался найти улыбку для Дета, хотя и знал, что она слабая.
Лисабет шепталась с Викторией и Матео о том, какой проход она хотела бы попробовать первым, и когда группа вошла в библиотеку, Матео отделился, чтобы направиться прямо к библиотекарю. Она подняла голову и удивилась, увидев студентов в такой поздний час.
