— Прости, — улыбнулась Сати. — Ни капельки не сомневаюсь в твоих возможностях, но Цунь-Ши-Дао превыше всего.
— Фанатка, — фыркнул я беззлобно.
В целом, я был с ней солидарен. Нельзя бросаться в омут низменных удовольствий. Это не Путь Кочегара. К тому же лучшая приправа к еде — это голод.
— Но сейчас я ведь ничего не нарушаю? — приобнял я ее за талию.
— Нет… — склонила она голову.
Некоторое время мы глазели на прекрасные виды. Под нами проплывали дома, поля, каналы. Море постепенно удалялось. Назойливый ветер трепал наши длинные волосы.
— Скажи, вы… то есть, ты… не жалеешь?
— О чем?
— О том, что наследник правящего рода обратил свое внимание на безродную ученицу из павшего Ордена…
— Снова за старое?
— Я должна убедиться!
— Нет, не жалею, — коротко ответил я, посчитав, что подробности излишни.
— Хорошо! — Сати довольно положила голову мне на плечо.
Постепенно дирижабль набрал высоту и преодолел горный хребет, который служил естественной границей Гуанджара. Недолго мы пробыли в этой прибрежной стране, но наверняка пребывание здесь запомним надолго.
Потянулись оранжево-ржаво-рудые каменистые склоны и барханы Красной Пустоши. Редкие островки пожухлой травы также изобиловали алыми или коричневыми оттенками.
— Простите, мы с вами нигде не встречались? — обратился к Сати немолодой усатый мужчина в высокой шляпе с короткими полями.
Бхоль оглядела незнакомца и уверено ответила:
— Определенно, нет.
— И все-таки… Такие глаза встречаются редко… — продолжил он, приблизившись.
— Уважаемый, вам чего надо? — произнес я грубо, встав перед девушкой.
Не то чтобы я сомневался в способностях Бхоль постоять за себя, просто так уж меня воспитали.
— Я не ищу ссор. Прошу простить мою бестактность…
— Идем, — потянул я девушку внутрь гондолы.
Мы с Сати брать дорогие билеты не стали, так что и нас участь кочегарская не миновала. Практиков на этом рейсе оказалось меньше обычного, так что приходилось отрабатывать сполна. Тепловая энергия питала газовые емкости, которые при нагреве поднимали махину наверх, а также вращала лопасти больших пропеллеров, толкающих судно вперед. Двигались мы с приличной скоростью. Явно быстрее дилижанса, а если учесть отсутствие остановок, ям, холмов и поворотов, то аналогичное расстояние мы преодолеем быстрее в три-четыре раза.
Вечером мы засели в своей каюте за тренировками Ши. Соседи наши легли спать пораньше, так что мы переговаривались шепотом.
— Как у тебя с прогрессом в Ши? Я уже несколько раз нащупал свой Якорь.
— Я открыла Якорь Ши вчера… — заявила Бхоль.
— Что? Когда успела?
— Наутро… После той ночи…
— И что на этот раз послужило твоим Якорем?
— Я бы хотела оставить подробности при себе, — со смущением протянула Сати.
— Воля твоя… Выходит, я отстаю в развитии… Тебе именно ночь помогла найти Якорь Ши?
Сати молча кивнула.
— Может, и у меня получится?
Однако, как я ни фокусировался на постельных сценах, как ни пытался воспылать, образ приходить не желал. Мысли мои перескакивали с Сати на Дарраку. Я чувствовал себя неловко из-за того, что не до конца прояснил сей момент. Словно нерадивый школьник, боящийся показать дневник родителям.
— Милая, выйдем на минутку…
Мы с Сати снова вышли на заднюю площадку. Солнце давно скрылось за горизонтом, так что внизу не было видно ни зги. И даже висящий Орок не особо спасал положение. Пропеллеры мерно жужжали, разгоняя потоки воздуха. На платформе в этот поздний час мы были одни.
— Я хотел поговорить о нас с тобой… — с трудом молвил я.
— О нас? — склонила голову набок Бхоль.
— И о Дарраке… — добавил я угрюмо, представляя себе последствия.
— А что с Чонджул? Разве она не часть нашего отряда?
— Да, но я имел в виду нечто большее…
— О твоих с ней любовных взаимоотношениях? Что в них такого?
— Ты не против?
— Против, конечно. Я не желаю ни с кем тебя делить, — передернула Бхоль плечами недовольно, глядя в темноту.
Я утер пот со лба, не зная, что тут можно сказать. Ощущал себя бойцом, прокладывающим тропу сквозь минное поле.
— Но это эгоистичное желание, — продолжила вдруг Сати. — Раз твоему сердцу милы мы обе, ничего не поделать. У сильных практиков, правителей и героев в порядке вещей иметь нескольких спутниц жизни. А я знаю, что на ступени Адепта ты точно не остановишься.
— Значит… все в порядке?
Сати кивнула и добавила с неприкрытой угрозой:
— Но, если тебе будет мало нас двоих…
— Ни в жизнь! — облегченно выдохнул я и сжал девушку в крепких объятьях. — Я тебя обожаю, говорил уже?
— Нет, но я не будут против, если ты будешь напоминать об этом почаще…
Наворковавшись, мы вернулись в нашу каюту. Вот уж не думал, что все пройдет так легко и быстро. Только накручивал себя каждый раз, размышляя о любовных перипетиях. Сказывается воспитание прошлого мира. На Фанши не видят ничего зазорного в многоженстве. И хоть я не ставил себе цель завести гарем из красоток, судьба решила все за меня.
Сати забралась на верхнюю полку и вскоре засопела. Я же еще долго сидел внизу, слушая размерное гудение двигателя с пропеллерами. Обретение внутренней гармонии было отличным шансом на открытие своего Якоря Ши. Ведь развитие Ши или Разума в какой-то степени означало поиск своего идеального состояния, вело к нирване, достижению счастья.
И действительно: в течение пары часов медитаций я оказывался близок к своему Якорю Ши несколько раз. Боль из головы уходила, когда я подавал духовный огонь. Время шло, голова раскалывалась под давлением огня алой касты. Однако мне казалось, что отступать в такой момент нельзя, иначе в будущем я не смогу подобрать тот самый нужный настрой, к котором был близок как никогда.
Среди ночи я, наконец, смог сформулировать новый Якорь Ши для себя. Он, как ни странно, имел прямое отношение к Сати и Дарраке. Я смог познать дзен и примириться с самим собой. Раз уж не только все участники, но и само общество не было против, то нет смысла оказывать сопротивление. Я начинал с Якоря, заточенного на красивых девушках, осознании разных видов женской красоты и закончил многоженством. Достойно пылкого сердцем истинного Кочегара!
Лишь после этого я нырнул в манящие объятия одеяла и подушки, удовлетворившись результатами наших бесед и медитаций Ши.
Мне показалось, что не прошло и пары секунд, как громкий взрыв и дикая тряска изгнали меня из приятного мира сновидений.
Глава 20
Раздались панические крики, народ принялся метаться по дирижаблю. Мы с Сати выскочили в коридор, по которому носилась обслуга транспорта.
— Что случилось?! — вопросил я.
Сверху снова громыхнуло, дирижабль слегка качнуло.
— Красные Могильщики! — ответил нам практик. — Пропустите!
Боец принялся расталкивать народ, пробиваясь к паровой пушке. С двух сторон уже доносилась периодическая канонада. В отличие от классической пороховой пушки, паровым агрегатам требовалось больше времени на подготовку между выстрелами.
— Послушайте, нам надо поговорить! — появился из соседней каюты настырный усатый мужчина, на этот раз без шляпы. Обращался он к Сати.
— Сейчас явно не время для разговоров! — буркнула Бхоль. — Вы ведь практик? Защищайте дирижабль!
— Конечно…
Прогремел взрыв. Нас тряхнуло, а часть борта гондолы словно гигантозмей языком слизнул. Образовалась огромная дыра в обшивке. Стало ясно, что снаружи царило раннее утро. Гатхи только-только поднимался из-за горизонта. Среди пурпурной сини зари мелькали странные силуэты, похожие на пузатых больших шмелей красного цвета. Приглядевшись, я понял, что это не звери, а практики верхом на неких мобильных устройствах, позволяющих им парить и летать с приличной скоростью. Короткие крылья, хвост, пара гудящих пропеллеров, исходящий паром котел и емкости с левитирующим газом. Устройства как по звучанию, так и из-за открытой кабины напомнили мне мопеды.
