вы дон…
— Тито. Моё имя Тито.
— Что вы, дон Тито, ничего не надо.
— Светлая дона, я хозяин, а вы гость. Мой долг угостить вас и выслушать вашу просьбу.
— Меня зовут Светлана, дон Тито.
— Очень польщён. – дон Тито слегка склонил голову.
В это время из мастерской показалась маленькая круглая женщина в тёмно синем платье и белом переднике. В руках она держала большой поднос, на котором стоял высокий тонкий кувшин, парочка кружек и плошка с фруктами.
Она мило улыбнулась, мигом расставила принесённое на стол и мгновенно скрылась в дверях мастерской.
Дон Тито щедро налил из кружек ароматную жидкость.
Я положила блокнот на стол, взяла предложенную чашку, принюхалась и с радостью обнаружила там напиток, который мне приглянулся в харчевне. Отхлебнула и поняла, что это именно то, чего мне не доставало в последние пару часов. Стул и любая освежающая жижа. Кажется, я вымоталась.
— Благодарю, дон Тито, — я поставила опустевшую кружку на стол, — кстати, вы не знаете, как этот напиток называется?
— Эсемпия. Этот напиток придумал его светлость Диего Орридо. Сам Император восхищался вкусом эсемпии.
— Какой у вас герцог, — я недовольно скривилась. Вот ведь зануда. Везде его следы. Надо же, он ещё и бармен. Как говорится, наш пострел везде поспел, — всемогущий.
— Он хороший правитель, — кратко заключил дон Тито, — так что вы хотели.
— Ах, да! Секунду. – Я раскрыла блокнот, вытащила журнальный лист с фотографиями и схемами, расправила его и положила перед доном Тито, — вот. Мне нужно, чтобы вы создали мне вот эти печи.
— О! какой интересный рисунок! – гончар взял в руки глянцевый лист, осторожно помял его краешек между пальцев, понюхал, и кажется лизнул, — чем это нарисовали? Тут такие яркие краски.
— Точно не знаю, — я на мгновение задумалась, — на специальных машинах, струйная печать обычно. Я просто не местная.
— А-а, вы оттуда, — дон Тито показал пальцем куда-то позади себя, — переселенка!
— Ну да, — я покивала головой, — вот, пытаюсь устроиться в вашем мире.
— Интересно. Нужно будет как-нибудь встретиться за чаркой вина и вы мне обязательно расскажете про ваш мир.
— Всенепременно.
— Так, что тут у нас? – дон Тито углубился в изучение фотографий, — ага, ага… понятно. Так… о!
— Вот ещё, дон Тито. Это мои наброски.
Я развернула блокнот и принялась объяснять, что мне нужно. Дон Тито слушал внимательно, иногда перемежая мои слова очень правильными и своевременными правками. Через пять минут обсуждений, я поняла свои ошибки в проекте. Через двадцать – увеличила размер печи на четверть. Через полчаса к тандыру приделали площадку с колёсиками, чтобы можно было его передвигать с места на место. Через час у меня был готовый проект, значительно усовершенствованный и доработанный.
Гончар загорелся моей идеей, попросил оставить журнальный листок и наброски из блокнота. Скрипя зубами, я согласилась, но потребовала у дона Тито клятвенных заверений, что мои бумаги не исчезнут в неизвестном направлении.
Гончар поклялся каким-то Великим Урро, нарисовал в воздухе круг и трижды сплюнул через плечо. Вид при этом он имел самый внушительный и серьёзный. Я, волей не волей, поверила и выдрала из блокнота листы с проектом. Передала в руки мастеру и с удивлением отметила, что он принял их с некоторым благоговением. Он всё повторял услышанное от меня слово «технологии» и задумчиво кивал своим мыслям.
Дон Тито пообещал изготовить первый вариант тандыра через три дня, а я, в свою очередь, заверила, что в назначенный срок явлюсь на первую проверку и покажу, как производить обжиг.
От этой мысли дон Тито пришёл в неописуемый восторг. Для него понятие обжиг вне магии просто не укладывался в привычные рамки. Я улыбнулась и пообещала всё показать и рассказать наглядно.
Распрощались мы довольные друг другом. Дон Тито вывел меня через неприметную калитку, раскланялся с доном Николо и скрылся в мастерской.
Я влезла в повозку, усталая, но довольная продуктивным днём, и попросила дона Николо гнать к старосте. Открытие пекарни откладывается минимум на десять дней. Но зато потом… ух, я и развернусь!
Повозка покачивалась, лошадка резво стучала по каменной дороге, а я улыбалась. По моему, мои планы начали, наконец, принимать очертания.
Правда, есть и побочный эффект. Я поселила на острове зачатки технологической революции, по крайней мере – заронила первые семена. А что из них произрастёт?... непременно узнаю!
Глава 21
Старосту мы перехватили прям по пути. Городской голова, загруженный кипой перевязанных толстой нитью бумаг, направлялся к рынку. Судя по его уныло свисающим усам, герцог добавил работёнки проштрафившимся чиновникам.
Я окликнула старосту.
Он обернулся, узнал меня и заулыбался.
Хм, как-то слишком сильно староста обрадовался, увидев меня, сидящую в повозке.
— Светлая дона! Как поживаете?
— Отлично, вашими молитвами. Как раз к вам направляюсь. Хочу предупредить вас, дорогой староста, что открытие моей точки немного откладывается по времени. Дней десять мне понадобится.
— Конечно, конечно, светлая дона. Как скажете. – кипа бумаг потихоньку стала сползать, норовя свалится на дорогу. Староста поднатужился и крепко схватил свою ношу. Его лицо от натуги приобрело какой-то нездоровый оттенок.
— Эм-м, может вас подбросить? – у меня появились опасения по поводу состояния здоровья бедного старосты. – Куда вам надо?
— На рынок, — староста, не дожидаясь повторного приглашения, полез в повозку. Кипа бумаг с тяжёлым стуком опустилась на пол, а сам староста, коротко поздоровавшись с извозчиком, уселся на скамью рядом со мной. Он отдышался, вытер пот, льющийся со лба, и сказал, — чуть-чуть не помер.
— Что ж вы, дорогой староста, себя не бережёте совсем? – поинтересовалась я, когда лошадка снова застучала копытами, — неужто нельзя было сразу извозчика вызвать?
— Так-то денежку надо платить. А я бесплатный, ногами дойти могу. – староста посмотрел на меня, как на ребёнка, не осознающего простых вещей.
— Ум-м, понятно. А лекари на острове имеются?
— Имеются, в количестве двух штук. Один, правда, больше по скотине домашней работает. Там роды у коровки принять, али овец от насморка спасти. Однако и по человеческому здоровью понимание тоже имеет. Я к нему обращаюсь по надобности. Мазь для спины приобрести, от простуды полечиться и так, по мелочи ещё. А тебе по какой надобности, дона Светлана? Прихворнула, что ли?
—
