сияние.
Проклятый Дариуш. Зачем он напился и устроил проблемы именно в эту ночь? И проклятая Роксана и ее хрупкие чувства. Его ударили, и она сразу захотела уйти. Это мог быть единственный шанс поговорить с Бригидой. А если она уйдет раньше, чем он вернется на праздник?
Сияние праздника и ноты гуслей остались за ними, дразнили тем, что могло быть… а потом все пропало. Слышались сверчки, почти полная луна озаряла темный пейзаж.
Роксана сжала его ладонь, но он вырвался и пошел на шаг впереди.
— Тебе нужно домой.
— Подбородок болит? — спросила с тревогой она.
Он подавил вздох, полный страданий.
— Я в порядке.
Она коснулась его плеча, пальцем другой ладони робко провела по его щеке.
— Дай посмотреть.
Он отбил ее ладонь. На это не было времени. Они тратили мгновения, которые были шансом для Бригиды уйти в лес.
— Хватит, — сказал он. — Это всего синяк.
Она выпятила нижнюю губу, но у него не было сил на ее фальшивые слезы и надувшееся лицо. Он прошел на пару шагов вперед, но она не пошла за ним.
Он нетерпеливо фыркнул и повернулся к ней. Ее золотистые волосы стали серебром в свете луны, падали занавесом на ее лицо.
— Ты расстроился, что мы рано ушли с праздника? — ее голос дрожал.
Правда была на языке, но он не хотел спорить и смотреть на ее слезы, не этой ночью, когда время утекало сквозь его пальцы.
— Нет. Идем, — он потянулся к ней, попытался схватить ее за запястье, но она отодвинулась с хитрой улыбкой.
— Хорошо, потому что ты обещал показать мне озеро. Помнишь? — она захихикала, подпрыгивая на носочках.
Он стиснул зубы, подавляя рычание, грозящее вырваться из горла.
— Да. Но не этой ночью. Позже…
Она побежала по дороге к темному лесу. Просто побежала.
Он должен был отпустить ее, уйти на праздник, радоваться последней ночи свободы. Но она могла подвернуть ногу в темноте, а то и хуже.
Он погнался за ней, поймал у края леса. Она остановилась, смотрела, потрясенно раскрыв рот. Ветер свистел среди деревьев, и Каспиану не впервые показалось, что лес следит за ним. По краям будто двигались тени.
Хрустнула ветка.
Роксана вздрогнула и сжала его руку.
— Что это было?
— Наверное, лиса или что-то еще. Идем. В лесу ночью опасно.
Разве Бригида не предупреждала его держаться подальше от леса в темноте?
— Думаешь, это правда? — спросила Роксана взволнованным шепотом. — Что лес волшебный?
Он ощутил это впервые, когда вошел туда, и даже больше, когда услышал пение Бригиды. Он отдал бы все, чтобы узнать все тайны леса…
Он покачал головой. Так праздник закончится, когда он проводить Роксану домой. Он потянул ее за руку.
— Я отведу тебя домой.
Она вырвалась из его хватки.
— Разве это не будет весело? — она закружилась в свете луны, алое платье королевы урожая развевалось вокруг нее. Она протянула к нему руку.
Он мог танцевать с ней, поддаться ее любопытству. Озеро должно быть красивым в свете луны. Если честно, он тоже хотел на него посмотреть.
Но не с Роксаной. С Бригидой.
— Хватит. Я не в настроении для твоих игр, — он потянул ее за запястье, словно ругал непослушного ребенка, и направился к дороге.
Она заскулила, но не боролась.
— Ты избегал меня в последнее время. Ты не хочешь на мне жениться? — спросила она, но не с обычным мяуканьем. В ее голосе была серьезность.
Он вздохнул и провел рукой по волосам.
— Разве это важно? Родители уже решили за нас.
Миг тишины.
— Для меня это важно.
Голубые глаза блестели влагой… Но не как обычно. Это были настоящие слезы. Он с болью вдохнул, закрыл глаза. Он не мог отыскать слова утешения для нее.
— Я знаю, что ты меня сейчас не любишь, но разве не сможешь потом? — она посмотрела на него, слезы блестели в свете луны.
Он должен был обнять ее, сказать, что научится любить ее. Но это было бы ложью. Накануне свадьбы он думал о другой женщине. Это было детской фантазией, эгоизмом, но Бригида интересовала его так, как ни одна другая женщина. Он мог врать Роксане, но разве так было справедливо поступать с ней?
— Не знаю, — он смотрел на темный, неподвижный и манящий лес.
Роксана всхлипнула и побежала мимо него по дороге.
Больше игр. Отлично просто.
Он должен был погнаться за ней. Поместье ее семьи было далеко, но он должен был хотя бы увидеть ее у двери. Он побежал за ней, звал по имени, но она не реагировала.
Какая разница? Даже если он ее догонит, это не изменит его ответ. Он смотрел, как ее золотистая голова вдали миновала врата поместья.
Этого хватит. Ничего плохого с ней не произойдет на землях ее отца. И его ждала вся жизнь ее театральных игр. Он мог хотя бы в эту ночь избавить себя от этого.
Он пошел на праздник, но услышал музыку, смех и голоса веселящихся жителей и передумал. Он все еще должен был завтра жениться на Роксане. Что он тут делал?
Он и Бригида были из разных миров. Было глупо даже звать ее на праздник. Какая разница, поговорил ли он с ней? Из этого ничего не выйдет.
Под дубом у деревни спал пьяница с почти полной бутылкой горилки в руке. Каспиан забрал ее — даже пьяница согласился бы, что он в выпивке сейчас нуждался больше — и ушел в ночь.
Может, не стоило проводить канун свадьбы с женщиной, которую хотел, но лучше побыть одному в тишине, хоть раз перед жизнью с Роксаной.
Он брел по дороге, делал глотки горилки. Он не хотел пока идти домой. Как только он уснет, наступит утро, и свобода пропадет.
Он поднял голову и понял, что ноги привели его к дубу, ударенному Перуном.
Его молитвы не слышали. Он пнул горшок, сбил его. Золотистый мед пролился вязко на траву.
Испортил подношение…
Молния Перуна, он был дураком. Он опустился на землю среди остатков подношений, сделал еще глоток. Может, будет лучше, если Перун ударит его за наглое поведение. Так он хотя бы лишится будущего, которое не хотел.
Половина бутылки пропала, его мысли путались…
Он увидел фиолетовые глаза. Бригида, словно из его мечтаний, появилась перед ним. Лично. Ее улыбка пьянила сильнее горилки. Он мог упиваться ею всю ночь. Он не помнил, как долго они говорили и о чем, но знал, что этого было мало.
Его бутылка горилки разбилась. Улетела на поле.
Она пропала в лесу,
