Задним числом отмечая безумный жар, исходящий от рук мужчины, итальянка оттолкнула его с наигранным кокетством и повернулась ко все еще лежащему на земле младшему Сальваторе.
— Вставай, разгневанный подросток, — она протянула ему изящную ладонь и помогла подняться на ноги, очень надеясь на то, что ангел хороших дел, сидящий у нее на плече, достаточно сильно отвлекся, чтобы упустить этот поступок из виду. Дамона рядом уже не было, что вселяло малую толику уверенности в его благоразумии. Девушке безумно не хотелось отправлять его в таком состоянии к Елене, но уже ничего не поделаешь. Оставалось только верить довольно искренним словам о том, будто он любит ее больше жизни. Одолеваемый жаждой, с гудящей от ярости головой и желанием зверского убийства, он был сейчас наихудшим вариантом "сиделки".
Времени оставалось слишком мало, потому что Мятака почувствовала неладное и медленно начала уходить все дальше. Франческа уже не ощущала вокруг себя расплавленные волны мощи, лишь слабые ее отголоски. Чертыхнувшись сквозь зубы, она набрала в грудь побольше воздуха, медленно выдохнула его, освобождая сознание от бесчисленного множества тревог и сомнений, посмотрела в зеленые глаза, как бы растолковывая им план дальнейших действий, и побежала. Даже если поймать эту хвостатую дамочку ей не удастся, вымотает она ее окончательно. А заодно преподаст пару уроков выносливости Стефану, который по ее мнению еле переставлял ноги.
Дамон быстро обошел дом вокруг, занимаясь подсчетом шагов, и вошел в пансионат через парадную дверь. Взлетев по лестнице на второй этаж, он остановился возле спальни девушки и понял, что войти не может. Как он смеет переступить порог комнаты, где находится весь смысл его существования, которое рядом с ней обретало все симптомы настоящей жизни, когда испытывает совершенно неконтролируемую жажду? На борьбу со зверским голодом у него просто не осталось сил, ни обычных, ни сверхъестественных. Но даже если опустить эту глобальную проблему под номером один, оставалась еще одна: в нем проснулся хищник, который вполне способен напугать девочку (в лучшем случае). А подобного поворота событий он никак не мог допустить.
О Стефане и обо всем случившемся он старался не думать, чтобы не спровоцировать в себе пробуждение еще нечто более ужасного и мстительного.
— Мальчик мой, ты прекрасно себя контролируешь, — спокойно произнесла женщина, появляясь за спиной вампира. Выглядела миссис Флауэрс такой же невменяемой, какой он видел ее несколько раз: полностью седые волосы собраны в старомодный пучок, из которого выбилось несколько прядей, потускневшие глаза блестят совершенным безумием, губы непрерывно шевелятся, но даже очень острый слух не способен уловить хотя бы подобие звука, а в руках она держала миску с теплой водой, и плавающими в ней обрезками ткани. — Думаю, вы сильно ошиблись насчет болезни юной леди. Чувствуешь? — она повела носом на манер поисковой собаки и вздрогнула. — В этот дом снова вернулась смерть.
Сказано это было без малейшего намека на страх, скорее с благоговейным восторгом. Мужчина хотел уже прекратить этот поток несуразных глупостей, когда его щеки коснулась морщинистая рука.
— Ты знаешь, что я права, Стефан, — доверительно прошептала она, большим пальцем касаясь губ Дамона. — Мы должны спешить, пока не стало слишком поздно. Откинь злобу и спокойствие придет к тебе. А вот это мы уберем, — она аккуратно стерла с его рта небольшую каплю крови Франчески и распахнула дверь, первой входя в спальню Елены.
Юноша попытался следовать совету выжившей из ума старухи, вплоть до того момента, когда его взгляд коснулся лица любимой девушки.
Дальше все закружилось у него перед глазами с такой силой, что с трудом удалось устоять на ногах. О чем твердила хозяйка пансиона? О смерти? Она оказалась права — его принцесса умирала. За те несколько минут, что понадобились ему для несостоявшегося разговора с младшим братцем, ее состояние ухудшилось в разы.
— Успокойся, — повторила миссис Флауэрс, с удивительной легкостью удерживая вампира на месте, когда тот попытался кинуться к беспокойно спящей девушке. Его до глубины души поразила неимоверная сила пожилой женщины, что слегка отвлекло сознание новой загадкой. — Я все сделаю, только не мешай мне.
Она споро засеменила к кровати, продолжая что-то бормотать себе под нос. Только сейчас мужчина заметил, что в комнате повсюду расставлены горящие свечи и удушающее пахнет тлеющим сеном. Вслух спросить он ничего не мог, потому как справиться с дрожащим голосом у него не было ни малейших шансов.
"Ведьма?" — с надеждой задал он вопрос. Ответом ему послужил утвердительный кивок.
— Помолчи и внимательно послушай меня, — взялась за объяснения женщина, делая странные пассы руками. — Возьми тарелку с водой и вытирай лоб бедной девочки. Вы ведь не боитесь святой воды? — хмыкнула старуха, скрюченной рукой протягивая ему емкость с прозрачной жидкостью.
Он не имел ни малейшего желания спорить или задавать вопросы, поэтому молча выхватил у женщины все необходимое, осторожно подобрался к лицу своей принцессы и, стараясь не смотреть на нее, принялся нежно выполнять указания. В голове неожиданно появилась одна пугающая мысль. Он не чувствует ничего, словно рядом лежит не Елена, а совершенно посторонний ему человек. Быстро отбросив в сторону ужасающие догадки, мужчина принялся слушать неразборчивое бормотание хозяйки пансиона.
— Ты был невнимателен, мой мальчик, — донеслось до напряженного слуха. Все верно, именно он виноват в случившемся. — От нее пахнет тобой, давал ей свою кровь? — быстрый кивок головой. Пожилая дама внимательно посмотрела ему в глаза, понимающе улыбнулась и успокоила. — Не стоит плакать, юноша. У нас есть все шансы. Если бы я вернулась домой чуть раньше, твоя принцесса была бы уже вне опасности. Почему сразу не приняли меры? Проклятье слишком древнее…
— Что древнее? — переспросил вампир шелестящим голосом, с неимоверным усилием заставляя себя быть предельно спокойным. На безмолвно текущие по щекам слезы он не обратил никакого внимания.
— Проклятье, — повторила ведьма, что-то нашептывающая трем зажженным церковным свечам. — Разве ты не догадался, Дамон?
Вместо ответа он наклонился к груди девушки и неистово стал молиться только об одном — ее жизни. Он готов был пойти на все, поклясться Богу и Черту одновременно отдать душу, только чтобы ее сердце стало биться спокойнее.
— Моя кровь, — выдавил из себя обрывок фразы юноша.
Его предложение было тут же понято.
— Она не поможет, — печально покачала головой миссис Флауэрс. — Попробуй Силой заставить ее очнуться. Она должна бороться, иначе у меня ничего не получится.
