Она напрочь забыла все хитрости игры. Как ей пойти? Она двинула вперед стражника, и Мьолльн тут же «запер» ее короля. Алеа совершенно забыла о защите.
— Проиграла, проиграла! — захлопал в ладоши гном. — Ха! Может, мечом ты владеешь лучше, но в фидчеле ты меня не побьешь, метательница камней! А теперь я пойду спать, желаю и тебе сладких снов… Хе, хе.
С этими словами он удалился в свою комнату.
Алеа легла, но никак не могла успокоиться. Сейчас она хотела одного — чтобы все в ее жизни было проще. «Ты в самом деле этого хочешь?» — спросила себя девочка. Она ведь так мечтала о приключениях и переменах…
Алеа вздохнула, подумала о последних словах Эрвана и сказала себе, что ей все-таки стоит попробовать его пресловутое упражнение. Может, так будет легче заснуть. Она закрыла глаза и попыталась отрешиться от всех мыслей. Только тут она поняла, что уже много раз сама так делала, когда хотела осмыслить происходящее. Если чутье ее не обмануло, значит, Эрван говорит правду.
Алеа напряглась, пытаясь представить себе пламя посреди собственной головы, но там было полно посторонних мыслей, они путались, и всякий раз, когда она пыталась собраться, ее уносило к иным берегам. В конце концов она заснула глубоким сном.
Туатаннам хватило недели, чтобы занять юг Галатии, а королю Эогану недостало времени, а вернее, мужества послать туда свое войско. Он был слишком занят предстоящей свадьбой. Захватив Атармайю, воины туатаннских кланов подошли к границам Темной Земли, и король надеялся, что его брат граф Мерианд Мор даст им отпор вместо него.
На следующий день после начала вторжения другие туатанны прошли теснину между гор, ведя за собой женщин и детей, и те немедленно начали обустраиваться в завоеванных деревнях, покуда мужчины несли караул и готовились к новому броску.
В тот вечер вокруг Филидена, первого приграничного города Темной Земли, собралось около трех тысяч туатаннских воинов. Им не удалось застать врасплох местных жителей: те подготовились к вторжению, и захватчикам становилось все труднее продвигаться вперед. Известие о приходе врага быстро распространялось по всему королевству.
Осада города длилась всю ночь. Защитники Филидена стреляли в туатаннов огромными камнями из катапульт, лучники забрасывали их горящими стрелами с городских стен. Многие туатаннские воины погибли, но рано утром, измотав за ночь гарнизон Филидена, вождь Саркан отдал приказ идти на приступ. Туатанны с воплями лавиной обрушились на город, — неудержимая и яростная атака дикарей.
Бои длились весь день. Туатанны постепенно теснили войско Темной Земли к центру города. Саркан объявил, что ни один дом не должен быть сожжен: Филиден был очень красив, и он желал, чтобы вожди кланов поселились именно здесь. Это условие осложняло задачу его армии, но остановить воинов не могло. Туатанны позволили жителям бежать, они то атаковали, то отступали, снова атаковали, и в середине дня с войском Филидена было покончено.
Взятие Филидена оказалось самой важной — пожалуй, решающей — победой туатаннов. Саркан взял в плен с десяток вражеских воинов, приказав, чтобы их привели вечером во дворец, который он избрал своей резиденцией.
Глава клана Махат'ангор не говорил на гаэльском, и толмач переводил его слова перепуганным пленникам:
— Отправляйтесь на юг. Мы пощадим вас, чтобы вы оповестили жителей всех пяти графств Гаэлии. Передайте им, что туатанны вернули кусок своей земли. Ведь Гаэлия принадлежит нам. Скажите им, что это говорю я, Саркан, предводитель кланов, и все туатанны думают так же. Пусть знают, что мы не остановимся. А теперь — спасайтесь!
Воины не заставили себя упрашивать и мгновенно скрылись. Некоторые из них спрятались, но другие добрались до Провиденции и слово в слово повторили все, что сказал Саркан.
Имала еще несколько дней шла по лесу вместе с дыбунами, и ей даже не приходилось охотиться. Дыбуны направлялись в глубь чащи, они шли мимо чудесных деревьев, любуясь цветами на полянах, и Имала глубинным чутьем услышала голос леса, — ей захотелось приключений и одиночества.
Имала постаралась дать понять дыбунам, что очень им благодарна, но хочет уйти, и ей показалось, они ее поняли.
И вот однажды вечером она повернула назад. Волчица неслась по лесу, радуясь вновь обретенной свободе, и несколько часов спустя остановилась на краю поляны. Сев на траву, Имала принялась выть так громко, как только могла, надеясь, что дыбуны услышат ее последний дружеский привет, а потом улеглась под деревом.
Несколько следующих дней она заново училась охотиться. Потихоньку продвигаясь на юг, она находила вкусную добычу и наконец поздним вечером добралась до опушки леса. Перед ней простирались песчаные дюны, где-то вдалеке, на востоке, мерцали огни города.
Несколько дней назад она ни за что не осмелилась бы подойти к жилищам дыбунов, опасаясь их загадочной власти, и наверняка просто повернула бы обратно в лес, но теперь в ней что-то изменилось так сильно, что Имала решила отправиться на восток.
Фингин прибыл в Провиденцию утром в день королевской свадьбы. Повсюду красовались флаги с вышитым на них королевским гербом — алмазной короной.
Город готовился к празднику и был прекрасен, как никогда. Дома, лавки и даже улицы были разукрашены, жители столицы надели свои лучшие наряды.
Фингина встретили шестеро приближенных короля и в карете отвезли его в Галатийский дворец. Проезжая через город, друид любовался столицей.
Город очаровывал глаз: угловатые фасады домиков, свежепобеленные стены, забранные косыми темными балками, выступающие балконы, увитые цветами, круглые слуховые окошки под самой крышей, ступени из белого камня и деревянные двери, башенки колоколен, садики, рынки, маленькие уютные площади — жизнь, бьющая ключом.
Многие богатые горожане пригласили бизанийских мастеров, чтобы те обновили фасады их домов в честь королевского праздника, другие украсили цветами свои жилища и фонтаны на площадях. Солдаты расхаживали по улицам в парадной форме. В Провиденции не осталось ни одного уголка, где не отдали бы дань королевскому бракосочетанию.
Наконец карета подкатила к дворцу и въехала в парк. Фингин в изумлении глядел на огромное здание. Он вспомнил свое первое впечатление от Сай-Мины и подумал, что сейчас, пожалуй, взволнован ничуть не меньше. Если башни Сай-Мины вздымались в небеса, словно бросая вызов земному тяготению, то дворец в Провиденции был невысок, зато вытянут в длину. Линия садов казалась бесконечной, разноцветные клумбы чередовались с куртинами, зеленые лужайки — с цветниками, фонтаны среди деревьев разбрызгивали сверкающие радугой тонкие струи воды.
