— Вишь ты, как повернул, — посадник усмехнулся и машинально огладил бороду. — Мол, либо с нами, либо с немцами и данами. Хитер ты боян. Да только мы пока не на вече, где толпа красивые речи любит слушать. Мы люди торговые, а с нами владыка Нифонт, — он кивнул в сторону старца, — который веру христианскую в наших землях блюдет. Поэтому нам надо знать, какая от вас Новгороду выгода будет, и чего вы хотите взамен.
— Ха! — Бранко улыбнулся. — После разгрома войск Сверкера Кольссона и данов, за нами почти все Венедское море и если мы того пожелаем, то в нем будут плавать только наши корабли. Но зачем нам это, ведь Руян, как и Новгород, торговое место, а новгородцев, которые его посещают, всегда ждет самый теплый прием. Поэтому мы можем предложить вам свободную торговлю по всему водному простору, где ходят наши лодьи, охрану кораблей, приют и свободный проход в земли англов и франков. Того же венеды ждут от вас. Опять же по воинским делам есть предложение. Коль у нас беда будет, и враг к порогу подступит, то мы хотим иметь разрешение кинуть по городу и окрестным землям клич, чтобы набрать в войско охочих людей. А коль вам трудно будет, то мы в Новгород придем. Все как встарь.
— Встарь оно по-разному бывало, — Судило задумался. — И дрались меж собою, бывало, и воевали заодно. Думать надо и подробней все обсудить.
— Да, бывало по всякому, — согласился боян. — Но сейчас не Рюриковы времена и с каждым годом натиск со стороны западных королей становится все сильней.
— До нас-то папа римский и его рыцари не доберутся, — бросил Страшко. — По дороге в дремучих лесах потеряются, да в болотах потопнут.
— Если нас задавят, то и вас достанут, — тут в разговор уже я вмешался. — И это не сказки. Так оно и будет. А кроме сухопутных дорог есть еще морские пути, по которым датчане крестоносцев перевезут и сделают они это с превеликой радостью.
— Мы христиане! — провозгласил епископ.
Все замолчали. Да, это серьезный довод. Новгородцы в большинстве своем, как и европейцы, христиане. Но я возразил Нифонту:
— Вы верите в Христа и Богородицу, но не так как на западе. Для жителей Европы вы схизматики и этим сказано все. Значит, вы враги, еретики и варвары с востока, так что на понимание с их стороны не надейтесь. Мира между Новгородом и католиками все равно не будет. Или ты, владыка, опасаешься за свою веру и думаешь, что мы твоих прихожан смущать станем?
— Опасаюсь колдун, шибко опасаюсь, — не стал скрывать старец. — Народ находится во тьме, а моя обязанность вывести его к свету и окрестить всех, кто жаждет спасения души. А если мы с вами дружить станем, то много сомневающихся от истинного бога отвернется и после смерти в огненную геенну попадет. Смогу ли отмолить такой грех? Нет. Не смогу. Поэтому думаю, что союз Новгорода и Руяна затея не самая добрая.
— Вот ты, владыка, про народ сказал и крещение. Но ты ведь, несмотря на то, что язычников не любишь, не огнем и мечом людей в христианскую веру загоняешь, правильно?
— Да, — владыка нахмурился и кивнул. — Лично я против такого подхода.
— Ну, а раз так, то давай поступим по совести.
— Как это?
— Мы не будем смущать народ былями про родовых богов, а вы дадите всем, кто до сих пор не принял новой веры, возможность спокойно и без ущерба для имущества и живота перебраться к нам.
— Эдак очень много народа уйти сможет. Куда вы всех денете?
— Так я ведь не за один год предлагаю это сделать, а растянуть переселение на десятилетие, и в итоге все останутся довольны. Вы будете крестить новообращенных и жить по заповедям божьим, а кто не согласен, тех к нам.
— А ты хитер, колдун. Хочешь нашими руками людскую силу варягов увеличить?
— Да это так. Но ведь и ты не прост, служитель Христа. Сразу все понимаешь, с полунамека.
— Можно попробовать.
Владыка посмотрел на посадника и его друзей-советников и еле заметно мотнул головой. Отлично! Старика такое решение скользкого вопроса устраивает. Он продолжает делать свое дело, которому посвятил всю жизнь, а мы, тихо и спокойно, получим тысячи людей, которыми можно заселить Зеландию. И получится ситуация примерно такая же, как некогда в Советском Союзе. Сионистские организации спонсировали наезды на евреев, а затем принимали их в Земле Обетованной, где постоянно требовались крепкие люди, которые не боялись трудностей, защищали свою новую родину и не бежали при первой же возможности, словно крысы, в Америку или Европу.
Так и у нас. Местных язычников мы защитить не в состоянии, а сами они организоваться не могут, и значит, пусть уходят к нам. Что же касается церкви, то она, таким образом, снижает напряженность в обществе. И что характерно, делает это без крови и насилия, которое ей в будущем не раз аукнется, ибо структуры вроде Протоинквизиторского Приказа есть и сейчас. На первых порах это самый оптимальный вариант, а потом придет наше время. Когда новгородцы сами начнут избирать владыку, а случится это примерно через пятнадцать годков, если Руян устоит, мы обязательно постараемся, чтобы епископом стал наш человек. Уж на что, а на это денег и сил не пожалеем. Но для этого необходимо пережить Крестовый поход.
Нифонт замолчал. Я тоже. И снова в разговор вступил Бранко, который опять стал расписывать перспективы от союза Руяна и Новгорода. Тут и бесплатный выход в океан, и борьба с пиратами, и взаимовыгодная торговля, и даже возможность создания республиканского форпоста на одном из близких к Зеландии островов, и оптовые закупки вооружения у новгородских кузнецов, и еще много чего. Посадник с ближними людьми слушали, кивали и спорили. Однако, в конце концов, консенсус был достигнут. Верховоды города, которые и так ясно видели перспективу нашего сотрудничества, и подписались бы на него в любом случае, окончательно склонились на нашу сторону. Ну, а коли так, то спустя пару-тройку дней соберется Совет Господ. Затем, еще через пару дней, общегородское вече. После чего, договор, в котором наше соглашение с Нифонтом не пропишут, будет заключен.
Совершенно незаметно за разговором пролетело три часа. Гости, накинув на голову капюшоны, покинули нас, и растворись в темноте городских улиц. Мы с Бранко, проводив новгородцев, оставили сотника Валигора в общем зале и вышли на свежий воздух. Затем несколько минут молча стояли во дворе и вслушивались в голоса вартовых сторожей, которые разносились над городом:
— Славен Славенский конец!
— Славен Плотницкий конец!
Бранко носком сапога поддел комок земли и подкинул его вверх. Кусок застывшей грязи шмякнулся об ограду постоялого двора и отскочил, а он сказал:
— Кажется, договорились.
