– Ничего не будет. Я ничего не могу сделать. Ты что, не понял? Мне… у меня неделю назад отняли почку. Я ещё вставать не могу. И уже никогда не смогу. Всё кончено. И я чувствую, сейчас придут. И будет что-то страшное. Страшнее, чем было. Чем есть… Постой просто так, – прижала она мою руку к своей щеке. – Знаешь, у меня никого не было. Даже вот так – не было. Думала – не время. Так много всего интересного вокруг было, так много хотелось успеть. Такие планы были!
А парни, они какие-то… чуть что – сразу секс…
Я повернулся на звук. Видимо, эти фигуры считали меня слепым, потому, как просто толканули меня в сторону моей койки и склонились над девушкой. Свободной рукой я достал двоих. Третий увернулся и скрылся за дверью. Ну, ничего. Я склонился над одним из лежащих.
– Кто это? – спросил я у Светланы.
– Наверное, санитар. Они постоянно приходят за нами и отвозят… туда.
– А второй?
– Тоже. Зря ты это всё, Виталь. Они всё равно… Только тебе муку придумают.
– Помучимся. Командуй, где карманы.
Увы, в карманах ничего подходящего для отпирания наручников не было. Я кинулся ко второму, но уже стали слышны быстрые шаги многих ног. Подтянув к кровати одного из всё ещё бесчувственных санитаров, я схватил его свободной рукой за горло.
– Войдёте – задушу.
Или не поверили, или всё равно им было, но вошли. И навалились на меня, и скрутили в момент чьи-то здоровенные руки, и вновь заковали по полной программе.
– Теперь везём обоих.
Это голос старого садюги Валерия Леонидовича.
– Я говорил вам, Виталий, что порядки здесь жёсткие, но послушание для вашей же пользы. Не поверили. Ладно. Вы нам ещё очень нужны, поэтому проведём сеанс эээ воспитательной хирургии. и ещё поприсутствуете на очень редкой пока операции.
Подтверждён заказ вот на эту симпатичную мордочку.
– Нет! Леонидович, миленький, нет! Только не это! Как же я…
– Мне тоже очень жаль, Светик, но ничего личного. И… мне жаль обоих, но ту девушку жальче. Ей в лицо парень один кислотой… когда узнал кое-что А она своей мордашкой только и зарабатывала. Звезда. Ну, пока только в порнофильмах, но с твоей мордашкой…
– Леонидович, умоляю! может у вас тоже есть дочь?
– Откуда у него дочь? мужики не рожают, даже если и ведут женский образ жизни! – встрял я.
– За это, Светик, придётся операцию проводить без наркоза.
– Ты не сделаешь, этого, скотина! Слышишь? Ты не сделаешь этого!
– Услышишь, Виталя, услышишь.
Светлана тихонько плакала и пока нас везли на качалках по недлинному коридору, и когда мы оказались в ярко освещённом, это я тоже различил сквозь бинты, помещении. Конечно же, в операционной. Когда девушку переложили на операционный стол, когда привязывали, она уже только всхлипывала. А я оцепенел, прислушиваясь к каждому шагу, каждому шороху.
– Вам, Виталий, как нарушителю, мы сейчас отнимем одну ножку. Только по колено, да? Чтобы больше такие безобразия не повторялись. Нам же ещё сотрудничать и сотрудничать. А потом уже возьмёмся за главное.
Надо мной склонилась другая фигура.
– Он очень даже ничего, – произнёс гортанный женский голос.
– Да, имплантантов будет много. Думаю, что…
– Я говорю, что он очень даже ничего. Ты мне оставишь его на ночь.
– Ты опять за своё, Ната?
– Не за твоё же.
– Но он должен быть наказан!
– Я его сама накажу.
– Он буйный.
– Я его расковывать не буду. А ногу отнимешь завтра. А сегодня он мне нужен целенький.
– Никак не угомонишься. Ни одного не пропустишь.
– Да нет же. Только вот таких.
– Но это…
– Всё. Он мне нужен на одну ночь.
– Ну вот, Виталя. Твоё счастье. Наталья ангажирует тебя на этот вечер. Тогда возьмёмся за твою соседку… Вот мы её уложили, зафиксировали. Сейчас надо хорошенечко помыть руки. Сестра пока подготовит инструмент, – комментировал для меня страшный хирург. – Знаете, – продолжал он откуда-то из-за шума воды, без наркоза оно даже здоровее. Ну, покричит Светик немножко, а потом всё равно же потеряет сознание. Мы, врачи к крикам привыкшие. А вы? Ладно, приступим, – сообщил он, не дождавшись ответа.
Пронзительный крик боли и ужаса взорвал меня изнутри. Чего греха таить, я очень надеялся на проявление этих, мягко говоря "странностей" моего существа и уже начал, было, отчаиваться. Ведь позволило оно почему-то вылущить этим уродам у меня глаза? Или оно действует только, когда надо других защищать? Но когда тома меня ножом… ладно, потом, потом, потом. А сейчас я отмахнулся от бросившейся на меня медсестры. Ну и мадам! Но и наблюдения – тоже потом. На столе истекала кровью девушка с глубокими надрезами под нижней челюстью. Он что снизу вверх собирался лицо снимать? Ну, кровь остановить – не проблема. Соленоватая… А в глазах девушки – новый ужас. Ну что ты, милая? Видела, как собака рану вылизывает? Вот так. Вот и всё. Нет, не всё. Для: "всего" нужны силы. Как говорил отец:" Без этого ты никогда не станешь взрослым"? У нас другое понятие о взрослении. Совсем другое. Я шагнул к теряющему сознание доку. Нет! Для него это слишком просто. Где там меня возлюбившая? Моя спасительница? А то лежал бы без ноги сейчас. Иди сюда милая. Ты хотела моих ласк? А вот я тебя сейчас и поцелую.
В шейку. Какой богатырский экземпляр! Под два метра. Да-а, ночь с такой – тоже ещё то испытание. Давай-давай, подёргайся. Сердце бьётся побыстрее, пульс почаще. …Второй раз "дичь" приманивал уже отец. Он сидел, на этот раз у пруда, и тихонько плакал.
– Что ты девонька? Ты чего плачешь? И так поздно… одна?
– Потерялась. Вот шла, шла… и пришла, – мастерски обыгрывал детскую непосредственность отец.
– Ну, я тебя провожу домой. Пойдём!
– Нет, дяденька. Я здесь посижу. Я вот, маме позвонила, она сказала, что скоро будет.
– Мама? – заухмылялся незнакомец. – Ну-ну. Тогда я тоже посижу. Подождём маму, да?
– Хорошо.
– Вот и здорово – присел возле мнимой девочки мужик. – А сколько твоёй мамочке лет?
– Она уже взрослая. Ей аж двадцать пять!
– Да, взрослая. А тебе?
– Скоро восемь, а пока – пять.
Ну, это папаня переиграл. Это – старая-старая шутка. Но дичь вроде не насторожилась. Ладно, мой выход.
– Наташка. Ты здесь? Слава богу! Я уже… ты где пропала? Почему не звонила? Я уже… здравствуйте!
– Здравствуйте.
Гадкий взгляд, гадкая улыбка.
– Я вот смотрю – ребёнок один. Дай, думаю, побуду с ним. Мало ли что…
– Спасибо вам большое.
– Да не за что. А вообще поосторожнее надо быть. Вы же знаете, что здесь порой происходит?
– Вообще-то мы первый раз здесь… Но всё равно спасибо. Пошли, Светик, – беру я за руку маленькую девочку и беспечно поворачиваюсь спиной к мужчине. Удар по затылку. Падаю. Куда-то волочёт. Ага, к дереву. Привязывает стоя. Ясно. "Девочку" – напротив. Заклеивает рот. Ощупывает. Предвкушает. Мерзкая тварь. Делаю вид, что прихожу в себя.
