– Ох, простите… конечно. Извольте сесть, ваше высочество, и расскажите мэтру о вашей работе и вообще о себе. Только без излишних подробностей. Его интересуют в основном ваши личные впечатления, а вовсе не полный список вещдоков по делу об ограблении ювелирной лавки, который вы не преминете привести… То же касается и ваших друзей. Расскажите просто о ваших отношениях, а полная родословная принца Элвиса будет явным излишеством.
Когда его высочество, безукоризненно раскланявшись, удалился, взрослые еще минут пять дружно молчали. Затем мэтр Истран подал голос:
– Ну как вам?
– У меня остались противоречивые впечатления, – признался мистралиец, по привычке теребя кончик косы.
– А именно?
– Мне понравилось, как он улыбается. И то, что он помнит старых друзей и готов помочь им… вернее, ему, даже если это будет сопряжено с проблемами. В целом удивительный и очень своеобразный молодой человек. И весьма колоритный. Сколько в нем росту сейчас, в его пятнадцать?
– Без четверти пять локтей. И он еще вырастет. Да это неудивительно, у них в семье все такие. А в чем вы узрели противоречие? Вам что-то не понравилось?
– А вы сами не обратили внимания, как беззастенчиво ваш воспитанник умеет врать?
– Это что же он такого сказал, что вы решили… – тут же закипятился дедушка.
Мэтр Истран жестом остановил его и согласно кивнул:
– Разумеется, заметил. Его заявление, что он не находит ничего интересного в общении с дамами, было чистейшей ложью. Но что вы хотели? Чтобы принц честно изложил вам столь унизительный для себя факт, что дамы им пренебрегают? Извините, у него есть достоинство, которое он, как и любой человек, не хотел бы терять.
– А вот это тоже очень плохо. Я имею в виду не достоинство, а дам. Ну не вышло из него красавца, понятное дело, не всем же быть такими, как принц Интар, но это же не конец света. Посоветуйте ему хоть прическу сменить, что ли, она же его еще сильнее уродует. И уделите какое-то внимание этому вопросу, как бы это ни казалось вам безнравственным. Я ведь уверен, что половым воспитанием их высочеств не занимается никто, поскольку вы слишком уж упираете на нравственность. А против природы не попрешь, принцы тоже мужчины.
– Попрошу вас воздержаться от критики моих принципов воспитания, – поджал губы придворный маг. – У меня свое мнение на этот счет.
– Пожалуйста, я не настаиваю. Но все же позвольте заметить, что нет ничего хуже, чем правитель с уязвленным самолюбием. Именно из таких подростков и вырастают самые страшные тираны. Его хоть кузены не обижают?
– Вы как скажете! – фыркнул Кендар. – Его обидишь! Они сызмальства боятся с ним связываться. А сейчас и вовсе выросли и понимают, что им вместе жить и работать. А с младшеньким они и вовсе не разлей вода, дружки закадычные.
– А откуда он взялся, этот младшенький? Как вы и предполагали, бастарды потянулись в столицу? И его величество, щедрая душа, начал их признавать, не послушав ваших уговоров?
– Да нет, – вздохнул мэтр. – Тут случай особый…
– Накладка с ним вышла, – пояснил старый экс-король. – Когда Элмар ломился в ворота, туда как раз случайно подошел Шеллар. А он же дотошный как я не знаю что, мимо не пройдет, обязательно нос сунет. Выяснил все и стал требовать, чтобы Элмара впустили. Он на своих законах повернутый слегка, и раз, по его мнению, все законно, то нечего и препятствия чинить. Заговорил бедных стражников до полусмерти и потащил Элмара к его величеству. То, что дорогой кузен на чучело похож, его не остановило. А Деимар, верно вы сказали, душа широкая, вспомнил синеокую варварку Тарну, слезу пустил от умиления – да и признал сыночка. Тем более у парнишки больше никого на свете не осталось, не выгонять же сироту на улицу.
– Элмар хороший мальчик, – сказал мэтр Истран. – Его только воспитать правильно…
– Вас послушаешь, – улыбнулся мистралиец, – так все хорошие. Ни одного плохого. Непонятно только, откуда же сволочи берутся.
– Из неправильно воспитанных хороших мальчиков, – уверенно ответил маг.
– Что ж, дерзайте, – снова улыбнулся гость. – Будем надеяться, что вы окажетесь правы и эти милые мальчики не начнут через десяток лет делить власть…
– Какая там власть, – махнул рукой Кендар Завоеватель. – Бедный Элмар до сих пор пребывает в состоянии перманентного обалдения от того, что он принц. Пока что единственная выгода, которую он в этом усмотрел, – это возможность приобрести, как он выразился, «взаправдашний меч и справные доспехи», чтобы во всеоружии отправиться на подвиги. И где он подцепил эту дурацкую идею стать героем?
– Вы находите идею дурацкой?
– На мой взгляд, все эти герои – самоубийцы. Разве что к ним маг толковый прибьется, тогда еще у них есть шанс. А иначе… кто-нибудь когда-нибудь считал, сколько бесславно погибших кандидатов в герои приходится на одного, которому удалось выжить и прославиться?
– Принц Шеллар считал, – с готовностью отозвался мэтр Истран. – Даже называл точную цифру, только я не помню. Его, знаете ли, тоже беспокоит мечта принца-бастарда Элмара. Но приведенная цифра, насколько я знаю, не охладила пыл нашего героя. Он неисправимый романтик.
– Баллады надо меньше слушать, – проворчал дед будущего героя. – Жалко, если он из-за своей романтики где-нибудь шею свернет. Хороший мальчишка. Правильный. Отличный воин получится. Если поумерит свою романтику. А то он уж и сам начал баллады слагать.
– И как? – живо заинтересовался гость.
– Ох не спрашивайте… – вздохнул наставник. – Поэт из него еще тот. Особенно, если учесть, что он ухитряется сделать четыре ошибки в слове из трех рун… Впрочем, что мы все о наших. Расскажите хоть вкратце, что у вас сейчас происходит? Орландо действительно собираются короновать?
Мистралиец тяжело вздохнул:
– Ходят такие разговоры. Наше новое правительство пытается всех уверить, что они люди порядочные и желают стране только добра и порядка, для чего намерены реставрировать монархию. А на самом деле… Сами ведь понимаете, не мне вам объяснять. Если мальчишка согласится, сделают из него красивую декорацию, а править страной будет далеко не он. А если откажется, его просто убьют. И я даже не знаю, что хуже. Жаль его. Тоже, как вы говорите, хороший мальчик…
