Анастасия Левковская - Задачка для техномага

Меня словно молнией прошибло. Захотелось прижаться ближе, сильнее, крепче, чтобы снова почувствовать ненормально горячую кожу и бешеный стук сердца.

И я вдруг решила, что это правильно.

Мурлыкнула и ответила на поцелуй. А затем привстала на носочки и обхватила Ника за шею. Он тихо рыкнул и несильно прикусил мою губу. Я ответила ему глухим стоном.

Меня словно засасывало в самый центр воронки торнадо. Вокруг будто бушевала стихия… Нет, я сама была ею. И мне хотелось быть послушной только вот этому мужчине. Чтобы он управлял и направлял. И я знала, что готова позволить ему все, чего бы он ни захотел.

Ник целовал меня жадно и напористо, словно не мог насытиться этим яростным поцелуем. Одной рукой он ерошил мои и без того растрепанные волосы, второй — прижимал за талию к себе. Крепко-крепко. Именно так, как мне хотелось.

Он оторвался от моих губ и обжег дыханием мою шею. И я лишь постанывала и послушно подставлялась под легкие поцелуи. И совершенно не протестовала, когда Ник, по-прежнему крепко прижимая к себе, другой рукой начал осторожно расстегивать крючки на жилете. Я хотела, чтобы этот некромант его наконец снял. Почувствовать горячую и уже немного вспотевшую кожу своей… Смешать наши запахи и вкусы. Понять наконец-то, что же это такое — быть женщиной.

Платье с тихим шелестом опустилось на пол, и голые плечи окутал прохладный воздух.

Ник на миг замер, обнимая меня крепко-крепко, а затем выдохнул:

— Сумасшедшая ты девчонка…

И, подхватив меня на руки, понес к кровати.

Щеки внезапно опалило жаром, и я спрятала лицо у Ника на груди.

Кажется, алкоголь начал из меня выветриваться, потому что внезапно я ощутила неуверенность. Что я делаю? Зачем?

Простыня показалась холодной, словно лед. Я поежилась, отводя глаза.

Сейчас… Что будет? Будет? Или может… остановить? Святые шестеренки, я же сама все затеяла!

Я нервно прикусила губу и…

Чего я не ожидала, так это того, что меня заботливо укроют одеялом и выключат свет.

— Спи, Шан, — хрипло выдохнул Ник, и я осталась в комнате одна.

Я почувствовала досаду пополам с облегчением. Но разобраться в противоречивом коктейле не успела. Организм, измученный хозяйкой и переживаниями, почувствовав подушку под головой, попросту отключился.

Утро началось с головной боли. Впрочем, нет, вру. Болела не только голова — все. Давно я себя так погано не ощущала… Кости ломило, в горле пересохло, все тело казалось и ватным, и чугунным одновременно. Но голова… Было такое ощущение, что ночью в нее пробрался злой гремлин и сейчас от души лупит по черепу огромным молотком.

Но это еще полбеды… Вторая половина — я все помнила. Все-все. Начиная с того, как вешалась на Ника в «Карвайле», заканчивая тем… что случилось в этой комнате. Лицо моментально заполыхало, и само собой вырвалось:

— Ы-ы-ы, домкра-а-ат мне на ногу! Вот я дура!

От желания побиться головой о ближайшую поверхность спасла только ее совершеннейшая неподъемность.

Так что я лежала, пялясь в потолок, и костерила себя последними словами.

Нет, милочка, ты не разумный техномаг, а дырка от шланга! Додуматься же надо было! Не просто напилась, нет, мало этого показалось. Начала к Нику приставать! Причем тебя не смутило, что он пытается воззвать к твоему разуму и тихо-мирно отправить спать, нет! Надо было его спровоцировать, исследовательница мне нашлась! Пощупать она его захотела. А мозг где был? Ах да, пьян, как и все остальное… Спасибо Нику, самоконтроль ему помог удержаться. А что было сложно, я помню. И как он хотел продолжения тоже… Упиралось там… Ладно, не будем, а то покраснею до корней волос.

Перебрав в памяти события вчерашнего вечера, я пришла к неутешительному выводу, что нормально разговаривать с Ником не смогу. По крайней мере, не сегодня. Но он же обещал сегодня прийти, занести мне антипохмельного отвара! Святы-ы-ые шесте-е-еренки! Насколько же было бы проще, если бы я ничего не помнила…

За эту мысль я ухватилась, словно утопающий за последнюю соломинку.

Да, понимаю, малодушно. Нет, буду честной, хоть сама с собой, трусливо. Очень трусливо. Но мне просто необходима передышка! А если Ник решит, что вчерашний вечер перевел наши отношения из разряда «я пока примиряюсь и присматриваюсь» в «я вся твоя, делай со мной что хочешь»?! Я не готова!

Накрыв голову подушкой, я еще несколько минут попеременно то жалела себя, то ругала на чем свет стоит. А потом решила, что все-таки надо как-то встать. Лучше успеть привести себя в относительный порядок до появления Ника, чем оказаться совершенно не готовой к визиту. Зная его, я уверена, что он заявится в самый неподходящий момент.

— Ты что, пытаешься самоубиться? — донесся до меня, словно через вату, приглушенный и очень удивленный голос.

Опоздала! Явился, не запылился… А я даже чуть-чуть себя настроить не успела!

Вот только прятаться и дальше за подушкой смысла не было. Я решительно отодвинула ее в сторону и мрачно посмотрела на до противного бодренького Ника.

— Пытаюсь понять, где была вчера моя голова, что я так напилась, — и, прикусив губу, торопливо добавила: — Из-за этого сегодня половины не помню.

— Значит, не помнишь? — сощурился Кайндорф.

— Не помню, — помотала я головой и тут же раскаялась — виски прострелило дикой болью, и мне ничего не оставалось, как откинуться на подушку и простонать: — Да чтобы я хоть еще раз…

— Все так говорят, — со смешком сообщили мне. — До следующей пьянки.

У меня не было сил даже огрызнуться. Все скудные ресурсы организма уходили на то, чтобы не позволить и тени воспоминания о вчерашнем мелькнуть на лице. Ну и чтобы не забиться под кровать от смущения…

— М-да, все совсем плохо, — поцокал языком Ник. — Чтобы Шан да не нашла, что мне ответить…

— Если ты пришел, чтобы меня добить, то для этого есть более гуманные методы, — все-таки не удержалась от едких слов я и хмуро зыркнула на господина главного некроманта.

— О, это уже больше похоже на правду, — ухмыльнулся он и, присев рядом со мной на кровать, аккуратно поставил на стол три бутылька из непрозрачного синего стекла. — По столовой ложке каждый час. Гадость, конечно, редкая, но зато помогает.

— Спасибо… — Я некстати вспомнила, что изволю почивать в одном нижнем белье, и принялась лихорадочно подтягивать одеяло ближе к подбородку.

И, конечно же, от Ника не укрылись мои манипуляции.

— Да ладно тебе, — пакостливо заулыбался он. — Чего я там не видел?

— В смысле?! — потрясенно выдохнула я и только после осознала, что это была правильная реакция. И плевать, что на самом деле я имела в виду то, что в темноте он вряд ли многое рассмотрел!