— Помочь тебе с соколом? — спросил Катберт.
— Да, — сказал стрелок.
Позже, когда пришла тьма, а с ней — гроза с проливным дождем, когда по небу катались огромные призрачные пустые бочки, когда кривые улочки той части города, где селился низкий по рождению люд, омыли голубоватым огнем молнии, а лошади с обвисшими хвостами, опустив головы, стояли у коновязей, стрелок заплатил одной из женщин и лег с ней.
Было быстро и хорошо. Когда все кончилось, и они молча лежали бок о бок, отрывисто, дробно и свирепо застучал град. Внизу, далеко-далеко, кто-то играл рэгтайм «Эй, Джуд». Сознание стрелка задумчиво обратилось внутрь. В этой-то заполненной бормотанием града тишине, долей секунды раньше, чем его сковал сон, он в первый раз подумал, что с равным успехом может оказаться и последним.
Разумеется, рассказывать мальчику все стрелок не стал, но, возможно, большая часть все равно просочилась. Он давно уже понял, что мальчуган крайне восприимчив и не так уж отличается от Катберта или даже Джейми.
— Спишь? — спросил стрелок.
— Нет.
— Ты понял, о чем я рассказывал?
— Понял? — с осторожной насмешкой спросил мальчик. — Понял или нет? Вы шутите?
— Нет. — Но стрелок чувствовал, что обороняется. Он еще никому, никогда не рассказывал, как происходило его посвящение в мужчины — это воспоминание рождало в нем противоречивые чувства. Конечно, сокол был вполне приемлемым оружием… но все-таки не обошлось и без обмана. И предательства. Первого из многих: Что же я — готовлюсь бросить этого мальчика на человека в черном?
— Я понял, — сказал мальчик. — Это была игра, правда? Взрослым мужчинам всегда приходится играть? Все должно оправдывать какую-то другую игру, да? А есть такие, кто вырастает, или все мужчины только проходят посвящение?
— Ты знаешь не все, — сказал стрелок, стараясь сдержать медленно закипающий гнев.
— Нет. Но я знаю, что я для вас такое.
— И что же? — натянуто спросил стрелок.
— Покерная фишка.
Стрелок ощутил сильнейшее желание найти камень и размозжить мальчишке голову. Вместо этого он придержал язык.
— Спи, — сказал он. — Мальчикам надо спать.
А в голове у него эхом прозвучали слова Мартена: «Ступай, дай волю руке».
Оглушенный ужасом, Роланд деревянным истуканом сидел в темноте, страшась (впервые за все время своего существования он чего-то испугался) отвращения к себе, которое могло придти.
Во время следующего периода бодрствования железная дорога отклонилась в сторону реки, и путники наткнулись на Мутантов-Недоумков.
Увидев первого, Джейк громко и пронзительно закричал.
Стрелок, который, налегая на рычаг, смотрел только вперед, рывком повернул голову вправо. Чуть поодаль, внизу, слабо пульсировало нечто округлое и зеленое, точно гнилая хэллоуиновская тыква. Ноздрей в первый раз коснулся запах — еле заметный, неприятный, сырой.
Нечто зеленое оказалось лицом, и лицо это было ненормальным. Над сплюснутым носом выступали, точно у насекомого, глаза-наросты, смотревшие на пришельцев без выражения. Стрелок почувствовал, как в кишках и причинном месте закопошился первобытный страх, и немного ускорил ритм работы.
Тлеющее лицо померкло.
— Что это было? — спросил мальчик. По спине у него ползли мурашки. — Что… — Слова застряли у Джейка в горле — дрезина миновала группу из трех слабо фосфоресцировавших силуэтов, которые неподвижно стояли между рельсами и невидимой рекой, наблюдая за путниками.
— Это Мутанты-Недоумки, — сказал стрелок. — Вряд ли они нас потревожат. Вероятно, они так же напуганы нами, как…
Один из силуэтов стронулся с места, отделился от остальных и, неуклюже волоча ноги, направился к дрезине, испуская слабый свет и меняясь на ходу. Лицо было лицом умирающего от голода идиота. Хилое обнаженное тело трансформировалось в узловатое месиво похожих на щупальца конечностей с присосками.
Мальчик снова закричал. Он жался к ноге стрелка, как испуганная собака.
Одно из щупалец зашарило по плоской платформе дрезины. От него несло сыростью, тьмой и неизвестностью. Отпустив рукоять, стрелок выхватил револьвер и вогнал изголодавшемуся идиоту пулю в лоб. Физиономия скользнула вниз, прочь; бледное свечение болотных огней стало меркнуть — лунное затмение. На привыкшей к мраку сетчатке путников вспышка выстрела оставила ослепительно-яркое клеймо, исчезавшее весьма неохотно. Запах потраченного пороха казался в этом подземелье жарким, свирепым, враждебным.
Появились и другие, их было больше. Ни один не выступал против стрелка с мальчиком открыто, однако эта молчаливая, страшная компания зевак преследовала дрезину, все больше приближаясь.
— Может быть, тебе придется качать вместо меня, — сказал стрелок. — Сможешь?
— Да.
— Тогда готовься.
Джейк, балансируя всем телом, стал рядом с ним. Глаза мальчика не бегали по сторонам, они видели не больше, чем следовало, и Мутантов-Недоумков заметили только тогда, когда те обогнали дрезину. Мальчик принял на себя психическую атаку ужаса так, будто самый его ид изловчился вытечь сквозь поры и образовать телепатический щит.
Стрелок размеренно налегал на рукоять, но темпа не убыстрял. Мутанты-Недоумки могли учуять их страх, стрелок это знал. Сомнения вызывало другое: довольно ли с них будет внушенного пришельцам ужаса? В конце концов, и мальчик, и Роланд были созданиями света, к тому же пребывающими в добром здравии. «Как они должны нас ненавидеть», — мелькнуло в голове у стрелка, и ему стало интересно, возбудил ли у Мутантов такую же ненависть человек в черном. «Нет, — подумал стрелок, — может быть, он прошел среди них, через жалкую колонию-муравейник, без ведома обитателей, тенью темного крыла, не более».
Мальчик издал гортанный звук, и стрелок почти что небрежно повернул голову. Спотыкаясь, дрезину атаковали четверо мутантов — один как раз искал, за что бы уцепиться.
Стрелок выпустил рычаг и опять, тем же сонным, небрежным движением выхватил револьверы. Пуля вошла вожаку мутантов в голову. Издав то ли вздох, то ли всхлип, тот расплылся в ухмылке. Руки у этого существа были вялыми, похожими на рыб, мертвыми; пальцы слиплись, словно пальцы перчатки, которую давно окунули в подсыхающую грязь. Одна из этих трупных рук нашла ногу мальчика и потащила на себя.
Каменную утробу огласил громкий, пронзительный визг Джейка.
Стрелок выстрелил мутанту в грудь. Не переставая ухмыляться, недоумок пустил слюни. Джейк падал за край платформы. Стрелок поймал мальчика за руку и от рывка сам чуть не потерял равновесие — тварь была на удивление сильной. Стрелок вогнал в голову мутанту вторую пулю. Один глаз погас, как свечка. Мутант все тащил. Началось молчаливое перетягивание каната, которым было извивающееся, дергающееся тело Джейка. Они рвали мальчика, будто куриную дужку.
