– Ничего удивительного, – сказал Тоби. – Если он нам снова попадется, может быть, сумеем взять у него интервью. За такой шедевр я смогу назначить любую цену. И прайм-тайм гарантирован.
– Существующие власти, если хотят существовать и дальше, ни за что не дадут тебе его показать.
Тоби улыбнулся, вытащил бумажник, повертел в руках и спрятал обратно.
– Какой сторожевой песик не любит колбаски?
В глубинных лабиринтах Квартала Воров, в гостинице «Терновник», представители союза эсперов отчаянно старались уследить за событиями. Все время приходили люди, забивая и без того набитую комнату, и приносили новости со всего города. Члены Совета, только без Альберта Магнуса, все еще склонившиеся над картой города, все больше мрачнели. Хорошие вести приходили редко. Темными облачками, движущимися по карте, были обозначены сообщаемые эсперами позиции гравибарж и грависаней. Взлетающие им навстречу на битву эсперы летели яркими вспыхивающими искрами. Вскоре эти искры вдруг мигали и гасли, и никто не спрашивал, что это значит. У границ города скопились еще тени – там, где силы Империи сокрушили городские стены. Черные пятна расползались там, где силы вторжения пробивались дальше в город, несмотря на все усилия защитников. Только у юго-западной границы тени остановились, когда стали просачиваться вести о неожиданной победе.
Дети Шанса лежали на одеялах в углу комнаты, постоянно и тихо бормоча информацию и предупреждения, а сам Шанс метался между ними, умасливая, уговаривая, скармливая им сладости. Оставленные вниманием надолго норовили ускользнуть в поглощающий кошмар, жалобно завывая и вскрикивая. Представители союза эсперов скрывали положение «Терновника» и его обитателей на пределе своих ментальных способностей, но даже они не могли защитить детей Абракса от ужаса Легиона. Этот нескончаемый вопль скрежетал у них в уме как кости по костям, как разрываемое живое мясо. Никто не знал, как дети это переносят, но лица этих детей, безнадежно извивающихся в своих одеялах, отбивал охоту спрашивать. Шанс молил Совет позволить ему дать детям успокоительное, но ответ все время был «нет». Они были слишком необходимы.
Эсперы телепортировались туда и обратно с важными сообщениями, появляясь и исчезая с хлопками потревоженного воздуха. Вокруг них вспыхивали искры, болезненно разряжаясь через ближайшие металлические предметы. На каждом прыжке эспер рисковал жизнью, и каждый из них это знал. Вопль Легиона мешал им сосредоточиться, и некоторые так и не прибыли. Просто мелькнули в одном месте, а в другом уже не появились. Другие попадали в гостиницу по частям или страшно перекрученные. Один материализовался наполовину В стене таверны. И остался там, торча из кирпичной кладки. Никто не знал, как его оттуда извлечь, не разорвав стену пополам. Еще повезло, что он был мертв, так что ему просто завесили лицо лоскутом материи, закрыв выкаченные глаза и искаженный в безмолвном крике рот, и притворились, что его там и нет.
Еще один шлепнулся из воздуха на пол липкой массой крови и внутренних органов – его вывернуло наизнанку. Самое ужасное было, что он никак не мог умереть. Наконец Дональд Ройал снес ему голову милосердным ударом меча. Члены Совета и представители эсперов отчаянно пытались составить какой-то план обороны в целом, но все происходило так быстро, что они успевали только реагировать на действия противника и стараться минимизировать ущерб. Все говорили хриплыми сорванными голосами, усталость читалась во всех глазах. Сайдер постоянно поила всех горячим кофе и подогретым вином и давала постоянный поток данных от своих собственных информаторов – людей, которые работали с ней в прошлом, когда она еще не стала достопочтенной хозяйкой. И еще она старалась не беспокоиться о том, что случилось с Котом. А над головой стоял рев пролетающих авиабарж, сотрясающий таверну подобно грому, и летящие не знали, как близко под ними внизу самый центр сопротивления повстанцев.
Каст и Морган протащили пленника через хаос и ярость боя прямо к инвестигатору Разору, который стоял среди щебня, бывшего когда-то северовосточной стеной, и смотрел, как его войска пробиваются в горящий город, сметая сопротивление. Он неподвижно ждал, пока десантники и их пленник окажутся почти рядом с ним, и лишь тогда повернулся и заметил их существование. Его темное лицо было спокойно, как обычно, но в глазах горело такое пламя злобы, что даже Касту и Моргану стало не по себе. Они быстро поклонились инвестигатору и толкнули своего пленника, чтобы он поступил так же. Разор долгим взглядом осмотрел этого человека, не произнося ни слова. Тот был прилично одет, хотя его костюм был сейчас смят, порван и заляпан его собственной кровью. И лицо его было в синяках и ссадинах. Похоже было, что Кастл и Морган не слишком кротко уговаривали его пойти с ними.
– И это?.. – спросил наконец Разор.
– Перебежчик и информатор, сэр! – радостно доложил Кастл. – Имя – Артемис Дэйли. Один из заправил Мистпорта, если ему верить. Обещал нам дать важную, чтобы не сказать жизненно важную, информацию, если мы будем избегать разрушения недвижимости, в которой у него есть доля. Даже сам предложил нарисовать нам карту, где эта недвижимость находится. До чего предупредителен, правда? Под некоторым давлением он вызвался нарисовать нам еще и карту с обозначением места, где в данный момент скрывается Совет города – в обмен на сохранение жизни и благополучия. Поэтому мы и доставили его к вам, сэр. Если он тот, за кого себя выдает и знает, что говорит, то он может быть очень ценен. И если вы, сэр, собираетесь рекомендовать нашему начальству нас наградить или даже повысить в звании – что ж, мы только выполняли свой долг.
– Но от повышения тоже не откажемся. Или от медалей, – добавил Морган.
– Вы отлично сработали, – сказал Разор. – А теперь помолчите.
Он медленно повернулся к пленному, который забеспокоился еще больше – если это было возможно. Разор подступил ближе, глядя пленному в лицо.
– Я знаю тебя, Артемис Дэйли. Ты у нас в компьютере. Махинатор, ростовщик и костолом – при необходимости. Средних размеров рыба в малом пруду. Время от времени ты продавал нам обрывки информации. Ничего страшно важного, но достаточно, чтобы ты считался нашим. Говори, Артемис. Скажи мне, где мои враги.
– Мы... мы еще должны согласиться о цене, ваша честь. – Артемис старался, чтобы голос его не дрожал. – Я ведь в конце концов всего лишь честный бизнесмен, ищущий прибыли в трудные времена. Войнами я не интересуюсь, но человек в моем положении не может себе позволить бесплатно давать ценную информацию. Моя репутация погибнет – я уверен, что вы меня поймете.
