— Она шла не с тобой.
— Воины Каньлиня бросаются в глаза, господин. Я предпочел остаться незамеченным. Она находилась недалеко. Как вы видите.
Снова холодная улыбка. Военному губернатору на вид было лет шестьдесят, его длинная и узкая бородка и волосы были седыми, но его поза и манеры — властными, несмотря на палку в руке.
— В таком случае ей будет дарована жизнь. Ты не станешь возражать, если ее побьют палками? Двадцать ударов?
— Я буду возражать. Я сочту это за личную обиду и оскорбление.
Поднятые брови. Факелы мигнули под порывом ветра.
— Она обнажила оружие против солдат моего города, господин Шэнь.
— Она обнажила клинки против людей в темноте, которые, по-видимому, напали на меня, губернатор Сюй. Я говорю это с уважением. У меня был бы повод уволить ее, или еще хуже, если бы она этого не сделала.
Молчание.
— Я уступлю тебе в этом вопросе, — в конце концов произнес Сю Бихай. — В память о твоем отце, которого я знал. Я служил под его началом на западе.
— Я это знаю. Он часто говорил о вас, — сказал Тай. Это была не совсем ложь. Он действительно знал, как губернатор получил рану ноги. — Спасибо, — прибавил он. И снова поклонился.
Губернатор имел полное право, и даже был обязан приказать казнить Сун или избить и превратить в калеку. Это базарный город, полный пьяных чужестранцев и проезжих людей, ожесточившихся после долгого пути. Солдаты обязаны поддерживать порядок. Из этого вытекают определенные правила.
— Вэй Сун, вложи оружие в ножны, пожалуйста! — крикнул Тай. Он не оглянулся, но с облегчением выслушал двойное «вжик», когда она повиновалась.
— Спасибо, — сказал он еще раз, на этот раз ей. Она была воином Каньлиня. Они не слуги, чтобы им так приказывать.
И он тоже.
— Я польщен, конечно. Я не стою того, чтобы губернатор выходил из дома ночью с целью побеседовать со мной. Я с нетерпением ждал от вас совета и новостей утром. И все еще жду. Когда вам было бы удобно?
— Сейчас, — ответил Сюй Бихай. — Ты меня не слушал. Я сказал, что не намерен принимать тебя после префекта.
— Я вас слушал, господин. Но не я пишу протоколы нашей славной Девятой династии, губернатор. И я не склонен позволить кому-либо назначать мои встречи на день — или на ночь, — с каким бы уважением я к ним ни относился.
Казалось, седобородый губернатор это обдумывает. До них доносились далекие звуки, музыка и смех; кто-то гневно повысил голос, но они были одни на площади с солдатами и Вэй Сун.
— Не вижу для тебя другого выхода, — в конце концов заметил Сюй Бихай, — хотя я отметил твое нежелание. Не буду извиняться за то, что защищаю интересы этого военного округа, но могу предложить тебе вино из винограда сорта «сосцы кобылицы» в моей резиденции и сопровождение в квартал развлечений потом.
Тай вздохнул. Ему необходимо решать, и быстро, как далеко он может пойти — и как далеко готов пойти губернатор.
Он все еще злился. Его отцу нравился этот человек. Элементы нужно уравновешивать. Принцесса в Ригиале изменила его жизнь. Такие моменты, как этот, были частью этой перемены. Непохоже, что он будет последним.
— Я не пробовал это вино больше двух лет, — ответил он в конце концов. — И я должен быть польщен возможностью стать вашим гостем. Пригласим и префекта тоже?
На мгновение худое лицо губернатора выдало его изумление. Потом он запрокинул голову и рассмеялся. Тай позволил себе улыбнуться.
— Не думаю, — сказал Сюй Бихай.
Как потом понял Тай, губернатор хотел сказать ему только одну вещь, но хотел сказать это срочно. И сделать это до того, как кто-нибудь другой поговорит с молодым человеком, который сейчас владел достаточным количеством сардийских коней, чтобы повлиять на равновесие сил к концу долгого правления императора.
Вино, приправленное шафраном, оказалось роскошным. Тай честно попытался вспомнить, когда в последний раз пробовал такое вино, и не смог.
Две молодые женщины, которые им прислуживали, были дочерьми Сюй Бихая, незамужними. Каждая одета в безупречные шелка: одна в бледно-зеленый, вторая — в голубой. Платья с низким вырезом, по моде, которая, очевидно, появилась после того, как Тай покинул Синань.
Аромат их духов, у каждой свой, опьянял. У обеих были тонкие, нарисованные брови, подкрашенные сине-зеленым цветом, волосы зачесаны на бок и заколоты экстравагантными шпильками. Они носили туфли с закрытым носом, усыпанные драгоценными камнями, золотые кольца и нефритовые серьги, их глаза смотрели уверенно и насмешливо.
Тай подумал, что это нечестно.
Губернатор сидел, скрестив ноги, на возвышении напротив, одетый в черные одежды, в черной шляпе и с красным поясом. Казалось, он не замечал, какое впечатление производят его дочери на гостя, но Тай был совершенно уверен, что и вино, и освещенная лампами комната, и две изящные, надушенные женщины — все это тщательно спланировано.
Вэй Сун осталась во внутреннем дворе вместе с солдатами. Надеялись, что те двое, которых ранил Тай, выживут. Он спросил об этом, когда они прибыли сюда. Конечно, это хорошо, но напомнило ему о том, что его мастерство уже не то, каким было прежде: ведь он намеревался убить обоих.
Они ели высушенную в пяти специях речную рыбу с тремя соусами, ранние фрукты, поданные в вазах из слоновой кости дочерьми, а не слугами. Они пили приправленное шафраном вино, которое непрерывно подливали в чашки. Говорили о весенних посевах у стен города и вдоль реки, о грозах и о комете, явственно наблюдавшейся на востоке в начале этого месяца, и о том, что она может предвещать. Две женщины принесли воду и полотенца, чтобы они вымыли и вытерли пальцы, которыми ели. Нагнувшись вперед к Таю и подавая ему лакированную чашу с ароматной водой, та, что в зеленом, позволила волосам (в продуманном беспорядке ниспадающим с одной стороны) коснуться его рук. Стиль такой прически — «водопад» — ввела в моду Синаня сама Драгоценная Наложница Вэнь Цзянь.
Это было очень нечестно.
Дочь Сюя чуть-чуть улыбнулась, выпрямляясь, словно почувствовала его реакцию и обрадовалась. Ее отец оживленно произнес:
— Комендант Линь пишет, что предложил тебе должность высокого ранга в кавалерии Второй армии. При этом некоторое количество сардийских коней останется в твоем распоряжении, а подчиненных офицеров ты выберешь сам.
Конец вежливому обсуждению звезд, проса, времени его созревания и наиболее подходящей почвы.
Тай поставил чашку.
— Комендант крепости Линь от имени своего военного округа проявил щедрость, которой я не заслужил, и безупречную учтивость к гостю.
