— Значит, вы хотите услышать моё решение. Что же, хорошо. Я скажу. — серьезно кивнул высший.
Окружающие воители даже подались вперед, чтобы как можно лучше услышать его слова.
Наконец-то Джун решил стать серьезнее и прекратить свой балаган.
— И выбираю я, — высший сделал паузу. — Идзуну Сумада!
Первое мгновение стояла тишина, а потом все ближайшие ряды потонули в дружном «ах» собравшихся. В глазах сторонников Идзуны начала расцветать безумная радость, в то время как в рядах людей Джишина царил ужас.
— Ой, ошибся чутка, — как ни в чем не бывало поправился Джун, лучезарно усмехнувшись. — Я хотел сказать, я голосую за Джишина Сумада. Сами понимаете, напряженная ситуация, вот и ошибаюсь в именах.
— Да-а-а! — с мест начали вскакивать люди Джишина. То же самое стали делать и сторонники Идзуны, выкрикивая оскорбления и протесты.
Они были невероятно возмущены первыми словами Джуна и требовали, чтобы именно их признали действительными.
Они настаивали, что выборщик не может взять свой первый выбор назад, даже если он «ошибся».
Все это породило дикую путаницу, крики и ругань.
Часть из воителей пытались успокоить разбушевавшихся спорщиков, но ничего не выходило.
Стас закатил глаза. Как он и ожидал, его учитель сумел себя показать во всей красе, устроив безобразную свару на ровном месте.
Вот только, как стало известно чуть позже, это было еще не все, что Джун подготовил для собравшихся.
— Отвратительное зрелище, — громкие, усиленные праной слова заставляли воителей останавливаться и обращать внимание на говорившего. А им был все тот же Джун.
Прямо сейчас он с презрением смотрел на спорящих, сложив руки на груди.
— Да как ты смеешь? — кто-то из сторонников Идзуны, вроде, один из старейшин не смог стерпеть такого отношения. — Кто дал тебе право так разговаривать и использовать прану?!
— Вы сами, — слова высшего были принизаны безразличием. — Посмотрите вокруг. — он обвел руками зал. — Приглядитесь, а потом скажите себе, это именно то, что сделало нас великим кланом?
Разговоры постепенно начали замолкать, когда люди прислушивались к сенсею Стаса.
— Что ты имеешь ввиду? — логично, что мастеру все же решили задать этот вопрос.
— Все просто, — хмыкнул он. — Посмотрите на меня. Что вы видите? Когда я смотрюсь в зеркало, то вижу алкоголика, безответственного человека и грубияна. Так должен ли я принимать решение о будущем клане? Как можно поручать кому-то вроде меня столь ответственное дело? Не видите ли вы в этом невероятной глупости и насмешки?
Слова Джуна заставили выборщиков с интересом ждать, что он скажет еще. И воитель не подвел.
— А думал ли кто-то из вас, что будет, когда один из кандидатов победит? Если кто не помнит, у нас тут под боком война. А выбор главы не поможет нам решить сложившиеся противоречия. Рано или поздно начнутся столкновения, а там недалеко и до раскола. Этого ли вы хотите для нашего клана?
Ответом ему была лишь тишина.
— Вот почему я вижу во всем этом, — Джун помахал руками. — Лишь гребанный фарс. Есть лишь один единственный способ, который позволит нам всем жить дальше и уберет дальнейшие споры.
Джун сделал паузу, уже не улыбаясь.
— Поединок. — не сказать бы, что это слово взорвало зал, но внимание оно привлекло.
— Лишь поединок сможет определить, кто достоин этого места, и ни что иное. Право силы священно и это одна из наших основных традиций. Это решит все проблемы. — взгляд Джуна безошибочно уперся в обоих принцев.
Стас же наконец понял, что хотел сделать Джун.
Даже если бы на выборах победил Джишин, то напряжение в клане сохранялось бы и дальше. Младший принц не имел бы возможности что-либо сделать со своим братом, так как это подняло бы невероятную волну возмущения.
Но вот священный поединок открывал перед Джишином сразу несколько дверей.
И даже если бы он не убил своего брата, то репутация последнего очень сильно бы пострадала, лишив его большей части политического влияния.
Да и отказ от дуэли лишь привел бы к тому же поражению. Воители не пойдут за слабым лидером.
Собравшиеся посмотрели на замерших принцев уже с куда большим вниманием.
Никто не произносил и слова, но посыл был прекрасно виден.
Надо было что-то решать и Джишин сделал свой выбор.
Медленно, словно плохо смазанный механизм, он повернулся к Идзуне. Старший принц тоже посмотрел на брата. Но если в глазах Джишина было лишь напряжение, то вот у Идзуны без труда можно было заметить ненависть и, самое главное, страх.
Старший принц боялся, ведь он прекрасно знал, что в плане силы он своему брату уже давно не ровня.
— Идзуна Сумада, — Джишин разлепил спекшиеся из-за долгого молчания губы. — Я, Джишин Сумада, бросаю тебе вызов за право быть главой клана Сумада. Принимаешь ли ты вызов?
Ответом ему был удушающий гнев.
— Я, Идзуна Сумада, принимаю твой вызов. — проскрипел ржавыми петлями ответ старшего принца.
— Я предлагаю устроить поединок на пустыре за Цитаделью, — вновь вмешался довольный Джун. — Так как незачем тянуть, то лучше бы собраться через два часа. У кого какие-то возражения?
Стас мысленно хмыкнул. Сенсей с изяществом груженного белаза отсекал у Идзуны любые возможности съехать с будущего поединка.
— Нет, — сразу же ответил Джишин, внимательно смотря на брата. — У меня нет возражений.
Последний же явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он бросил быстрый взгляд на ряды амфитеатра, словно надеялся получить помощь хоть от кого-то.
Но даже его собственные люди молчали.
В этот самый момент помочь себе мог лишь сам принц.
— У меня их тоже нет. — с трудом выдавил он.
— Вот и прекрасно. — хлопнул в ладоши радостный высший. — А теперь нам пора на пустырь, выбирать лучше места. Представление намечается незабываемое, уж можете мне поверить! Кубо-сан, вы же не против? — издевательски спросил он у распорядителя от чего тот лишь раздраженно дернул головой.
Кивнув, Джун весело насвистывая двинулся на выход. Переглянувшись, за ним последовали и другие воители.
Джишин же, не оглядываясь, двинулся в сторону ближайших дверей. Стас и Гаш дисциплинированно двинулись прямо за ним.
Сложно было сказать, что было на душе младшего принца, но явно ничего хорошего.
*****
— Здравствуйте, сенсей. — Стас присел рядом с развалившемся на каменной башенке Джуном.
Упомянутый учителем Ордынцева пустырь являлся здоровенной проплешиной, на которой толком ничего не росло выше скромных пучков жиденькой травы.
Это место могло бы заинтересовать Ордынцева, если бы у него не было и других тем для исследований.
Как предположение Стас мог бы сказать, что когда-то здесь была особо яростная битва между предками Сумада и мертвителями. И пораженная земля до сих пор носила следы той страшной битвы.
— И тебе привет, ученичок. Тоже решил посмотреть на будущую драку?
— Да какая уж это будет драка. Скорее, избиение.
— Твоя правда. Но я все равно буду смотреть на это с удовольствием. — пожало плечами Джун, не отрывая глаз от раскинувшегося перед ними поля.
В данный момент по краям этого гигантского пустого места поднимались десятки выращенных каменных башен и просто холмов, с которых члены Совета и основных семей собирались смотреть на разворачивающийся поединок.
Как стало вскоре ясно, несмотря на скромное время подготовки в это место прибыли и многие другие воители, которые не присутствовали на церемонии.
Слухи расходились очень быстро.
О чем говорить, если кое-где можно было даже увидеть самых обычных людей, правда, находящихся под защитой сильных воителей.
Техники иной раз могут лететь не туда, куда должны, поэтому большинство слабых воителей и обычных людей старались концентрироваться вокруг высших Сумада.
— Ты так его и не простил за ту подставу, не так ли? — расслабленно уточнил Стас.
— Конечно, нет, — фыркнул Джун. Стас чего-то подобного и ожидал. Хоть его мастер никак и не показал своего отношения к произошедшему в Гайбацу, но это не значило, что он все забыл. — Убивать своих учеников имею право лишь я сам. И то, что он пытался делать это чужими, руками, его совершенно не оправдывает!
