— Именно этого я и опасался, — пробормотал Дерини, когда наконец смог заговорить.
Райсу-Майклу, когда он поймал взгляд Димитрия, показалось, будто глаза его светятся изнутри.
— Он преисполнен подозрений, и это коренится слишком глубоко. Я все равно должен был убить его, но надеялся получше прикрыть следы. И все же, я проделаю все таким образом, чтобы вас никто не заподозрил.
— Постой, — прошептал Райс-Майкл. — Что ты намерен предпринять?
— Просто остановлю его сердце. Это будет куда более легкая смерть, чем та, которая настигла большинство его жертв, куда более милосердная, чем смерть вашего брата.
Похолодев, Райс-Майкл ухватил Димитрия на рукав.
— Так это он убил Джавана?
— Это было сделано по его приказу. Он видел его гибель. Взгляните сами, если хотите, но побыстрее.
От такого приглашения Райс-Майкл не мог отказаться. Весь дрожа, он опустил ладонь на лоб гофмаршала, и Димитрий помог ему добраться до искомых воспоминаний, раскрывшихся перед их совместным напором. Небольшое усилие, и он словно увидел все глазами Альберта, вместе с ним пережил последние мгновения той кровавой сечи на речном берегу, когда король пал жертвой хорошо спланированного предательства, задуманного его же собственными советниками.
Альберт, восседавший верхом на огромном черном боевом коне, обозревал поле брани. Лучники посылали одну стрелу за другой. Стяг Халдейнов покачнулся и выпал из омертвевших рук отважного Гискарда де Курси. И хотя сам Джаван пока не был ранен, лошадь под ним рухнула, обливаясь кровью из полудюжины ран.
Король чудом ухитрился вовремя выскочить из седла. Он отчаянно размахивал мечом Халдейнов, однако пешим сражаться ему было тяжелее из-за увечной ноги. Сэр Карлан, его верный оруженосец, устремился на помощь королю и хотел подхватить его к себе в седло, но рыцари Custodes, по приказу Альберта, убили и эту лошадь. Тогда король с оруженосцем принялись сражаться бок о бок, и Карлан прикрывал спину своему господину, тогда как Джаван сплетал вокруг них обоих смертоносные узоры из стали, и никто не мог пробиться через эту защиту… пока каленые стрелы не нашли свою цель.
— Взять его! — завопил Альберт, вскидывая окровавленный меч и стараясь пробиться ближе.
Лучники сделали новый залп, и на сей раз король упал. Ранение в грудь, вероятно, оказалось бы смертельным, даже если бы в порезах, нанесенных раньше, не оказалось достаточно мераши, чтобы убить его в считанные мгновения. Сэр Карлан подхватил его у самой земли. Он тоже был ранен, а Альберт все подгонял лошадь ближе к ним, и рыцари Custodes расчищали ему путь.
Вскоре все было кончено. Меч его был весь липким от крови верных воинов Халдейна. Альберт спешился и, охваченный боевым восторгом, устремился, вперед, перешагивая через мертвецов и раненых. Карлан, истекая кровью, прижимал к груди голову короля и заливался слезами. Альберту показалось, они оба даже не сознают его присутствия и не слышат шума битвы вокруг.
Ждать дальше не имело никакого смысла. Под безжалостным взглядом Альберта один из его людей приблизился к Карлану со спины, занеся меч над головой, чтобы прикончить молодого рыцаря. Альберт кивнул. Клинок опустился, пронзая Карлану грудь. Кровь хлынула у него изо рта, и с предсмертным хрипом он рухнул на короля, все еще силясь даже в смерти защитить своего господина. Но к тому времени, когда они оттащили тело Карлана в сторону, Джаван тоже был мертв…
«Если желаешь сам отнять у него жизнь, сделай это, — донесся до него мысленный голос Димитрия. — Ты король, он убил твоего брата. Ты имеешь на это право».
«Покажи мне, как это сделать».
«Тогда лучше я сам, нет времени. Смотри и учись… Вот так».
И прежде чем Райс-Майкл успел бы возразить, Димитрий уже сплел в сознании своем необходимые чары, не скрывая ничего из происходящего от Райса-Майкла, который все равно был не в силах ему помешать.
Сила Дерини была так велика, что он невольно отшатнулся, когда тот поднес правую руку к груди Альберта. Райс-Майкл чувствовал энергию, исходящую из его ладони, изливавшуюся из кончиков пальцев, и когда смертоносная рука приблизилась, он почти мог видеть ее призрачную огненную тень, которая устремилась вниз, отделившись от плоти, проникла в грудь гофмаршала и сжала огненные пальцы на пульсирующем сердце. Даже находясь без сознания, Альберт еще пытался сопротивляться. Худое лицо его исказилось от боли, тело выгнулось в агонии, ноги и руки судорожно забились. Казалось, он умирал очень долго, хотя, когда Райс-Майкл наконец пришел в себя, силясь подавить нервную дрожь, то осознал, что все это — и убийство, и чтение мыслей, предшествовавшее ему, не заняло больше минуты.
— Теперь последнее, — заявил Димитрий, бросив взгляд на Катана, который тут же подвел Фулька поближе.
Он коснулся руки Фулька, на мгновение закрыл глаза, а затем вновь устремил взгляд на неподвижное тело, распростертое на полу.
— Сэр Фульк, вам лучше позвать сюда лекаря, — произнес он негромко, ослабив ворот одеяния Альберта и выполняя все прочие действия, которых следовало бы ожидать от врача. — У него только что был удар. По-моему, что-то с сердцем.
Фульк покорно устремился прочь, и Катан проводил его до двери, а Райс-Майкл взглянул в лицо Дерини.
— Я знаю, что у тебя не было выбора, и все же хотел бы высказать свою благодарность, — произнес он негромко.
Димитрий пожал плечами.
— Я верно служу своему принцу, в то время как вы старались удержать престол Халдейнов. Я вполне понимаю, что двигало вами, и надеюсь, вы не поставите мне в вину мою преданность. Я думал, что хорошо сознаю опасность своего положения. По-прежнему не могу понять, как вашим друзьям удалось захватить меня и принудить служить вам, однако можете не сомневаться, что я вас не предам, ибо это мне не по силам. Я скорее умру, чем сделаю что-то вам во вред.
Шум шагов в коридоре не позволил им продолжить разговор, и Дерини торопливо коснулся руки Райса-Майкла.
«Встань! Никто не должен видеть, что ты стоишь здесь на коленях. Помни, все считают, что ты боишься Дерини. Когда будут спрашивать, отвечай туманно, но старайся говорить правду, — что Альберт привел меня сюда, дабы использовать чары истины и расспросить тебя о смерти Удаута. Что он также велел мне прочесть твои мысли, и ты возражал против этого. Ты ничего больше не помнишь, и знаешь лишь, что прошло немного времени. Что касается смерти Альберта, ты видел лишь, что с ним случился сердечный приступ, а я пытался ему помочь. Если они станут настаивать, можешь предположить, что это я повинен в его смерти. Ну же, ступай».
