— Каких клеток? — спросил Тонахью.
— Потом объясню, — махнул рукой Ярослав. — На словах это трудно передать, видеть надо. Но, так или иначе, какой-то головастый некромант однажды сообразил вытащить из не слишком старого трупа эти энергетические узлы, которые медленно разрушались после потери их главной составляющей — души. Ну а потом он или же кто-то другой, что совершенно неважно, додумался приживить эти кусочки к энергетической оболочке еще живого тела.
— Ну и? — по-прежнему не понимал я. — Ближе к сути, пожалуйста.
— Ну и обнаружил, что отторжения не происходит, — негромко вздохнув, ответил вместо Алколита Артем. — Чужие запчасти остаются на новом месте, соединяясь с теми структурами, которые выполняют аналогичную функцию, конечно, если совпадает ряд условий. Частички энергетической оболочки животного нельзя использовать для усиления человека, а то, что было извлечено из женщины, не подходит мужчине. Но зато если уж дело пошло, то тогда можно во все горло орать: «Я крут! Я безмерно крут!» — потому что ты таким и будешь. Рывок из грязи в князи. Левел ап. Апгрейд всей ауры сразу с частичной или полной прокачкой чакр по желанию заказчика. Короче, реципиент сразу же становится офигительно сильным колдуном и в состоянии двигать горы и кипятить моря.
— Не сразу, — возразил ему Ярослав. — Ты плохо слушал Тонахью. Некроманта, который пройдет подобную процедуру, от безграничного могущества отделяет довольно-таки большая пропасть. Во-первых, человеческая душа — так сказать, центральный модуль энергетической оболочки — имеет ограниченную пропускную способность, увеличить которую очень и очень непросто. Во-вторых, у первого попавшегося трупа энергетические узлы не возьмешь, чтобы они помогли, а не навредили, плотность ауры их первоначального владельца должна превышать таковую у того, кому их будут пересаживать. В противном случае, вместо всплеска магических способностей будет упадок.
— Истинно, — согласился с моим другом священник. — Правда, существуют ритуалы, при помощи которых даже из душ обычных людей опытный некромант может создать новый материал для укрепления своей силы, но тогда великое множество погибших должен он обработать, чтобы стать хоть чуть более могущественным.
— Подождите, — дошло наконец до меня. — Вы хотите сказать, что с нашими душами кто-то провернул похожую операцию? Что мы теперь как чудовище Франкенштейна, только из кусочков собраны не тела, а ауры?
— Ну… в общем, да, — подтвердил мои предположения Алколит. — Причем весьма качественные, материала не жалели, наши собственные души и родные энергетические структуры погребены глубоко под слоями инородных добавок, которые, впрочем, уже успели срастись с нашей аурой.
— Но я же ничего такого с собой не творил! — Признаться честно, в тот момент меня охватила паника. Узнать о том, что в твоем нутре, пусть и нематериальном, преобладают куски мертвецов… Я не тот, кто спокойно относится к таким вещам!
— Сам с собой и не смог бы, — хмыкнул Ассасин. — Где ты видел хирурга, который без посторонней помощи заменит собственную почку? Тут задача того же уровня, если не сложнее. Да ладно, не парься, мы как были живыми, так ими и останемся, правда, будем сильно отличаться от простых людей, но это неплохо. Плюсов в таком состоянии гораздо больше, чем минусов.
— И какие же они? — Скепсис из моего голоса можно было вычерпывать ведрами.
— Ну, с плюсами и так все ясно, — пожал плечами Ярослав. — В общем-то их все мы уже обнаружили. Возросшие способности к волшебству, особенно в области магии смерти, повышение физических характеристик, чрезвычайная живучесть и, что немаловажно, регенерация. Хотя, судя по твоей разбитой тушке, этого конкретного бонуса у нас может и не быть.
— Духовое тело поможет физическому зарастить раны, — возразил ему Тонахью. — Известны случаи, когда чернокнижники, попавшие в лапы инквизиции и которым отрубили руки, дабы не дать им возможности творить чары, за несколько лет снова отращивали себе потерянные конечности.
— А минусы? — уточнил я.
— Их ты тоже ощутил на своей шкуре, — продолжил свою лекцию Алколит. — Приживленные куски энергетических оболочек все-таки взяты от мертвых тел и потому очень негативно относятся к светлой энергетике, что-то там в них меняется такое мелкое и незаметное, но важное. Заклятия против нежити будут вредить, предупреждающие амулеты засигналят в нашем присутствии, и теперь никто из трех А не сможет стать слугой светлых богов, это направление магии противопоказано энергетике организма. За примером далеко ходить не надо — целительные молитвы Тонахью латают твое тело, но жгут душу. Даже мне и Ассасину, просто находящимся в одной комнате с творимым заклинанием, становится неуютно.
— Охренительно, — пробормотал я, чувствуя, как голова снова начинает кружиться, и потихоньку сползая в беспамятство. — Судя по твоим словам, мы теперь почти идеальные заготовки для темных магов… Тонахью, почему вы нам помогаете? Спасенная внучка — это, конечно, хорошо, но маловато.
— Очень просто, — улыбнулся священник. — Вариант ритуала некромантов для обретения силы можно провести и так, что никаких побочных эффектов не возникнет. Подобным образом увеличивают свое могущество почти все темные маги нашего мира, включая и тех, которые находятся на государственной службе. Но для этого энергетические узлы нужно будет вытаскивать из еще живых людей…
Он продолжал еще что-то говорить, и, вероятно, это было очень важно и интересно, но я уже терял связь с окружающим миром и снова проваливался в темноту.
Выздоравливание заняло еще неделю, тот бык, чтобы ему пусто было, практически убил меня. Все это время я, а также Артем, Ярослав и Аллисандр, жили в доме священника, пользуясь его гостеприимством и обширными знаниями. Лечение молитвами Тонахью прекратил, пришедший в сознание пациент оказался слишком восприимчив к такому способу поправить здоровье, абориген серьезно опасался проклятий, которые потенциально сильный, пусть и необученный темный маг мог рефлекторно наложить, корчась от боли под воздействием его силы. Теперь все медикаментозные процедуры сводились к накладыванию донельзя противных компрессов, которые ставила внучка священника, миловидная шатенка лет шестнадцати. Из бесед, которые по мере улучшения моего состояния происходили все чаще и чаще, выяснился источник столь либерального отношения Тонахью к темным магам и его достаточно высокие познания в далекой от служения Отцу Времен отрасли.
Священник оказался еретиком. Официальным. То течение веры, к которому он принадлежал, лет тридцать назад было подвергнуто анафеме. Тогда, во времена его молодости, среди церковников стремительно набирала силу партия реформаторов, которую образовывали те, кого в земных компьютерных играх назвали бы мультиклассами. Времена были смутными, очередная борьба за власть с привлечением армий в империи, вечный хаос в баронствах, набег орков, самый массовый за последние лет сто, холодная война с гномами… Тут уж хочешь не хочешь, а крутиться начнешь, чтобы уцелеть. Появились служители церкви, которые помимо молитв, пусть даже и вызывающих ответную реакцию адресата, стали исследовать новые направления деятельности. Священники-воины. Священники-маги. Может быть, и священники-воры были, но, понятное дело, они старались не афишировать свое ремесло. В общем, среди служителей Отца Времен образовалась прослойка тех, кто на бога надеялся, а сам не плошал. Получающие помощь свыше, но кроме этого претворяющие в жизнь свои идеи словом, делом и чародейством. И требующие подобного же от паствы. Это были активные ребята. Ключевое слово «были».
