— Если это не будет угрожать жизни Ольги.
— Не будет.
— Я согласен.
— Хорошо. Я скажу о своих требованиях после того, как выполню свои обязанности. Можешь спрашивать.
— Как сделать, чтобы она не погибла во время обряда? — самый главный вопрос, который мучил меня с начала пути.
— В Пророчестве сказано: "Принеся добровольную жертву". Это значит, что она принесет в жертву только то, что отдаст добровольно. Но ее можно подвести к тому, чтобы девушка отдала жизнь. Значит твоя задача не допустить у нее мысли о добровольной смерти. Это первый вопрос.
— Можно ли ее кем-нибудь заменить?
— Только в случае смерти на себя может взять ее обязанности один из Хранителей камней.
Самое главное я выяснил, но меня мучил еще один вопрос и, как говорит Ольга, "раз пошла такая пьянка", спросил уже и об этом.
— Что будет с девушкой после исполнения обряда? Она вернется домой?
— Вот на этот вопрос, — как-то медленно начал Маг, — я не могу тебе ответить. Там ничего не сказано о пришельцах из других Миров. Она ведь не здесь родилась. Но я предполагаю, что после выполнения миссии наш Мир просто «выплюнет» ее, как инородное тело.
Я долго смотрел на огонь, вспоминая последние месяцы. Андриана была права, когда говорила, что я буду их вспоминать, как самые счастливые месяцы своей жизни.
— Ты больше ни о чем не хочешь спросить?
— Нет, — ответил я осипшим голосом, готовясь к приговору.
— Знаешь, — старик вдруг улыбнулся, и его улыбка меня насторожила куда больше, чем недоверие при встрече. — В любом другом случае, я бы потребовал у тебя отказа от девушки: ничто не принесет тебе такую боль и не даст столько энергии, как это. — Внутри почему-то все сжалось. — Но ты уже мысленно с ней простился и поклялся забыть, и я не могу причинить тебе большую боль, чем ты испытываешь. Но я должен у тебя что-нибудь потребовать, поэтому требую, чтобы пока она здесь, ты заботился о ней, как о себе.
— Даже больше…
— Кстати, если думаешь, что получил совет просто так, то можешь не обольщаться. Вчерашний ваш скандал с девицей дал столько энергии, что еще на двух тебя хватит. Скажи спасибо ее жуткому характеру.
— Прекрасный характер, — медленно произнес я, когда наконец-то начал осознавать, что произошло. Мастера в комнате не было, свеча погасла, но по комнате разлилось спокойствие, может, впервые за столько дней наконец-то было спокойно.
Ольга.
Просыпалась я тяжело, хотя было уже довольно поздно. Наверное, потому, что после ухода Ману еще долго стояла на улице, размышляя над его словами. Местонахождение Орина я не знала, иначе даже ночью отправилась бы выяснять подробности встречи. А так полюбовавшись звездами, все-таки в моем мире нет такого темного неба и двух лун на нем, я отправилась спать. А может, потому, что впервые за последнюю неделю спала в кровати, и выбираться из нее категорически не хотелось.
— Подъем! — Орин резко распахнул дверь комнаты.
Я даже не шелохнулась, изображая глубокий здоровый сон и понимая в глубине души, что после такого крика даже мертвый подскочил бы.
Дверь закрылась, и наступила тишина — шагов не было слышно ни в комнате, ни снаружи. Я прямо-таки ощущала какой-то подвох и на всякий случай глаза открывать не стала.
— Ольга. Можешь не притворяться, — прошептали мне прямо на ухо. Вот теперь я подскочила, больно ударившись лбом об Орина.
— Как я мог забыть, что будить тебя — неблагодарное занятие, — проворчал он, потирая лоб.
— А потому что меня не надо будить.
— Если тебя не будить, ты весь день проспишь.
— А куда мне торопиться? — зевнула я и отвернулась.
— Ты прекрасно понимаешь, куда.
— Ах, да! На собственную казнь.
— Казни не будет. Успокойся.
— Почему не будет? — от неожиданности я даже села, забыв, что на мне только рубашка и та расстегнута.
— Такое ощущение, что тебя это расстраивает, — усмехнулся блондин.
— Скорее удивляет, — я натянула одеяло, проследив за взглядом Орина, и опустила глаза. Вечно попадаю в дурацкие ситуации. — Что он тебе сказал?
— Что ты не умрешь. Более того, в жертву заберут только то, что ты добровольно отдашь.
— А если я ничего не отдам?
По лицу Орина было видно, что такой вариант он не учел.
— Не знаю. Одевайся давай.
Он резко встал и вышел из комнаты, о чем-то задумавшись, а мне ничего не оставалось, как собираться, тем более, что я почувствовала запах чего-то вкусного.
За завтраком Ману подробно объяснял Орину, как проехать к следующей деревне. По обрывкам фраз я поняла, что по пути нас ждет не только лес, но и болото. Болот я боялась почти также, как и кладбищ, и перспектива такого пути отнюдь не вдохновляла.
— А без болота нельзя? — встряла я.
— Нельзя. Мы потеряем день пути. Если ты понимаешь, то после этого вообще можем больше никуда не торопиться.
Я обреченно вздохнула.
— Чем тебе болото не угодило?
— Наверное тем, что имеет свойство засасывать, — пробухтела я.
— Там тропа есть. Кстати, там лошади пройдут? — это уже не мне.
— Лошади — нет, — я чуть кружку не выронила. — А ваши айшаки — да.
Вот,… Мог бы не издеваться, у меня же сердце не выдержит. По болоту, пешком, осталось добавить ночью — и меня можно выносить. А эти даже не заметили мое состояние и продолжали мирно обсуждать дорогу.
Сам Мастер Предсказаний вышел только попрощаться, когда мы уже сели на лошадей.
— Не забудь про свое обязательство, — напомнил он Орину, а потом с блеском в оранжевых глазах добавил. — И заезжайте еще, резерв, знаете ли, быстро истощается.
Орин невесело усмехнулся, посмотрел на меня и тронул коня.
— Спасибо, — обернулась я.
Предоставленного отдыха моему заду явно не хватило, и уже через полчаса пути у меня снова начала ныть спина и то самое место чуть ниже нее. Ехали мы шагом и рысью, и мне казалось, что это медленно — мысль о том, что мы не проедем болото до темноты, не давала покоя.
— Я боюсь, — не выдержала я.
— Обряда? — хоть какое-то понимание в голосе.
— Болота.
Орин расхохотался.
— Нет. Ты неподражаема. Тебе скоро выполнять древнее пророчество, а ты боишься какого-то болота. Ну что там страшного?
— Хватит издеваться. Лучше скажи, скоро оно там.
— Скоро.
"Скоро" наступило во второй половине дня: деревья стали попадаться все больше низкорослые, наша твердая утоптанная тропа перешла в узкую хлюпающую дорожку, поросшую невысокой травой, а пение птиц сменилось на кваканье лягушек. С каждым шагом мне становилось страшнее, перед глазами вставали жуткие картины утопающих лошадей, а если Аурель чуть оступалась, то меня охватывала паника. Даже ночная скачка и полчища зомби не вызывали такого ужаса.
