– Благодарим, – сказал Боровик и толкнул двери.
Створки разошлись, впуская путешественников внутрь. Молот чуть задержался на ступеньках и, наклонившись к уху говоруна, прошептал:
– Почаще оглядывайся по сторонам, малыш. А то мало ли что придет в голову одному очень сердитому карле?
Парень побледнел, а дворф, довольный произведенным эффектом, спокойно скрылся внутри.
* * *
– Постойте, постойте! – воскликнул рыжебородый мужчина, преграждая троице дорогу.
– В чем дело? – нахмурился Молот.
– Куда вы направляетесь, уважаемые?
– К сатру.
– Но… сейчас великий принимает у себя совет вождей Ларса и…
– Наше дело не терпит отлагательств, – сказал Марк.
Рыжебородый одарил его презрительным взглядом.
– Какие такие неотложные дела могут быть у камрийца?
– Дела, которые в равной степени относятся как к Камрии, так и к Ларсу, – холодно ответствовал Бойз.
Его чрезвычайно раздражало отношение ларсцев к южным соседям, но виду он старался не подавать. Разве что совсем чуть-чуть…
Как говорится, чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях.
– Какие мы серьезные, – хмыкнул бородач. – А что, если великий не сочтет эти дела важными для Ларса? Что ты будешь делать?
– Уберусь восвояси, – просто ответил Марк. – Я хочу предложить помощь. Если ее отвергнут, навязываться не буду, но и вы тогда не вините «проклятых камрийцев» в равнодушии.
Бородач некоторое время переваривал услышанное, после чего неохотно отошел в сторону и пробормотал:
– Что ж, идите тогда… Не стану задерживать…
Бойз даже не посмотрел в его сторону.
В конце коридора находилась огромная двустворчатая дверь, за которой, судя по всему, был зал совета. Разумеется, и здесь друзьям попытались помешать.
– Куда вы, куда?! – удивленно воскликнул рослый и плечистый мужичок лет сорока – похоже, это был дворецкий. – Великий сатр принимает у себя…
– Мы знаем, – перебил его Молот. – Тем лучше.
– Что значит – лучше? – опешил мужичок. – Я просто не могу впустить вас…
– Сколько вопросов… – вздохнул Боровик. – И все – одни и те же.
– Мы уже устали повторять – дело государственной важности, – вторил ему Молот. – Если бы оно не было настолько важным, мы бы не сунулись во дворец, смекаешь?
– Да… но…
– Что?
– Я должен испросить разрешения…
– Ну так займись.
Дворецкий кивнул и, приоткрыв дверь, шмыгнул внутрь.
Ожидание продлилось недолго: не более минуты прошло, прежде чем мужичок выглянул наружу и кивнул:
– Великий дозволяет. Входите!
Друзья переглянулись.
– Что же, вперед? – спросил Молот у сыщика.
Марк кивнул и, распахнув двери, первым шагнул внутрь.
В зале Щита, как именовали его горожане, мгновенно воцарилась тишина. Удар створок о стены гулким эхом отозвался от сводчатого потолка.
Десятки взглядов впились в троицу путешественников.
Примерно так ученые смотрят на неожиданный результат последнего эксперимента. Они не знают, что это, но догадываются, что это имеет к ним какое-то отношение.
И надо же было попасть в Джугу во время ежегодного съезда! Теперь придется говорить не только с сатром, но и со всем сборищем этих…
– Кто вы, чужеземцы? – спросил сидящий на большом, устланном волчьими шкурами троне старик.
Похоже, это и был тот самый сатр. Впрочем, сыщик всегда остерегался поспешных выводов, поэтому начал издалека:
– Мое имя – Марк Бойз, и прибыл я из Камрии. Мои спутники – Молот и Боровик, братья Камнеглоты. Они родом из Небесных гор.
– И что же привело камрийца и двух дворфов в столицу Ларса?
– Мы пришли просить сатра о помощи.
– О помощи? – Старик, казалось, удивился. – О какой помощи идет речь? Камрия ввязалась в войну и решила просить поддержки у Ларса?
– Я не посол своей страны, я всего лишь обычный ее житель и к государственным делам не имею никакого отношения… кроме разве что косвенного. Вдобавок, насколько я знаю, Камрия ни с кем не воюет, так что ваши опасения напрасны.
– Опасения? – хохотнул старик.
Зал, конечно же, поддержал его. Смеялись все – наигранно, но очень громко.
Когда общее веселье чуть поутихло, старик сказал:
– Слово «опасение» чуждо нам, камриец. Опасаться должны нас. Нам же бояться нечего.
– Прошу меня простить, – извинился сыщик.
Старик махнул рукой:
– Продолжай. Так зачем вы пришли, если не из-за войны?
Марк собрался с духом и сказал:
– Мы хотим просить сатра, чтобы он дозволил нам посетить гробницу Хирба Могучего. На кон поставлена судьба всего континента, а возможно, и мира.
Последнее сказанное им предложение, похоже, улетело в никуда. Вожди во главе с сатром дружно переваривали первое.
Кто-то рассмеялся, но, лишенный поддержки, мигом смолк.
Остальные разом помрачнели.
– С какой стати сатру дозволять вам посетить гробницу сего великого героя? – спросил старик хмуро.
– Как я уже сказал, от этого, возможно, будет зависеть судьба всего мира, – терпеливо повторил Марк.
– Какое мне дело до всего мира? – покачал головой сатр – похоже, это все же был он. – Я – правитель Ларса и должен заботиться о своем государстве, а не о Камрии или там… Траге. С какой стати мне помогать камрийцу?
Похоже, он был глуп – сатр, некоронованный король Ларса. Удивительно, и как старик правил целым государством, пусть и небольшим?
Хотя, возможно, другие еще глупей.
Сыщик мысленно сосчитал до десяти. Как и всякого образованного и достаточно эрудированного человека, общение с глупцами бесило его.
Терпение подходило к концу, но Марк должен был выдержать это испытание, добиться своего.
Он взялся за это дело и обязан его распутать. Да и не затем ведь ехал он сюда, чтобы возвращаться домой с пустыми руками.
– Прошу меня простить, я, наверное, не слишком удачно выразился, – сказал Бойз вслух. – Дело в том, что, если вы запретите нам посещение гробницы, и Ларс, и другие страны попросту перестанут существовать.
Долой все эти «поставлена на кон» и «судьба мира». С дураками надо говорить просто, избегая сравнений и всякого рода двусмысленностей.
Зал ожил. Вожди начали тихо переговариваться друг с другом, сатр задумчиво смотрел на троицу путешественников и изредка вздыхал.
Так прошло несколько минут. Наконец сатр поднял руку, требуя тишины.
Разговоры потихоньку прекратились, и все уставились на правителя Ларса.
– Что вы хотите найти в гробнице Хирба Могучего? – спросил он.
– Мы ищем трафарет Луиджи Малеро, – ответил Бойз.
В зале опять поднялся шум.
– Хирб завещал, что никто и ни при каких обстоятельствах не должен выносить трафарет из гробницы! – воскликнул кто-то возмущенно.
