Вернувшееся сознание плеснуло в уши торжествующий хохот и глумливые гортанные крики. С трудом разлепив залитые кровью глаза, Светозар обвел взглядом разорённую весь. Всюду убитые. Не обращая внимания на толкущиеся рядом широкоскулые морды, старался сосчитать побитых чужаков. Углядел два с половиной десятка, застонал от досады, маловато, тем паче, что с дюжину положил сам. Потом по белым, с красными пятнами, рубахам попытался прикинуть сколько уцелело селян. Даже если в домах порубили столько же, сколько на улице, получалось, что треть всё—таки утекла. Теперь не пропадут. Дождутся на опушке тех, кто ещё не пришёл с охоты, вместе выживут.
Морщась от боли, повернул голову. Сам был прикручен к жердям ограды, неподалёку от обезглавленного тела Макухи. Голова весельчака, облепленная жирными мухами, лежала в нескольких шагах позади. Светозар скрипнул зубами, перевёл взгляд на приближающегося хана. Радман подошёл вплотную, внимательно вгляделся в лицо охотника.
— Кто убил моих людей?
— Неужто слепой? — скривился Светозар. — Оглянись! Разуй глаза! Все здесь.
Радман улыбнулся дерзкому ответу, одобрительно покачал головой.
— Не сегодня, урус! Не сегодня. Шесть дней тому. Один конный, — рука хана двинулась направлении, откуда пришел его отряд. — В поле, с той стороны.
— Так там бы и поискали, наши туда не ездят.
— Знаю, копыта ваших лошадей уже смотрели. Только следы того конного ведут к вам. Говори где он.
— Ни видом не видывал, ни слыхом не слыхивал. — медленно проговорил Светозар и, взглянув на вставшее солнце, постарался расправить плечи. Тело, налитое холодом то и дело колотила дрожь. Судя по шуму в ушах, лёгкости во всём теле и лужам крови натёкшим под ноги, до встречи с богами осталось не очень много времени. Даже если начнут пытать, толку чуть. Успеет умереть гораздо раньше, чем припечёт сколь — нибудь сильно. Понимал это и Радман. Несмотря на это, улыбка не сходила с тонких губ, а глаза продолжали колюче поблёскивать из узких щёлочек. Хан оглянулся на одного из телохранителей, тот моментально сорвался с места. Скоро послышались быстрые неровные шаги и за спиной Радмана вновь появился степняк с исцарапанным ребёнком в запылённой рубахе.
Светозар едва сдержал стон, когда узнал младшую дочь Рощака. На мордашке пролегли грязные следы от размазанных по лицу слёз, на щеке расплывался большой кровоподтёк. Девчушка смотрела на охотника, не отрывая виноватых глаз, в которых легко читалось, как ужасно выглядит его изуродованное лицо.
Светозар подмигнул, и облизал разбитые губы.
— Значит не успели?
— Успели, дядечка Светозар, все успели, — торопливо затараторила девчушка. — Только я одна попалась. Уже на самой опушке в кротовью норку наступила, пока поднималась меня арканом и поймали. Я же всегда в этих норках спотыкаюсь…
Звучная оплеуха степняка прервала сбивчивую речь. Из синих глаз брызнули слёзы но, шмыгнув носом, она упрямо продолжила:
— Зато видела за деревьями Ратиборку и всех Дубыниных…
Вторая затрещина едва не сбила её с ног.
— Только из старших никто не успел! — всё же договорила она сквозь зубы, закрыв ладошками лицо и еле сдерживая рыдания.
— А про ловчих наших забыла? — улыбнулся Светозар, но осёкся, когда степняк сгрёб её волосы и, резко запрокинув голову, приставил клинок к тонкой шее.
Хан вновь приблизился к охотнику.
— Кто убил моих людей? Скажешь, отпустим её. Не скажешь будем потрошить как ягнёнка, так, чтобы не умерла. Потом медленно зажарим. Ну!
Светозар сжал холодеющие кулаки, но не почувствовал онемевших пальцев. Выхода не было. Успокаивало лишь то, что заезжий дружинник наверняка уехал далече, а возвращаться будет другой дорогой. Конечно другой, что ему в наших краях делать. Охотник кашлянул, поморщился от боли в рёбрах, сплюнул хану на сапог сгусток крови, но заметил, что промазал. Подняв голову, с недоверием переспросил.
— Отпустишь ли?
— Слово хана! — расхохотался Радман. — Моё слово! Скажешь правду, отпущу и пальцем не трону. Говори кто был!
— Гость был…, — ответил Светозар помедлив. — К нам заехал случайно, мимоходом. Купил кувшин заморского вина, немного мяса, хлеба. Пробыл ночь и уехал.
— Куда поехал?
Светозар указал глазами на другую сторону веси, где у прорехи ограды начиналась дорога, ведущая от села.
— Откуда приехал? Какой сам? — оживился хан.
— Говорил, что из—под Киева. А какой… Мужик как мужик, борода, руки, ноги, меч… всё как у людей.
Недовольный таким ответом Радман сжал губы. Однако, подумав, что среди своих гость мог показаться проще чем есть, задал другой вопрос.
— Во что одет? На каком коне?
— Одет в доспех. А конь как конь, — устало произнёс Светозар. — Чёрный, с мордой, с копытами и хвостом. Обычный вроде конь. Ну, и уши конечно на месте. Красивые такие, мягкие, большие.
Радман вдруг изменился в лице, побледнел, схватил охотника за волосы.
— Повтори! — просипел он сдавленным голосом.
— Про мужика или про коня?
— Про коня! — зарычал Радман, сжирая пленника глазами.
Видя непонятный гнев степняка, охотник замер. Боясь за жизнь девчонки, постарался успокоить хана, заговорил медленно, с расстановкой:
— Конь чёрный. Копыта кованы по—киевски. Уши длинные и пошире чем у наших.
— Чёрный высокий конь, длинные уши, каких не бывает. — шепотом повторил Радман.
— Вроде так. Мне такие уши не попадались.
Хан медленно повернулся к отряду. Обвёл взглядом недоумевающие лица воинов. Махнул рукой охраннику, держащему Рощаковскую дочку. Тот отвёл лезвие в сторону, пихнул ребёнка от себя. Девчушка отлетела на несколько шагов, оглянулась, растерянно глядя на Светозара, но повинуясь его взгляду, развернулась и бросилась прочь.
Хан прищурился вслед бегущей девчонке. Подождав, когда та пробежит половину расстояния до леса, сложил руки на груди.
— Шамиль! Говорят, ты родился с луком в руках. Попадёшь?
Степняк скривил губы в самодовольной усмешке, молча выдернул стрелу из колчана. Скрипнул тугой лук. Калёный зуб наконечника плавно отошёл назад и, чуть приподнявшись, на мгновение замер.
— Пес! — выдохнул Светозар.
Коротко тумкнула шелковая тетива и освобождённая стрела ринулась к маленькой цели. Летящая смерть почти настигла девчушку, но та вдруг споткнулась и упала, потеряв равновесие. Светозар успел заметить, как стрела прошла над её головой и нырнула в высокую траву.
— Кулёма![44] Все норки собрала. — счастливо улыбнулся Светозар.
— Убить! — прошипел Радман.
