Да и слишком сложная схема для заманивания в очередную ловушку. Меня можно прибить прямо тут, пожелай она воспользоваться силой. Сейчас, наверное, и младшая жрица сильнее меня.
Я киваю и поднимаюсь. Кира облегченно улыбается.
— Ночная служба уже началась, все разошлись по своим комнатам, так что никто нам не помешает, не волнуйся. Но если нам кто и встретится, просто молчи. У нас не принято задавать вопросы старшим жрицам, — объясняет девушка, пока мы идем к храму.
— Спасибо, — коротко отвечаю, чувствуя как немного отпускает напряжение.
Убежище я не нашел, но хоть будет тихое место, где можно высохнуть. Если повезет, то и горячим чаем напоят. Небольшая передышка — все, что мне нужно.
— Ты странный… — повторяет Кира свои же слова, которые сказала при первой нашей встрече. — Отмечен богами, и сам же им не доверяешь. Ты только появился в столице, а вокруг тебя уже ходит столько разных слухов.
— Каких? — игнорирую фразу про недоверие к богам.
Мы доходим до низкой неприметной двери позади храма. Жрицу окутывает сияние, она шепчет какое-то слово и проводит по замочной скважине. В ответ слышится щелчок и дверь приоткрывается.
А вот, похоже, и магическая сигнализация. Интересно, достаточно знать слово или все завязано на личную силу? От усталости мозг с радостью переключается на любопытство.
— Например о том, что вы с княжной Каритской встречаетесь, — равнодушно говорит она, а прищуренные внимательные глаза сверкают.
Неожиданная ревность меня озадачивает. Может я и вел себя несдержанно, но и сама хороша. Один раз! И сразу вляпался.
Не успел я разобраться в местных правилах приличия среди аристократов. Ничего необычного я не заметил, но вдруг случайно скажу или сделаю что-то, что меня подставит еще больше.
Как говорил мой наставник: «Если ты думаешь, что дела хуже некуда, то у тебя просто плохое воображение!».
Кира же стоит, преградив дверь, ожидая ответа. Я немного мстительно тяну время, делая вид, что не понимаю, что это был вопрос.
— Нет, это не так, — наконец говорю я. — Между нами если что и было, так это одно недоразумение. Которое мы уже уладили.
Жрица пожимает плечами и отворачивается.
— Не так уж это и важно.
Мою неверящую усмешку она не видит, заходя внутрь.
— Что-то еще? — не отстаю я.
— Пожалуй, больше всего, всех всполошила ваша ссора с Эратским. Собственно, и говорят, что вы поссорились из-за княжны. До твоего приезда ходили слухи о помолвке… Никто не знал конкретного кого и с кем, но великие роды хотели объединиться.
Неужели этот, больной львиным бешенством, так на меня взъелся на корабле из-за Илены? Со стороны можно было и неправильно понять, действительно.
— Говорю же, недоразумение, — шепчу ей в спину.
И опять лабиринты коридоров. Тут, вероятно, один архитектор для всех святилищ. С явной боязнью прямых линий и простора. Еще и эти узкие лестницы со скользкими стоптанными ступенями.
Мы спускаемся куда-то вниз, проходим первым встреченным мне длинным коридором и останавливаемся у единственной двери. Жрица разворачивается ко мне:
— Давай на чистоту, — быстро говорит она. — Ты не настолько в моем вкусе, и я не собираюсь тратить свое время впустую. Не надо играть со мной в игры, княжич.
Я ничего не понимаю. Да что на нее вообще нашло? Закатываю глаза, вспоминая, что я умудрился ей ляпнуть такое. Ничего в голову не приходит.
— Хорошо, — все, что я могу сказать.
Что-то о старшей жрице Эрнутет я не знаю. И, судя по ее взгляду, если спрошу что именно, то ничем хорошим это не закончится. Все-таки какая-то ловушка. Демоны пойми только какая.
Девушка успокаивает участившееся дыхание, рассматривает меня еще какое-то время и открывает дверь.
Никаких алтарей для жертвоприношений за ней, к счастью, нет. На полу и стенах шершавая потертая плитка. Воздух теплый и влажный. И уходящие вглубь неширокого помещения ряды перегородок. Душевые!
— Это тебе явно не помешает, — улыбается она и кивает в сторону главного для меня сейчас сокровища.
Мокрая одежда камнем падает на пол. Боги, как я об этом мечтал! Чувствую спиной взгляд Киры, но мне плевать. Пусть любуется моим голым задом, если хочется.
Врубаю горячую на полную и встаю под поток, окруженный туманом пара. Обжигающая вода мгновенно согревает тело и отдается болью в ранах, вырывая из меня стон.
К демонам врагов, друзей, взбалмошных девиц и даже спасение мира. Больше мне ничего не нужно для счастья.
Вздрагиваю от осторожного прикосновения женских рук к моей спине. Жрица прижимается, обнимает, ее пальчики пробегают по моей груди и спускаются ниже.
Ладно, пожалуй, про больше ничего не надо я поторопился…
Глава 22
После «передышки» я оказываюсь вымотанным еще больше. И сила опять плещется на самом дне. Пришлось злоупотребить даром богов и обращаться к едва воспрянувшему источнику. Чтобы немного восстановить энергию. А еще, если в нужный момент направить в нужное место…
Не видел я такого в книгах по родовой магии, но оригинальный способ применения жрицу порадовал. О чем, мне кажется, услышали и остальные.
Поспать удается пару часов. Кира отводит меня в свою крошечную комнату-келью, где мы и остаемся почти до рассвета. И тут, на узкой неудобной кровати, под сохнущей на натянутых веревках моей одежде, лимит доверия к жрицам был немного восстановлен.
Просыпаюсь еще засветло от нежных прикосновений. Кира лежит на моей груди и задумчиво водит пальчиком по синякам и ссадинам.
— Да простит нас Уамти за эту ночь… — шепчет она.
Имя бога, перед которым предстоит ответить за то, что мы сегодня творили, бьет по пяткам, прокатывается болью снизу вверх и затихает высоким звоном в ушах. Ооох, я к этому никогда не привыкну.
— Жаль, не могу помочь тебе с этим, — девушка, видимо, принимает мои дергания на счет потревоженных ран. — При храме есть целитель, но если ты не хочешь, чтобы тебя нашли, к нему идти нельзя.
— Почему?
— Твоя сила, — хмурится Кира. — Во время лечения тебя узнает по силе любой, даже самый слабый целитель. Перед взором Хака никому не скрыть свою суть.
Плохая новость. Я то надеялся найти хоть подпольного лекаря, в существовании которых я не сомневаюсь. Боль в бедре может помешать в самый неподходящий момент.
Да и полушептать-полухрипеть надоело. Голос восстанавливается медленно. Горло уже не раздирает от каждого вздоха, но и говорить нормально не получается.
— Почему ты думаешь, что я не хочу, чтобы меня нашли? — ко мне возвращается подозрительность.
— Надеюсь ты это несерьезно, — она подпирает голову руками, упираясь локтями в мои ноющие ребра и чуть надавливает. — Ты же не считаешь меня дурой? Ты явился среди ночи, раненый и без голоса. И закрытый так сильно, что даже боги тебя не найдут. Ты был готов отказаться от моей помощи и сбежать. Так от кого ты скрываешься?
— Скажем так — ото всех, — ни слова лжи. — Ты права, я очень не хочу, чтобы меня нашли. Прямо сейчас, по-крайней мере. И если тебя спросят…
— Да кто же меня спросит? С чего жрице Эрнутет знать, где княжич Белаторских?
— Ну а если все таки спросят? — настаиваю я.
Кира для меня темная лошадка, играющая по своим правилам, которые мне пока не понять. Но ее словам я верю. Возможно, из-за клятвы. А возможно потому, что она не старается в чем-то меня убедить или доказать. Просто сообщает, спокойно, без лишних эмоций.
— Я храню множество тайн, Игорь. Сохраню и твою. Я отвечаю только перед богиней. Ее же заботит лишь защита и процветание народа. И если Эрнутет благоволит тебе, значит ты того стоишь. Мне этого достаточно.
— Благоволит мне? — я удивляюсь.
Она уже упоминала веление богини. Но я подумал, что это не в буквальном смысле. А на прямые вопросы о богах и их желаниях тут реагируют импульсивно.
— Чему ты удивляешься? — девушка поднимается с кровати и начинает одеваться. — Не думаешь же ты, что я пошла бы против воли богов ради ночи с тобой?
