Магистр прищурил глаза.
— Не испытывай меня, девочка из двух миров. Я пытался подарить тебе мир счастья, но ты отвергла его. Мне всё ещё нужна твоя сила, и она будет так же доступна, если вместо этого я оставлю тебя в своей темнице.
— Слышишь это, Мерлин? — спросила Бетани. — Это та сторона, на которой ты хочешь быть?
Мерлин опустил голову.
— Часть меня… да.
Бетани с трудом сглотнула. Верно. В Мерлине было немного злой крови, если истории были правдивы. А такими они и были, раз он был здесь.
— Эм, ладно. Тогда послушай другую часть. Ту часть тебя, которой ты хочешь быть, а не ту часть, которой ты боишься быть. Прими эту половину. — Девочка заставила себя улыбнуться. — Прими вымышленное, Мерлин.
— Ты бы вернулся к своей книге, проживая её истории? — сказал Мерлину Магистр. — Ты предпочел бы такую жизнь той, где мы живём на свободе?
Мерлин встал и посмотрел Магистру прямо в глаза.
— Должен быть другой способ… — начал он говорить, но тут же исчез.
— Что ж, да будет так, — проговорил Магистр, затем снова повернулся к Бетани, его глаза были полны ярости. — Похоже, у тебя вошло в привычку настраивать моих учеников против меня, девочка. Я устал от этой игры. Пришло время покончить с этим.
— Что вы сделали с Джонатаном Портерхаусом? — спросила Бетани, настороженно глядя на мага.
— Я оставил его в книге, как и обещал, — произнёс Магистр. — Сначала, по моей просьбе, он написал тебе новую историю жизни, а теперь он проведёт остаток своих дней, проверяя, сможет ли он написать свою собственную. Нельзя больше позволять ему управлять моим миром с помощью его писательства!
— В какой он книге? Внизу их тысячи!
Магистр впился в неё взглядом.
— Названия были для меня бессмысленны.
Бетани стиснула зубы.
— Он может умереть!
— Я… хотел бы надеяться, что нет, — сказал Магистр. — Но если так, разве мой мир не стал бы от этого лучше? А как насчёт твоего друга Оуэна? Разве ты не хочешь знать, где он?
Глаза Бетани расширились.
— Что вы с ним сделали?
— Уверяю, это не моих рук дело, — произнёс Магистр, затем поднял книгу, обложку которой Бетани видела ранее в тот же день, на плакате размером со стену. — «Киль Гноменфут и Источник магии», — прочёл маг. — Предварительный экземпляр, как мне сказали. Похоже, твой друг не хотел, чтобы история продолжалась без главного героя. — Он свирепо посмотрел на неё. — Возможно, Джонатан Портерхаус забыл упомянуть, что он убивает Киля в конце этой книги? И теперь твой друг Оуэн разыгрывает из себя Киля, следуя его истории. Так продолжаться больше не может!
— Нет, — прошептала Бетани. — Отдайте мне книгу.
Магистр щёлкнул пальцами, и пламя вырвалось из его руки, поджигая книгу.
— Эта не единственная, — спокойно сказал он. — Внизу, в библиотеке у Портерхауса, их целая коробка. Но они сгорят так же легко, моя дорогая, если ты продолжишь бросать мне вызов. — Старик стряхнул оставшийся пепел со своей руки и поднял бровь. — И что теперь, Бетани? У тебя нет защитников, на твоей стороне нет магии. Ты оставила своё счастье, единственное, чего ты хотела, и ради чего? Чтобы высказать здесь своё мнение? — Он покачал головой. — Возможно, от наших историй действительно никуда не деться. Ещё не поздно помочь мне. Киль мог бы прислушаться к тебе. Присоединяйся ко мне, и вместе мы покончим с властью этих авторов раз и навсегда!
Бетани не могла оторвать глаз от пепла книги о Киле Гноменфуте. Оуэн был заперт там и собирался… умереть?
Весь страх, беспокойство, всё, что она чувствовала последние день или два, внезапно просто исчезли. Больше никакого чувства вины или паники по поводу книг или изменения их сюжетов. Оуэн? Тот самый Оуэн, который с таким волнением смотрел на «Вечную конфету», который рассказал ей о заклинании определения местоположения её отца? Оуэн, который так сильно любил Киля Гноменфута, что испортил всю серию только для того, чтобы стать её частью?
— Защитники? — тихо спросила Бетани. — Магия? Вы думаете, мне нужно всё это, чтобы встретиться с вами лицом к лицу? С выдуманным персонажем? Тот, кем вы были, важен только в этих книгах. Здесь, снаружи, вы — никто. Тень. Выдумка.
Её мать, отец, всё просто померкло перед всепоглощающим гневом. Будь более вымышленной, сказал Киль.
— Тебе не следует так со мной разговаривать, — сказал Магистр низким и холодным голосом.
— Вы говорили о большой игре, — сказала Бетани, глядя на него с неприкрытой ненавистью. — Давайте посмотрим, что есть у вас, мистер воображаемый волшебник.
Его глаза расширились, и обе руки поднялись.
— Да будет так. Это будет темницей для тебя, и на этот раз у твоей истории не будет счастливого конца!
— Только если вы поймаете меня, — прошептала девочка, поднимая страницу книги, которую взяла в библиотеке. — Приди и забери меня, старик.
И с этими словами она нырнула внутрь.
Глава 38
Оуэн открыл глаза от боли. Боль ощущалась везде. Он застонал, пытаясь понять, почему не может пошевелить большей частью своего тела. Всё было задымлено, и воздух казался горячим, слишком горячим.
— Чарм? — позвал он хриплым от дыма голосом.
И тогда он осознал, почему не может пошевелиться.
Чарм лежала на нём, пугающе неподвижная.
Нет. О, пожалуйста, нет.
Большая часть её тела почернела от взрыва, и у неё отсутствовали роботизированные рука и нога.
— Чарм? — позвал Оуэн почти умоляюще и осторожно попытался приподнять её. Она весила гораздо больше, чем выглядела, и мальчик едва мог сдвинуть её настолько, чтобы выскользнуть из-под неё.
Повсюду вокруг валялись остатки лопнувших пластиковых пузырей, которые, скорее всего, были каким-то защитным механизмом при столкновении. Каким-то образом Чарм спасла его и от аварии, и от взрыва.
— Чарм? — прошептал он, нежно касаясь её плеча.
Роботизированный глаз девочки медленно открылся, но не сфокусировался на нём.
— Киль? — прошептала она.
— Да, это я, — тихо сказал Оуэн. — Ты выглядишь… хорошо.
Она попыталась улыбнуться, но, казалось, только половина её рта могла двигаться.
— Мои роботизированные детали… Они обычно присылают отчёты о повреждениях. Но… я не получаю их. Я… Я не думаю, что смогу пошевелиться.
— С тобой всё будет хорошо, — солгал Оуэн. — Серьёзно. С тобой всё будет в порядке. Тебе просто нужно отдохнуть.
— Я не могу пошевелиться, — пробормотала Чарм, и свет в её глазах начал тускнеть. — Киль… ты должен уйти. Иди сейчас. Убирайся отсюда.
— Я не могу просто оставить тебя здесь, — прошептал он.
— Ты должен, — сказала она, наконец-то сфокусировав на нём свой роботизированный глаз, хотя он и стал тусклее. — Солдаты Науки… будут здесь с минуты на минуту, если они… уже не здесь. Они найдут тебя…. Они схватят тебя!
Оуэн оглядел побоище после крушения космического корабля, и ему показалось, что он разглядел несколько разбитых корпусов роботов.
— Думаю, у нас есть несколько минут.
— Иди, Киль, — попросила девочка, и свет в её глазах начал меркнуть. — Возьми ключи. Они у меня в кармане. Я забрала их… с корабля. Доберись до Хранилища. Останови Верити. Пожалуйста.
Оуэн начал спорить, но свет в её роботизированном глазе погас, когда она упала без сознания, и вместо этого он просто кивнул.
— Я так и сделаю. Я… я пойду. Я позабочусь обо всём этом. И я вернусь и найду тебя, когда смогу. Ладно? Ни о чём не беспокойся. Я всё сделаю.
Он вытер глаза, затем забрал у неё шесть ключей и поднялся на ноги, всё его тело кричало от боли. Звуки металлических шагов Солдат Науки начали эхом отдаваться среди обломков, и он понял, что у него действительно нет времени. Где-то здесь должно было быть укрытие… но что могло бы скрыть его от сканеров роботов? Он вспомнил, что их сканеры могли проникать сквозь что угодно, кроме металла, но от космического корабля не осталось ничего достаточно большого, чтобы спрятать его, и…
