— …и вот тебе награда.
В ладонь деревенского лег медяк.
— Ступай.
Бакор тщился сохранить невозмутимое лицо. Он рассчитывал на куда более весомое возраграждение. Когда он удалился, высокий негромко обратился к товарищу:
— И зачем ему вообще нужно было давать деньги? Он же редкостный болван. Захоти он нарочно все перепутать — и тогда бы не сделал большего.
Собеседник скептически улыбнулся.
— Перепутать, говоришь? Что именно?
— Ну, для начала: нет такого драконьего имени. Ди‑но‑заврр — три слога. Даже я знаю, что мужские имена у них односложные, редко — из двух слогов. Потом: пятнистый. Ты когда‑нибудь слыхал о таких? Я — нет. Далее: дракон, от которого не пахнет драконом. Очень интересный вид, не правда ли? Добавь еще: «покупал», — высокий выделил интонацией слово, — а ведь ты сам знаешь: драконы ничего не продают и не покупают. Они пользуются только теми вещами, что им дают Высшие, а это бывает редко. Наконец: на кой ляд дракону кристаллы? У них и так хорошая магическая сила. Вывод простой: при том, что воображение у этого дурака работает, Пресветлые обидели его умом…
Согласен: сообщение выглядит, как чепуха с чесноком. Согласен, что этот деревенский тип — полный невежда. И как раз потому хотелось бы разузнать подробнее.
— Загадками говоришь.
— Какое там! Он не мог все до конца выдумать именно потому, что дурень. Какая‑то реальная основа есть… не может не быть.
Этим планам не суждено было осуществиться. Когда на следующий день маг пришел в кузницу побеседовать с кузнецом, то младший сын сообщил, что отец, дескать, с утра поехал в город и вернется лишь поздно вечером. А на следующий день магам уже самим пришло время уезжать. Да и вся ситуация не выглядела сколько‑нибудь опасной; скорее, она была интересной. Но чистое любопытство в сундук не положишь.
Сам же доносчик буквально через неделю продал дом и исчез. Предостережение старшего брата он воспринял вполне серьезно.
* * *
Сотник мне понравился. Не особо разговорчивый, деловой, собранный. К тому же у него с отцом явно были какие‑то общие воспоминания и дела. А еще понравилось то, что результат был полностью высказан в моем присутствии.
Мама, в отличие от папы, была приветлива, но на уровне вежливости, а не приятельства.
Браслет красовался на моей лапе. Но сотник нарочито пропустил это обстоятельство мимо глаз.
Дело свое он знал. Результат был изложен в самом деловом тоне:
— Если коротко: твоя магическая сила, Стурр, чуть выше средней по возрастной норме. Правда, у меня не такая большая практика в этой части. Единственное, что знаю наверное: сила еще будет расти. Иначе говоря, к моменту, когда ты попадешь в линию, у тебя будут все шансы на карьеру.
Я поблагодарил по всем правилам этикета. Выразил надежду, что когда‑нибудь попаду под командование сотника Рруга. Посетовал, что до этого еще надо много учиться.
Родители выглядели очень довольными. У меня было куда меньше оснований для восторгов.
Да, этот скромный кристаллик кварца дал порядочно как накопитель. Но мне было отлично известно, что при активном использовании он долго не протянет. Точный срок оценить было трудно, поскольку интенсивность школьных занятий магией оставалась величиной совершенно неизвестной. Более того: мне предстояло работать много больше, чем одноклассникам. Они‑то специализировались на какой‑то одной магии, а мне придется вкалывать на всех направлениях. Иначе говоря, одного кварца может оказаться маловато. Кто тут оказался первейшим из тупиц? Я сам, понятно. Мог же с самого начала заказать кузнецу браслет под два или (чего уж там прибедняться!) три кристалла. Но это положение можно поправить. Что для этого нужно? Деньги, конечно же.
* * *
(в ювелирной мастерской)— Доброго вам дня, уважаемый.
— И вам. Чем могу быть полезен?
— Я хотел бы продать вот это.
Перед хозяином лавки (она же мастерская) на стойку выкатился кружок. Опытный взгляд не мог ошибиться: золото, причем хорошего качества. Но вот продавец вызывал сомнения, часть которых переходила и на товар. Кругляш сделан весьма небрежно. И странная форма вдобавок: все нормальные поставщики делали слитки в виде бруска.
Посетителю на вид было лет тридцать. Грубоватое лицо, такая же одежда, руки человека, привыкшего к инструменту. Столяр? Кузнец? По‑любому, не мог этот человек быть владельцем весьма приличной суммы.
Последовала стандартная проверка на лопоухость:
— Я готов дать сорок сребреников за этот… образчик. Немедленно.
Но посетитель явно имел домашнюю заготовку на этот вариант:
— Тот, кто дал мне этот товар на реализацию, велел его взвесить. Надеюсь, у вас весы имеются? Если нет, то я сию же минуту ухожу.
Первая проверка была пройдена.
— Ну, конечно же, весы имеются. Просто я их держу не здесь.
— В таком случае, принесите их и произведите взвешивание в моем присутствии.
— Сейчас же это сделаю.
Про себя хозяин лавки решил, что посетитель, похоже, говорил правду. Не мог деревенский житель до таких тонкостей знать торговые приемы ювелиров. Интересно, кто же настоящий владелец?
— Вот, изволите ли видеть, двенадцать тысячных фунта.
— Спасибо. Но это не все. Благоволите взвесить стандартный золотой.
Ювелира все в большей степени охватывало смятение. Уже сейчас было очевидно, что прибыль с этого дела большой не будет, и с каждой репликой странного продавца перспективы становились все менее радужными.
— С вашего позволения, точный вес: одна сотая фунта.
— Превосходно, уважаемый. Делаю вывод, что у вас намечается целых два источника прибыли…
Фраза ввела почтенного хозяина в состояние полного ошеломления. Ну никак не мог этот человек выражаться такими фразами!
— …а именно: я не стану требовать с вас сто двадцать сребреников, сколько этот кусочек золота стоит. Вы дадите мне меньшую сумму. Второй же источник прибыли состоит в том, что у моего нанимателя есть еще подобный товар. И если только я достигну достаточно выгодных условий сделки, то приду еще… несколько раз.
Золотых дел мастер проявил сообразительность:
