Вечером мной овладело беспокойство, и я снова отправился на прогулку. Серой Дымки дома не было, а Ларри так и не вернулся. Я пересек поле и решил пробежаться по лесу, чтобы совсем не расслабляться. Вспугнул несколько кроликов. Наткнулся на лисий след и некоторое время шел по нему. Какая все-таки хитрая дамочка! Учуяла меня, сделала двойную петлю и ушла по ручью. Неплохо вспомнить старые штучки.
Вдруг я решил воспользоваться, примером лисицы, и сам бросился в ручей Если идти вверх по течению, то очутишься с подветренной стороны. Поэтому я направился в ту же сторону, в какую, вероятно, и лисица, раньше меня сообразив то, что лишь теперь понял я: нас кто-то преследует.
Мой преследователь был довольно неуклюж и неопытен, и не составило никакого труда обойти его, держась с подветренной стороны и укрываясь за кустами, а потом неожиданно поймать на берегу ручья.
Это был здоровый пес, куда больше меня, размерами с хорошего волка.
— Ларри? — окликнул я. — Я весь день ищу тебя.
— Да? — последовал ответ.
— Ты не Ларри, — осторожно заметил я.
— Нет.
— Почему ты шел за мной?
— Я появился в этих местах всего лишь пару дней назад и подумал, почему бы мне не зазимовать здесь. Хотя это очень странное место. Люди в округе творят какие-то необычные вещи — чаще всего друг с другом. Увидев тебя, я решил подойти и спросить, как здесь, безопасно или нет.
— Некоторые из этих людей готовятся к тому, что должно произойти в конце месяца, — сказал я. — Затаись где-нибудь и выжди, пока все не закончится, а тогда, если не будешь слишком наглеть с овцами и свиньями, то благополучно перезимуешь. Я подразумеваю, не стоит бросать кости у всех на виду.
— А что такое должно случиться в конце месяца?
— Кое-что необычное, — ответил я. — У людей слегка съедут мозги. Если увидишь той ночью какую-нибудь группку людей, лучше держись подальше.
— Почему?
Тусклый лунный свет пролился на нас сквозь ветки.
— Потому что тебя могут убить… или еще хуже.
— Не понимаю.
— А тебе и не надо ничего понимать, — ответил я, повернулся и был таков.
— Снафф! Погоди! Не убегай! — кричал он мне вслед.
Но я не останавливался. Он бросился было вдогонку, но Ворчун научил меня кое-каким приемчикам, которые даже лисице сделали бы честь. Я без труда оторвался от него.
В лунном свете я признал в нем одного из посетителей, навещавших наш дом, когда мы уезжали в Лондон, и которых запечатлело экранирующее заклятье. Может, он действительно принюхивался, хотел что-то узнать. Но если учесть, что ему откуда-то стало известно мое имя, когда я ему не представлялся… что-то не нравится мне все это.
Надо мной, набирая силу, следовала постаревшая, помудревшая луна. Я был бы совсем не прочь послушать, как звенит ее серебро.
Проснулся я оттого, что услышал, как кто-то скребется в заднюю дверь. Я подошел к своей заслонке и откинул ее. На крыльце сидела Серая Дымка. Мне вдруг пришло на ум, что я тоже не могу определить, когда она улыбается.
Я обвел глазами небо. В прорехи серых облаков просматривалась яркая голубизна.
— Доброе утро, — поприветствовал я.
— Доброе утро, Снафф. Не разбудила? Я вышел на улицу и потянулся.
— Ничего, — ответил я. — Все равно пора вставать. Спасибо.
— Как твои боевые раны?
— Куда лучше. А твои?
— Все в порядке.
— Вчерашний денек выдался довольно спокойным, — зевнул я, — для разнообразия.
— Чего не скажешь о прошлой ночи, — подчеркнуто сказала она.
— Да? Что ты имеешь в виду?
— Значит, ты еще ничего не слышал о пожаре?
— Пожаре? Нет. Где? Что случилось?
— Сгорел дом Дорогого Доктора. Пепелище до сих пор дымится. Сегодня рано утром я вышла на прогулку и сразу учуяла запах дыма. Побежала туда, затаилась рядом и следила за происходящим. Когда рухнула крыша, его гроза наконец-то прекратилась.
— А с Доктором все в порядке? И что с остальными? Они успели выбраться из дома?
— Не знаю. Не уверена. Я, во всяком случае, их не видела.
— Думаю, мне стоит туда наведаться, — сказал я.
— Неплохая мысль.
Мы побежали к месту пожара.
Я почувствовал себя даже как-то неуютно, когда, приблизившись, не попал под дождь. Дом сгорел дотла, пожарище курилось до сих пор, крыша и три стены обрушились, земля была запорошена пеплом, всюду валялись обуглившиеся доски, то и дело попадалась выгоревшая трава. На западе, то есть справа от нас, возвышался — цел и невредим — сарай. Земля в округе настолько пропиталась влагой, что хлюпала под ногами — напоминание о грозе, непрерывно бушевавшей над фермой последние несколько недель.
Мы, не торопясь, обследовали пожарище, вглядываясь в переплетение рухнувших балок и остатков стен. В глубине я заметил части обгоревшего оборудования. Вонь от потухших угольев и сырость, поднимающаяся от земли, не давали мне учуять других запахов. Я пожаловался на свое бессилие Серой Дымке.
— Значит, и ты не можешь сказать, спасся Дорогой Доктор со своими ассистентами или нет?
— Боюсь, что так.
Мы отошли, чтобы осмотреть сарай. И стоило нам немного удалиться от дома и приблизиться к уцелевшему строению, как я тут же уловил свежий запах. Очень свежий. По сути дела, он должен быть где-то совсем рядом. Я помчался вперед
— В чем дело? — крикнула вслед Серая Дымка. Времени отвечать ей не было. Я заметил его, когда он заворачивал за угол здания, и кинулся следом. Он увидел меня, понял, что состязаться со мной в беге бесполезно, и нырнул в одну из разбросанных по лужайке корзин. Я неспешно приблизился и, оскалив клыки, сунул голову внутрь.
Бубон забился в самый дальний угол.
— Надеюсь, ты помнишь, что говорят о загнанных в угол крысах, — простучал зубами он. — Мы можем быть очень опасны.
— Не сомневаюсь, — кивнул я. — Но в чем, собственно, дело? Никто и не собирается причинять тебе никакого вреда.
— Ты гнался за мной.
— Я хотел поговорить.
— Ты привел с собой кошку.
— Если не хочешь разговаривать со мной, могу предоставить тебе возможность пообщаться с ней.
Я попятился.
— Нет! Подожди! Лучше уж с тобой!
— Замечательно, — буркнул я. — Я всего лишь хотел знать, что здесь произошло.
— Пожар.
— Это я и сам вижу. В чем его причина?
— Экспериментальный человек рассердился на Дорогого Доктора и начал крушить лабораторию. Посыпались искры, и дом загорелся.
— Экспериментальный человек?
— Ну, тот здоровяк, которого собрал Дорогой Доктор из частей, накопанных на кладбищах его помощником.
