– А ведь жить хорошо, правда, Свет? Ещё бы пожрать!
– Пожрать? – изумлённо переспросила девушка. – Ты это всерьёз?
– Конечно. А тебе что, не хочется? Не верю!
– Нет, мне… конечно… но…
– Слушай, здесь грибов должно быть видимо – невидимо! Пожарим. А многие можно сырыми есть! Только надо осторожно. Здесь…ну, не здесь, а подальше, но медведь обретается. Он пока что сытый отсыпается, но лучше…
– На. Если что, будешь отстреливаться, – достала из куста и протянула мне автомат Светлана.
– Ты взяла? Зачем?
– Убила бы, если бы со мной попробовал также… как… как…
– Слушай… Да ты подержи его пока. Только на предохранитель поставь. Вот так.
Присядь. И давай поговорим.
Мы присели на наломанные мною вчера дрова. Прикинув по отдельным ветвям силёнку, я пожал плечами, покачал головой.
– Понимаешь, тут такое дело. Я сам только смутно догадываюсь, что за…то есть, кто это во мне. Или кто я. Нет, я уверен, я человек. Но что происходит… Надо разобраться. Но для тебя более важно другое. Я не для того тебя эээ исцелил, не для того спасал, и не для того вчера волок, чтобы использовать на закуску.
– Ну почему же? Может ты просто запасливый? Этакое живое непортящееся "НЗ"?
Это уже сказано лукаво, с явным облегчением. Дошло.
– Конечно-конечно. Пивко из холодильника, – поддержал я шутку.
– Нет, скорее, бульон из термоса, – пошутила ещё Светлана, но тут же, видимо, представив процесс, скривилась в гримасе.
– Правильно. Не будем этим шутить. Я думаю, это необходимо… ему… мне… чтобы вот, лечить, или ещё что… в этом роде.
– Ладно. Пока убедил. А может, и нет, но… хватит. Где ты говоришь, эти грибы?
– Знаешь, я в детстве с отцом собирал рыжики, у нас их было мало, все ноги отходишь по горам, а отец говорил, что в Сибири их… Ты что?
Девушка смотрела на меня со странным выражением смеси смеха и удивления.
– Вы? Бродите по горам? И собираете грибочки? Ой, не смеши меня. Я только такую картинку представлю…, – она фыркнула.
– И ничего смешного, – обиделся я. – Это тоже вот только что из памяти выплыло.
Это очень важно для меня, понимаешь, а ты каким-то глупым смехом давишься.
– Ну, прости, прости. Просто представила. Это всё равно, как если бы какие эээ динозавры…
– Да я тебе говорю о том, когда я…, а! Ладно. Вот, смотри. Это – рыжик. Вот, видишь, когда обламываешь, молочно течём. А теперь бери и ешь. Сладенький такой должен быть, да? Но лучше всё равно на огне.
К вечеру мы набрели на какую-то древнюю избушку. Как они называются, заимки что ли?
– Ну, разводи костёр, хозяйничай, я быстренько кого-нибуль подстрелю, – собрался я устроить ужин.
– Нет! Нет… не надо, пожалуйста. Не смогу… пока. Давай посмотрим… Ура!
Сейчас сварим замечательную кашу! Да ещё с грибами. Что, зря волокли что ли?
Давай, дуй за водой, а я здесь, действительно, похозяйничаю.
Озерцо было удивительно чистеньким и спокойным. А вечерняя водица в ней – тёплой до ласковости. Я быстро, не снимая своего клочка одежды и не примериваясь разбежался и прыгнул, нырнул до самого дна. Глубоко! Аааах, хорошо то как! Всё же ценить надо каждое вот такое мгновение жизни! Когда молод и здоров! Когда есть силы и когда ты можешь… можешь… да мир ты, кажется, можешь перевернуть!
Спохватившись, я с сожалением выбрался из воды, наполнил ведёрко, побежал к хозяйке. Надо будет и её сюда привести, пусть примет ванну. Теперь уже ночную.
Ну и что? Теплынь же какая!
Светлана приняла моё предложение охотно.
– После ужина. Давай, помогай быстренько тогда. А крокодилов там нет? Или змеюк каких… В прочем, кого мне с тобой бояться, да?
Я сделал вид, что намёка не понял и сосредоточился на чистке грибов.
Каша получилась классная. Ну ещё бы, с голодухи, да ещё с таким количеством грибов!
– Слушай, а нам… как ты думаешь, невредно бы стресс снять, а? – показала девушка, садясь за стол, на початую бутылку водки.
– Тебе вредно однозначно.
– А тебе?
– Не знаю, но рюмку шахну.
– Тогда и я.
– Нет!
– Я решила и я всё равно… лучше покажи, сколько можно. За чудесное спасение и вообще, за чудеса.
– Вот тебе.
– И всё? Как кошке какой.
– Как котёнку. Ладно, за спасение, за жизнь, за знакомство, Светлана!
Это, блин, оказался спирт. Я ухнул, девушка пискнула, вытерла накатившую слезинку. Потом жадно набросились на кашу.
– Вкуусно, – сообщила Светлана, облизывая ложку. – А теперь пошли купаться. А что там? Ты слышишь?
– Дождь.
– Всё равно пошли! Он сейчас пройдёт!
Спирт явно ударил в голову девушке. Нет, доза была так себе. Но после всех переживаний сказывалось.
– Свет, ложись спать, а?
– На речку! Купаться! Проводишь? А то я сама!
Ну что ты поделаешь? А с другой стороны, вон, в окне луна светит. Значит, так себе дождик. Ладно, пойдём!
Это было удивительное зрелище. Залитые призрачным лунным светом берег и гладь озера казалось, застыли в какой-то торжественной красоте. Только где-то вверху ночной ветерок покачивал листочки отдельной стайкой стоявших у воды берёзок.
Тёмно зеленела трава на берегу, отсвечивали серебром ели, несколько облачком сонно ползли по небу, не закрывая луну даже тогда, когда наезжали на неё. Всё это было красиво, нежно, но в тоже время нереально, призрачно, словно ночной сон.
Это очарование нарушила Светлана, с визгом рванувшаяся в воду, у самого берега скинув свою многострадальную ночнушку.
Я, улыбаясь, сидел, наблюдая, как девушка плещется, разбрасывая в стороны хрустальные брызги. А потом она, видимо, тоже прочувствовала, затихла.
– Виталь, плыви сюда, – позвала она меня. – Посмотри какая красота!
И это действительно, была красота. В глади озера отражались звёзды. И серебрилась лунная дорожка. Звёзды сверху и звёзды снизу. И ночное небо вокруг.
И это уже не купание это…
– Ночной полёт, да? – поймала мои мысли девушка. Она перевернулась на спину, засмотрелась на полную луну.
– Красота, правда?
– Ммда… – подтвердил я, имея в виду не только луну.
– Знаешь, я была на море. Тоже ночью купалась. Но там всё равно волны. А здесь… ай, да ну тебя! – перехватила она мой взгляд. – Давай, плыви впереди!
А потом, пока мы плыли к берегу, ночь наградила нас ещё одним чудам. На наших глазах остывающее озеро заклубилось туманом, а ночное светило засеребрило его свежим снегом.
– Как в пене! Аххх! Но куда теперь! Виталь, не уплывай далеко!
Когда мы вышли на берег, ночной ветерок намекнул, что всё-таки уже осень.
– Брр! Где моя одежда?
Туман был потрясающий – поднялся только до плеч. Ну, до Светланиных плеч. Плечек.
– Но ведь где-то здесь оставляла! Давай нырнём, поищем!
