Руфо злобно улыбнулся, открыв рот в свирепом шипении, гордо демонстрируя свои клыки.
Кэддерли едва не лишился чувств, но взял себя в руки. Он сдернул священный символ со своей широкополой шляпы и неуклюже водрузил ее обратно себе на голову.
– Именем Денира, я изгоняю… – начал он.
– Не здесь! – прорычал в ответ Руфо, и его глаза полыхнули красным огнем. – Не здесь.
– Ух-ох, – пробормотал Пайкел.
– Он же не вампир, а? – спросил Айвэн, и как все вопросы, которые задавал Айвэн здесь, этот имел ответ, который он хотел – который ему было нужно! – услышать.
– Если бы ты только мог понять, что означает это слово, – отозвался Руфо. – Вампир? Я Tuanta Quiro Miancay, Всесмертельный Ужас! Я олицетворение этого эликсира, и здесь правлю я!
Разум Кэддерли лихорадочно перебирал жуткие варианты. Ему знакомо это имя. Tuanta Quiro Miancay. Он как никто другой понимал мощь Проклятия Хаоса, поскольку был одним из тех, кто победил его, тех, кто поместил его в бутыль, погруженную в чашу со святой водой.
Но он его не уничтожил: Руфо – тому доказательство. Проклятие Хаоса вернулось, в новой и, несомненно, куда более разрушительной форме. Кэддерли почувствовал разливающееся у него по ноге тепло, излучение, исходящее из кармана. Потребовалась всего секунда, чтобы вспомнить, что там лежит амулет, переданный Руфо Друзилом в Шилмисте. Этот амулет был настроен на беса, так что его владелец и Друзил легко могли связываться телепатически. Сейчас он потеплел, и Кэддерли испугался того, что это может означать.
– Твой бог ушел из этого места, Кэддерли, – провыл Руфо, и Кэддерли не рискнул бы отрицать правдивость этого утверждения. – Твоего ордена больше нет, и многие добровольно перешли на мою сторону.
Кэддерли хотелось бы оспорить это, хотелось не верить. Но юноша знал, что жестокий недуг разъедает ордены Денира и Огма, он проник в них даже прежде, чем появилось это новейшее воплощение Проклятия Хаоса.
Молодой жрец подумал о своей последней стычке с деканом Тобикусом. Даже покинув Библиотеку Назиданий ранней зимой, Кэддерли знал, что вернется сюда, чтобы бороться против укоренившихся здесь порядков, которые противоречили учению братьев-богов.
Потом явился Руфо, и падение Библиотеки, кажется, полностью завершилось.
Данная пауза, или, как говорится, затишье перед бурей, не могла продлиться долго, – только не тогда, когда на стороне Кэддерли стояли два вспыльчивых напуганных дворфа. Затишье разрушил Айвэн, взревевший и кинувшийся вперед, изо всех сил ударив Руфо своим огромным топором.
Вампир дернулся и отлетел на полдюжины футов в сторону, но тут же выпрямился без всяких видимых повреждений. По правде говоря, он даже смеялся!
Пайкел набычился и, опустив дубинку, тоже рванулся в атаку, но Руфо мимоходом отмахнулся от дворфа, запустив его в сторону так, что он прошиб насквозь две деревянные скамьи с высокими спинками.
Айвэн бросился снова, и Руфо качнулся вбок, щелкнув пальцами в воздухе. От его руки исходила какая-то сила, мощная энергия, отшвырнувшая Айвэна и пославшая его в безумный полет, словно его подхватил свирепый торнадо. Дворф хрюкнул, воздух покинул его легкие. Он ударился о потолок с резким болезненным возгласом, вверх тормашками рухнул на пол и покатился кубарем, оставляя за собой кровавый след.
Кэддерли испугался, что Айвэн погиб. Он хотел броситься к другу и призвать целительный дар Денира, чтобы снять боль Айвэна. Но не сейчас, осознал он. Он пока не может помочь дворфу. Юноша поднял священный символ, олицетворение веры, высоко над головой и медленно начал приближаться к вампиру. Он запел, прося в молитве, чтобы Денир услышал его зов и вернулся сюда.
Руфо поморщился – протянутый к нему символ, кажется, доставлял ему не слишком много удовольствия, – но не отступил.
– Ты не принадлежишь этому месту, – процедил Кэддерли сквозь стиснутые зубы, и символ, засиявший серебряным светом, оказался всего лишь в футе от оскаленной образины вампира.
Руфо потянулся и сжал в кулаке обращенное к нему око над горящей свечой. Раздалось шипение, повалили клубы едкого дыма. Руфо, несомненно, испытывал боль. Но вампир упрямо держался, доказывая, что это место принадлежит ему, а не Дениру, и что от священной магии Кэддерли здесь не будет никакой пользы.
Постепенно выпрямляясь, вампир широко улыбнулся и поднял свободную растопыренную пятерню с когтями к уху, готовый ударом распороть глотку ошеломленному Кэддерли.
Пайкел первым ударил вампира, и, хотя его дубинка не причинила большого вреда, толчок спас жизнь Кэддерли, далеко отшвырнув от него Руфо.
Руфо с Пайкелом схватились врукопашную, колотя друг друга, но вампир был слишком силен, и Пайкел скоро упустил врага. Руфо немедленно повернулся к Кэддерли, самой желанной жертве в этой компании, который, пошатываясь, отступал.
Гигантский, нечеловеческий прыжок бросил Руфо в воздух, и, приземлившись, он преградил путь Кэддерли. Взгромоздившись на спинку скамьи, вампир раскинул руки и наклонился вперед, вознамерившись упасть на юношу.
Священный символ Денира взлетел вверх, и на этот раз сообразительный молодой жрец усовершенствовал демонстрацию. Он вытащил свою световую трубку и направил яркий луч прямо на медальон.
Руфо скорчился, обожженный внезапным сиянием. Он отвернулся, взлетевшие полы балахона воздвигли темный барьер перед жгучим лучом, а потом издал нечестивый вой, неземной вопль, отразившийся от каждой стены Библиотеки, настигший все уши и дернувший за нити все сердца, принадлежащие многочисленным мелким сошкам зла, созданным вампиром.
Само здание, казалось, откликнулось на зов, ответные вопли и стоны полетели в молельню со всех сторон.
Руфо растворился, внезапно превратившись в летучую мышь, и запорхал по просторному залу. Еще один нетопырь влетел через открытую дверь, а за ним и еще кто-то, превосходящий его размерами, но тоже с кожистыми перепончатыми крыльями.
Кэддерли узнал Друзила, и присутствие бесенка действительно дало ответы на многие вопросы.
В холле снаружи послышалось шарканье негнущихся ног зомби: темные силы вставали на подмогу Руфо.
Надо было спасаться. Кэддерли знал, что они должны убраться из этого места. У Пайкела, вероятно, мысли текли тем же курсом: он, пошатываясь, добрался до юноши, и они вместе повернулись к Айвэну, не зная, получится ли вынести отсюда избитого дворфа.
Но Айвэн уже не лежал. Каким-то образом ему удалось встать – он, похоже, оправился от ужасающего удара.
Трое вновь воссоединились и побежали в дверям, сопровождаемые смехом Руфо при каждом шаге. Они выкатились из молельни и столкнулись с группой зомби, скопившихся в холле.
