С кинжалом наготове Росс смотрел на чужаков исподлобья, как его и учили. Онй уставились на него, открыв рты от изумления, потом — слишком поздно — подняли копья. Росс приставил острие отвоеванного оружия к горлу теперь притихшего человека, рядом с которым он стал на колени, и заговорил на языке, выученном у людей Уффа.
— Только кинь — и он умрет.
Должно быть, они увидели непоколебимую решимость в его глазах, потому что медленно, неохотно копья опустились. Одержав такую значительную победу, Росс не остановился на достигнутом.
— Берите, — он указал на ждущих лошадей, — берите и убирайтесь!
В какой-то момент он подумал, что на сей раз они ответят ему отказом, но не убрал кинжал от коричневого горла человека, который сейчас слабо стонал. Его угроза продолжала работать, ибо второй человек сбросил костюм с руки, оставил его лежащим на земле и отошел. Держа лошадь под уздцы, он сел на нее, махнул пастуху, и оба они медленно ускакали.
Пленник постепенно приходил в себя, так что Росс успел только натянуть костюм; он еще не застегнул запонки на груди, а голубые глаза уже открылись. Загорелая рука рванулась к ремню, но кинжал и топор, которые когда-то висели там, сейчас находились в распоряжении Росса. Заканчивая одеваться, он внимательно наблюдал за человеком из племени.
— Что ты делаешь? — Слова были произнесены на языке людей леса, но с незнакомым акцентом.
— Ты идешь... — Росс указал на третью лошадь, которую те двое оставили здесь. — Я иду... — Он показал на реку. — Я беру это... — Он похлопал по кинжалу и топору. Пленник нахмурился.
— Нехорошо...
Росс немного нервно засмеялся.
— Нехорошо тебе, — согласился он. — Хорошо мне!
К его удивлению, напряженное лицо человека расслабилось, и тот лающе засмеялся. Он сел, потирая горло, усмехаясь уголками рта.
— Охотник? — Человек указал на северо-восток к лесам, окаймляющим холмы.
Росс покачал головой.
— Я торговец.
— Торговец, — повторил тот. Потом постучал по широкому металлическому браслету на запястье. — Торговать — этим?
— Этим. Многим.
— Где?
Росс указал вниз по течению.
— По горькой воде — торговать там.
Человек, казалось, изумился.
— Почему ты здесь?
— Ехал по речной воде, как ты ездишь, — сказал он, указывая на лошадь. — Ехал на деревьях — много деревьев, связанных вместе. Деревья распались — я оказался здесь.
Концепцию путешествия на плоту он, очевидно, изложил четко, потому что собеседник кивал. Встав, он пошел к ждущей лошади, чтобы взять ее под уздцы.
— Ты идти лагерь — Фоскар. Фоскар главный. Ему понравиться ты показать трюк, как ты брать Тулка, победить его — взять его топор, нож.
Росс колебался. Этот Тулка, казалось, сейчас был настроен дружелюбно, но надолго ли? Он покачал головой.
— Я идти к горькой воде. Мой главный там.
Тулка снова нахмурился.
— Ты неверно говорить — твой главный там! — Он драматичным жестом указал на восток. — Твой главный говорить Фоскар. Говорить, что дать много этого, — он прикоснулся к медным браслетам, — хорошие ножи, топоры — ты вернуться...
Росс непонимающе уставился на него. Эш? Эш в лагере Фоскара предлагает за него вознаграждение? Но как же это?
— Откуда ты знаешь моего главного?
Тулка засмеялся, на это раз с иронией.
— На тебе блестящая кожа — на нем блестящая кожа. Он сказать — найти другую блестящую кожу — дать много хороших вещей тому, кто привести тебя назад.
Блестящая кожа! Костюм с корабля пришельцев! Люди с корабля? Росс помнил, что на него навели луч света, когда он перебирался через частокол деревни красных. Должно быть, его засек один из пришельцев. Но почему они его искали, тревожа коренных жителей, чтобы захватить его? Что было в Россе Мердоке такого важного, что он был им нужен? Все, что он знал, — это что он сделает все, что может, чтобы его не схватили, и что у него нет ни малейшего желания встречаться с этим «главным», который предлагал сокровища за его поимку.
— Ты придешь! — Тулка перешел в наступление, обрушившись на Росса почти что на бегу; Росс попятился и споткнулся, когда лошадь вместе с наездником нависла над ним. Он замахнулся топором, но у него не было опыта сражения этим оружием, слишком тяжелым для него.
Его удар рассек лишь воздух, как раз когда наездник замахнулся на него. Росс упал, на волосок избежав глухого удара по голове неподкованным лошадиным копытом. Потом наездник обрушился на него, распластав его по земле. Кулак нашел его челюсть, и для Росса солнце погасло.
Он обнаружил, что висит поперек опоры, движущейся укачивающей походкой, от глухого стука которой у него болела голова, и он никак не мог окончательно прийти в себя. Росс попытался шевельнуться, но осознал, что руки связаны за спиной, и нечто теплое на середине позвоночника удерживает его вниз лицом к лошади. Единственное, что он мог сделать, это постараться приспособиться к неудобствам как только возможно и надеяться, что галоп скоро закончится.
Над его головой прозвучала кудахчущая речь. Он краем глаза заметил другую лошадь, поравнявшуюся с той, которая несла его. Потом они примчались в какое-то шумное место, где крики людей сливались в гул. Лошадь остановилась. Росса перевернули со спины и бросили лежать на утоптанную пыль, где он лежал, изумленно мигая, в попытках разглядеть, что происходит вокруг.
Они прибыли в лагерь наездников, кожаные палатки которых служили фоном светлым длинноволосым гигантам и высоким женщинам, подходившим поближе, чтобы увидеть пленного. Круг вокруг него разомкнулся, и люди расступились перед пришедшим гигантом. Рост захвативших его произвел на Росса впечатление, а это был их хозяин. Лежа на спине у ног вождя, он чувствовал себя маленьким и беспомощным ребенком.
Фоскар, если это был Фоскар, казался могучим, как медведь. Когда он наклонился рассмотреть приз Тулка, по его рукам и плечам перетекали налитые мускулы. Росс остро взглянул на него, и та же ярость, которая толкнула его на атаку против Тулка, сейчас побуждала его к последнему средству неповиновения, которое у него осталось, — словам.
— Хорошо смотришь, Фоскар. Освободи меня, и я сделаю больше, чем просто посмотрю на тебя, — сказал он на языке лесных охотников.
Голубые глаза Фоскара широко открылись, и он опустил кулак, в котором легко помещались обе руки Росса. Сомкнув огромные пальцы вокруг ткани костюма, он поставил пленника на ноги без малейшего признака напряжения. Даже стоя Росс был на восемь дюймов ниже вождя. И все же он поднял подбородок и прямо смотрел ему в глаза, не отступая от своего.
