Неожиданно задул ветер и пошел дождь. Эбенезум закутался в свою потрепанную мантию:
– И почему погода всегда меняется так неожиданно?
Молния прошила потемневшее небо.
– Шторма тут не редкость, – ответил лодочник. Вглядевшись в упругие дождевые струи, он добавил: – Хотя обычно все не так неожиданно начинается.
– Проклятие! – пробормотал Хендрик. – А может, это…
– Есть только один способ проверить, – откликнулась Нори и вновь затянула заклинание:
Твари, назад! Ныряйте в волну!
Демоны, прочь! Вака ду, вака ду!
Дождь припустил еще чаще.
– Клянусь могилой моей бабушки! – проорал лодочник, перекрывая набирающий силу шторм. – Мало того что я должен управлять этой скорлупкой, так еще изволь и эти вирши слушать! Ну теперь-то вы мне точно заплатите вдвое!
– Разумеется, – заверил его волшебник, – мы хорошо тебе заплатим. – И он устремил взгляд в бурное небо. – По всей видимости, стихотворение опять не подошло.
– Проклятие! – сказал Хендрик. – Мы что, будем его пробовать на всем, что только попадется нам на глаза?
– Как, еще не все стихи? – возмутился лодочник. – Сражение с Голоадией – это одно. С этим я уже примирился. Но насчет стихов вы ничего не говорили. А я ведь могу и тройную цену запросить!
– Эй, ребята! – Крохотный человечек выбрался из кармана Снарксова плаща на палубу. – Вы забыли о самом верном решении. Магия брауни!
Дождь пошел реже. Солнце местами прокололо тучи. Появилась радуга. Снаркс сбросил капюшон.
– Простое совпадение. – Демон фыркнул. – Должен же он был когда-нибудь перестать!
– Да что же это за пассажиры такие?! – взвыл лодочник, увидев рогатую башку Снаркса. – Арендная плата растет прямо на глазах!
– Все, это был последний раз, когда ты смеялся над брауни! – налетел крошечный человечек на демона. – Сейчас мы тебе покажем, из какого теста мы сделаны! Запомните девиз брауни: «Маленькие да удаленькие!» – И он начал изображать какой-то сложный танец.
Снаркс успокаивающим жестом положил руку ему на голову:
– Ты уверен, что сейчас удачный момент? Если что-нибудь не получится, мы все утонем.
– Всегда найдется какой-нибудь неверующий, готовый посмеяться над истинным величием! – воскликнул брауни. – Не рискуя, ничего не добьешься! Я должен сделать это, во славу всего народа брауни!
– Что это он делает? – пожелал узнать лодочник.
– По-моему, этот танец носит название Линди Хоп, – охотно пояснил брауни. – А что будет, когда я закончу!
– По-моему, что-то будет прямо сейчас, – ответил Снаркс, оглядываясь в поисках тяжелого предмета, чтобы запустить в брауни. – Не позволю я какому-то брауни макнуть меня в море! – Ему попалось странного цвета весло.
– А это откуда взялось? – Лодочник удивленно воззрился на оранжево-зеленый кусок дерева.
– Проклятие! – провозгласил Хендрик и потянулся за Головоломом.
– Совершенно верно! – Весло заговорило, не успев даже перевоплотиться в демона Бракса. – Это твое проклятие, если ты ничего не предпримешь прямо сейчас!
– Хендрик! – предупредил я рыцаря. – Поосторожнее с дном лодки! – Но гигантская боевая дубина уже со свистом резала воздух, готовая сокрушить все на своем пути. Вот она зацепила мачту, и осколки дерева полетели в разные стороны.
– Это конец! – завопил лодочник. – Ну почему я не стал жестянщиком, как советовала моя бабушка?
– Минуточку! – Бракс увернулся от дубины, – У меня кое-что есть, вам всем может пригодиться! А может, и не всем. И стоит порядком. Но давайте посмотрим правде в глаза, скоро вам понадобится что-нибудь серьезное… – Демон-торговец умолк и прикрыл глаза. Потом судорожно сглотнул. – О нет, только не это, – прошептал он. – Мне пора. Прошу прощения за беспокойство.
И он исчез как лопнувший мыльный пузырь. Головолом просвистел в опустевшем пространстве. Рыцарь со всего размаху плюхнулся на пятую точку.
– Ро-о-ох!
– Нет! – в ужасе завизжал Снаркс. – Не надо! Я этого не заслужил!
Сотня голосов грянули, как один:
– Это Сила брауни!
Я оглянулся и увидел, что наша лодка от носа до кормы заполнена брауни.
«В совершенном и справедливо устроенном мире ценность человеческого или любого другого индивидуума не должна определяться его ростом. Но тогда и волшебники тоже не должны работать ради куска хлеба».
«Наставления Эбенезума», том XXIX
Один из человечков спрыгнул прямо с верхушки руля. Лодочник не сводил с него глаз, без сомнения, не в силах оправиться от шока. Все остальные коротышки были одеты примерно как наш брауни, но на этом была шапочка и плащ из какого-то коричневого меха.
– Ты звал, Тэп?
– Да, Ваше Браунийское Величество! – отвечал наш брауни.
– Ушам своим не верю, – пробормотал Снаркс. – Тэп?
– Насколько я понимаю, – продолжал Его Браунийское Величество, – кто-то из собравшейся здесь компании оскорблял тебя, а быть может, и весь народ брауни?
– Да, сэр, – ответил Тэп, – один из них, но, по-моему, в его представлении это называется проявлять дружелюбие.
– Боюсь, – звонким голосом произнес Его Величество, – это говорит излишне оптимистическая сторона твоей браунийской натуры. Судя потому, что я слышал, дело обстоит гораздо серьезнее! Нас, брауни, слишком долго принижали! Запомните девиз брауни: «Мал золотник, да дорог!»
Снаркс бросил тоскливый взгляд за борт:
– Может, научиться плавать?
– А! – воскликнул Его Величество. – Так вот кто преступник!
Снаркс сделал шаг назад:
– Может, у меня получится дышать под водой.
– Нет, нет, – успокоил его брауни, – мой дорогой друг, мы вовсе не собираемся причинить тебе вред. Мы лишь хотим, чтобы ты убедился в позитивном характере Силы брауни!
– Может, лучше все-таки прыгнуть, – проворчал себе под нос Снаркс. – А уж там придумаю, что дальше делать.
– Ребята, давайте подбодрим этого незнакомца одной из наших речевок! Кто всегда готов помочь?
– Сила брауни! – грянул ответный хор.
– Кто хандру прогонит прочь? – продолжал Его Браунийское Величество.
– Сила брауни! – ответствовал хор.
– Кто развеет злую ночь? – От возбуждения Его Браунийское Величество подскакивал на месте точно заведенный.
– Сила брауни! – Хор тоже принялся подскакивать. Лодка закачалась.
– Кому противиться невмочь?…Э нет, друзья брауни! Верните его назад в лодку! Дружище демон, не надо прыгать! Тебе понравится, вот увидишь! В этом-то и есть суть Силы брауни!
– Вунтвор? – Рука Нори нежно коснулась моего локтя. Я повернулся к ней. На ее лице лежала печать беспокойства. – Я волнуюсь за твоего учителя.
