- Надо же, это вы, мистер Ришмон. Идете домой запасным путем? - сказала девушка, улыбаясь. Ее голос отдавался эхом в узком темном сыром коридоре.
- Ты... - вельможа в ответ облегченно вздохнул. Верно, они могли узнать об этом тайном ходе, могли видеть его планы театра... Однако в засаде его ждал не маг, а всего лишь воин, с ним справиться будет совсем несложно. Ришмон, как и большинство магов, относился к солдатам с презрением. - Уйди с дороги. Сейчас не то время, чтобы развлекаться с такой мерзостью, как ты. Убить тебя здесь было бы великолепно, однако у меня нет желания.
После слов Ришмона Аньес достала пистолет.
- Шах и мат. Я уже произнес заклинание. Мне остается лишь послать его в тебя. Поскольку нас разделяет около двадцати мейлов, ни пулей, ни чем-либо иным ты меня не поразишь. Ради клятвы верности Анриетте, ради долга и других подобных глупостей не стоит жертвовать жизнью. Ведь такая мерзость, как ты - простолюдинка. - С показной заботой Ришмон продолжил. - Было бы расточительством тратить заклинание дворянина на такое насекомое, как ты. Прочь с дороги.
Аньес через силу проговорила:
- Я убью такую тварь, как ты, не из верности Ее Величеству, а ради личной мести.
- Личной мести?
- Д'Англетер.
Ришмон хмыкнул. "Если припомнить, в тот день, перед уходом из моего особняка... она спросила меня об этом. Вот в чем дело", - наконец поняв, Ришмон рассмеялся.
- Ясно! Ты - выжившая из той деревни?!
- За это преступление ответственен ты, негодяй... Мою родную деревню уничтожили, хотя на нас не было никакой вины, - объявила Аньес, жестоко кусая губы. Из них уже потекла кровь. - Инквизиция Ромалии, охота на протестантов. По твоему мерзкому сфабрикованному обвинению, что наша протестантская деревня - оплот бунтовщиков, ее сравняли с землей. Сколько ты получил за это от Святого правительства Ромалии, Ришмон?
Уголки губ вельможи поползли вверх.
- Спрашиваешь, сколько денег? Я должен вспоминать? Я бы сказал, однако не помню точную сумму взятки.
- Ты не веришь ни во что, кроме денег? Жалкий человек.
- Точно так же, как вы верите в бога, я верю в деньги - скажи-ка мне, где тут разница? Как вам не хватает умерших родных, так и мне не хватает денег - скажи-ка мне, где тут разница? Если такая святая, объясни мне. Я бы хотел это знать.
- Я убью тебя. Можешь тратить свои сбережения в аду.
- Хоть и расточительство - тратить дворянскую магию на таких, как ты... возможно, это - судьба, - пробормотал Ришмон, посылая заклинание.
Огромный шар пламени появился из конца его посоха и полетел в сторону Аньес.
Вельможа раздумывал, выстрелит ли девушка-мушкетер из пистолета, который она сжимала в руке... однако она отшвырнула его в сторону.
- Что?
Огненный шар ударил в плащ, который был надет на Аньес. Хотя одеяние сразу же вспыхнуло, вода в бурдюке, заранее спрятанном под ним, моментально испарилась, ослабив силу пламени. Однако огонь не исчез полностью. Надетая на Аньес кольчуга раскалилась.
- А-а-а-а-а-а!
Однако все же девушка-мушкетер выдержала, оставшись на ногах. Ужасающая сила воли. Превозмогая боль во всем обожженном теле, и выхватив меч, она бросилась к Ришмону.
Вельможа, пытаясь контратаковать, в спешке послал следующее заклинание. Аньес ударило Клинком Ветра. Хотя кольчуга и дополнительные защитные металлические пластины были изрублены, они спасли девушку от смертельного ранения. Получая бесчисленные порезы по всему телу, Аньес все равно продолжала нестись вперед.
Девушка налетела на Ришмона в тот момент, когда он попытался произнести очередное заклинание.
- Уо-о...
Вместо заклинания изо рта вельможи... хлынула алая кровь. Аньес надавила на рукоять меча, всаживая его еще глубже в грудь Ришмона.
- М... маг проиграл простолюдинке... Такой дворянин, как я... простому солдату вроде тебя...
- ...Теперь скажи: меч и пистолет, по-прежнему, для тебя игрушки?
Вся обожженная и израненная, Аньес медленно провернула клинок, вспарывая вельможе грудь.
- Это - не игрушки. Это - оружие. В отличие от вас, дворян, мы, по крайней мере, отрастили клыки. Умри же от этих клыков, Ришмон.
Вельможа выплюнул особенно большую порцию крови.
И медленно осел на пол.
Вокруг снова наступила тишина.
Аньес подобрала фонарь, который перед боем поставила на пол, и, опираясь плечом о стену, нетвердыми шагами побрела вперед. Порезы поверх ожогов болели так сильно, что девушка могла в любой момент не выдержать и упасть без сознания.
Однако она продолжала идти.
- ...В таком месте сдаться и умереть? Пока еще... пока еще... пока не отомстила, не сдамся.
Медленно, шаг за шагом, используя меч в качестве опоры и по-прежнему истекая кровью, Аньес пробиралась к выходу.
У этого тайного туннеля, прорытого под Тристанией, ближайшим выходом была сточная канава на улице Тиктоннэ. Когда девушка-мушкетер, протиснувшись наружу, вылезла из нее, прохожие в ужасе завопили. Подняв глаза к яркому солнцу... по-настоящему почувствовав вкус жизни и возблагодарив удачу, Аньес потеряла сознание.
* * *
Три дня спустя...
Сайто, как обычно, мыл на кухне посуду. Тут Луиза врезала ему по спине. Едва не выронив тарелку, мальчик недовольно проговорил:
- Аккуратнее! Из-за тебя я перебью всю посуду!
Луиза с глухим рычанием кинула на него яростный взгляд. С чувством облегчения Сайто повернулся обратно к мойке. С того самого дня... хозяйка с ним не заговаривала.
Она отругала его, когда фамильяр в итоге рассказал ей все, что случилось, пока он с Анриеттой прятался в той дешевой гостинице. Только об одном он умолчал... о поцелуе.
Сейчас Луиза только дулась, однако если бы она узнала про поцелуй, то разозлилась бы по-настоящему. Все-таки, ее желание владеть им безраздельно было невероятно сильным. Хозяйка бушевала, когда ее фамильяр отвлекался на других девиц. Поцелуй с ее бесценной Анриеттой был бы еще хуже.
Если бы Луиза узнала, она бы его убила.
Поэтому Сайто ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы она догадалась.
- ...Н-не злись ты так.
- Я не злюсь.
- Тогда почему не разговариваешь со мной? Принцесса и я обнялись, поскольку не было иного выхода. Мы не хотели, чтобы ее обнаружили...
- ...И вы больше ничего не делали?
- К-конечно, нет!
Продолжая мыть тарелки, Сайто начал насвистывать.
Хотя со стороны это было похоже на ссору влюбленных... они оба думали иначе. Мальчик объяснял ревность хозяйки ее желанием безраздельно владеть своим фамильяром. Ну а Луиза, будучи Луизой, не признавалась самой себе в своих чувствах. Так что, в целом, их отношения по-прежнему шли параллельными курсами. Неужели все так и останется? Пока что их чувства не пересеклись.
