— Дергары? — спросил Закнафейн.
— Девять Адов, надеюсь, что нет, — ответил Беньяго. — Презираю этих мерзких маленьких дварфов. Но если всё и правда так, передай другим — дергары куда более грозный противник, чем принято считать. Их легко разозлить.
— Если мы направляемся в Граклстах, Ханцрины пропустили самый прямой проход, — объяснил Биннефин.
— Значит, мы можем пойти коротким путём и опередить их? — спросил Беньяго.
Разведчик на миг задумался, потом покачал головой.
— Я бы не рекомендовал. Никто не знает здешних тоннелей лучше, чем Ханцрины — может быть, кроме двух новеньких жриц, которых мы заметили с ними. Должна быть причина, по которой они избегают прямого пути.
— Если они вообще идут в Граклстах, — сказал Закнафейн.
— Справедливо, — согласился Беньяго. — Продолжайте разведку. Скажи Дирру, что я хочу новый счёт по головам, если он сумеет подобраться к их отряду достаточно близко.
— Семь мужчин, две жрицы, плюс ещё две, которые по нашему мнению не входят в семью Ханцрин. И, конечно, их рабы — что-то около двух десятков багбиров и меньших гоблиноидов.
— Точный счёт, — прояснил Беньяго.
— Они рабы; точное число постоянно меняется, — напомнил ему Биннефин. — Уже дважды после отбытия из Мензоберранзана Ханцрины брали в плен гоблиноидов, а кроме того мы нашли по пути одного мёртвого багбира, сражённого клинками дроу.
— Если бы только эти громилы знали своё место и учились слушать, — со вздохом сказал Беньяго. — Следите за ними. Очень пристально.
Биннефин отвесил полупоклон и поспешил прочь.
— Надеюсь, это Граклстах, — сказал Беньяго, когда они с Закнафейном снова остались наедине.
— Ты только что заявил совершенно противоположное.
— Потому что я подозреваю, какой будет альтернатива, и боюсь её — особенно с Закнафейном в моём отряде.
Закнафейн поднял белые брови, услышав такой необычный ответ.
— Альтернатива — небольшая тайная застава гномов из Блингденстоуна, — объяснил Беньяго.
— Блингденстоуна?
— Город свирфнеблинов недалеко от Мензоберранзана. Верховные матери знают о нём, но редко обсуждают — он не представляет собой какой-либо угрозы и не несёт ценности. Если мы направляемся к той заставе, может случиться бой — а я не хочу сражаться с Ханцринами, тем более когда вместе с ними две жрицы из неизвестного дома.
— Особенно с Закнафейном в твоём отряде, — повторил оружейник.
— Всем известно твоё отношение к жрицам Ллос, как и твои… щедроты к тем, кто не является дроу.
Зак обдумал слова Беньяго и пожал плечами, не собираясь их отрицать.
— Глубинные гномы? Я не знал…
— В том-то всё и дело. Немногие знают, и будет лучше, если всё так и останется. Блингденстоун расположен всего в нескольких милях от Мензоберранзана, как тоннели скальных червей таккв, хотя чтобы добраться до них, нужно идти сложным кружным маршрутом.
— Мы рядом с Блингденстоуном?
Беньяго покачал головой.
— Мы рядом с заставой. Несколько гномов покинули свой укреплённый дом. Может быть, закончились рудные жилы, а может быть, они нашли более ценные богатства — а чтобы свирфнеблины осмелились выйти в открытое Подземье, богатства должны быть поистине велики.
Закнафейн растеряно покачал головой.
— Ты не знал об этом, потому что матери Мэлис или кому-то другому незачем было тебе рассказывать, — пояснил Беньяго.
— Странно, что верховные матери позволили им спокойно жить.
— Пришлось бы слишком дорого заплатить за их искоренение. Свирфнеблины — хитрые маленькие твари, которые очень хорошо умеют обрушивать целые тоннели. В их уничтожении нет никакой выгоды — особенно с такой весомой ценой.
Закнафейн долгое время размышлял над этим, пытаясь разобраться. Когда это выгода была единственной причиной для дроу, чтобы атаковать и убивать любых чужаков?
— Свирфнеблины не воинственны, — сказал Беньяго, как будто прочитав мысли оружейника.
— Ага, — произнёс Зак, наконец-то сообразив. — Ты ведёшь с ними дела.
— Я ничего не делаю, — ответил Беньяго.
— Значит, Джарлакс.
— Иногда, — признал воин Бэнров. — Но они не особенно выгодные торговые партнёры. Если Ханцрины наладили с ними связи, если они действительно заключили сделку с одним из гномьих торговцев минералами и самоцветами, тогда нас ждут неприятности.
Он посмотрел прямо в глаза Заку и добавил:
— А если у нас будут неприятности, я надеюсь, что Закнафейн знает, по какую сторону этих неприятностей находится он.
— Что это значит? — возмущённо спросил Зак.
— Думай о гномах как о полуросликах, — ответил Беньяго.
Закнафейн уловил его мысль, особенно учитывая тот вкрадчивый тон, которым Бэнр это произнёс. Кроме того, всего несколько десятков дней тому назад они миновали пещеру, где произошёл тот инцидент.
— Я не притворяюсь, что могу понять, зачем ты пошёл на такое ради горстки рабов, — добавил Беньяго. — Но знай вот что: если Ханцрины действительно направляются в Блингденстоун или заставу глубинных гномов, любое милосердие с твоей стороны не должно подвергать опасности солдат Бреган Д'эрт под моим началом. Они отправились в дикое Подземье потому, что доверяют мне, а я не хочу, чтобы это доверие поставил под угрозу обычный воин, сердце которого больше, чем его мозг.
— Я делаю то, что должно быть сделано, — парировал Закнафейн. — И делаю это хорошо.
— И это всё, что от тебя ожидают, — ответил Беньяго. — По какой-то непонятной мне причине это всё, чего Джарлакс от тебя ожидает.
— Разве нужно что-то ещё?
— Действительно, — сказал Беньяго, закатывая глаза, и отошёл.
Правая рука Закнафейна скользнула на пояс и сомкнулась на рукояти меча. Он не уклонялся от драки и побеждал в ней чаще большинства других в Мензоберранзане. Но теперь он понял, что окружающие ему не доверяют.
— Рабы-полурослики из Чед Насада не представляли угрозы, — сказал он, обращаясь к спине Беньяго. — Они были беспомощными и в путах, и знали об этом. Вместо боя была бы бойня.
Беньяго обернулся.
— И Закнафейн считает, что это недостойное занятие?
— Да, — признал он.
— Почему? — спросил Беньяго. — Почему ты считаешь, что жалкие жизни обитателей поверхности обладают хоть какой-то ценностью? Почему ты оставляешь в живых тех, кто не поклоняется Ллос?
— А Джарлакс поклоняется Ллос? — возразил Закнафейн. — А Бреган Д'эрт? Облодра, Киммуриэль, предпочитающий компанию иллитидов? А Беньяго?
— Осторожнее, Закнафейн. Я племянник верховной матери Бэнр, которая является чуть ли не аватарой Паучьей Королевы на Фаэруне.
— И кому принадлежит твоя верность, Беньяго? Верховной матери Бэнр или Джарлаксу?
— Джарлакс понимает и одобряет ту роль, которую я играю. Прошло много лет с тех пор, как ты был формальным членом Бреган Д'эрт. Возможно, тебе следует меньше говорить и больше слушать.
— Может быть. Но я не смогу выслушать тебя, если ты не дашь мне ответ. Джарлакс поклоняется Ллос?
— Он… не борется против неё.
— Как и полурослики.
— Лишь потому, что они были беспомощны, как ты сам сказал. Думаешь, в противоположной ситуации злобные маленькие человечки удержали бы свои клинки?
Это был хороший вопрос, и у Закнафейна не было на него простого ответа. Он думал, что если бы полурослики знали, что таится в его сердце, то они могли бы освободить его — как поступил с ними сам оружейник. Однако он не знал наверняка.
— Так я и думал, — сказал Беньяго в ответ на молчание Зака и пошёл своим путём.
Закнафейн ещё долго стоял в небольшом боковом помещении, сражаясь с тяжестью всего мира. В такие моменты неуверенности оружейнику казалось, что тонны и тонны камня над головой давят на него слишком сильно, душат, сковывают его. Почти три века прошло после того случая с Джарлаксом. Тогда ему казалось это мелочью — Джарлакс больше никогда не заговаривал об этом, и впоследствии они с Заком серьёзно сблизились.
Однако было ясно, что другие члены отряда смотрят на милосердие Закнафейна иначе, и скорее всего — учитывая, что просветил его Беньяго Курт — в других сумрачных уголках Мензоберранзана к этому отнеслись ещё менее благосклонно.
