Хэледис зажмурилась.
– Да.
– Очнись же ты, наконец! – рассердился Сэргар. – Тебя этой гадостью уже травили! Зачем ты соглашаешься снова ее пить?! Замуж больше не за кого выйти?
– Затем, что иначе напоят Рилу! – крикнула Хэледис. – А так она выживет! Слишком сложная догадка, для вашей пустой головы, ваше высочество?!
Отец-настоятель бросил на спящую плотоядный взгляд. Сэргар понял, что если Рилу все же пощадят, то судьба ее будет безрадостной. Жертва Хэледис окажется напрасна.
Если только их всех не успеют спасти его люди.
Да где они прохлаждаются? Найдут своего принца или как?
Его снова затопил гнев. Проклятье, ну почему он так сглупил? Хотел обойтись без лишних жертв, а в итоге станет жертвой сам.
Он напрягся, пытаясь разорвать веревки, но ничего не вышло, связали его на совесть. Ему бы только освободить руки, он выхватит свой меч у глупца, стоявшего в шаге от него, и уничтожит всех этих мерзавцев! Как так можно обращаться с женщинами? До чего мерзкий у них бог, если одобряет такое! Нашли кому поклоняться!
– Докажи, что ты – наша, – велел отец-настоятель, – избавься от еретика. Дай ему предстать перед судом Единого Бога и тогда обретешь право стать божественной невестой.
– Что? Как?
– Напои своего бывшего жениха из этого кубка.
Сэргар застыл, а затем едва не расхохотался им в лицо. Напоить его ядовитой дрянью? Пусть попробуют! Ждать результата будут долго!
Хэледис рвано вздохнула. Она молча смотрела на кубок в руках.
– Поспеши, дитя. Время на исходе.
– Я не могу, – ее уверенность, как ветром сдуло, – я не хочу его убивать.
Толпа зароптала. Отец-настоятель крепко стиснул ее плечи, и Хэледис охнула.
– Ты должна. Или он, или Рила.
– Руки убери, – угрюмо посоветовал Сэргар. – Хэледис, напои меня этим. Разрешаю.
– Вы обезумели?
– Нет. Просто сделай это. Можно мне последнее желание?
– Никто не станет его исполнять, – отрезал отец-настоятель, подталкивая Хэледис в спину. – Поторопись. Если не прекратишь упрямиться, я сочту Рилу достойней тебя.
Она сделала несколько шагов и встала перед Сэргаром. Вскинула на него серые глаза, прозрачные, как горный ручей. Невеста, не невеста, какая к тварям разница? Растерянная, испуганная женщина безмолвно просила его о помощи.
Но все, что он мог, это тянуть время и пытаться ослабить веревки.
– Все в порядке, – мягко сказал Сэргар, глядя на нее сверху вниз, – давай. Я выпью.
– Но это неправильно. Как бы вы меня не раздражали, я не желаю вам смерти. Как можно убивать невинного, чтобы спасти кого-то?
– А разве не ты пришла сюда с топором и дровами?
– Это совсем другое дело, – возмутилась она, – мне нужно было, чтобы меня впустили.
Сэргар усмехнулся. Добрая какая. И до сих пор его не любит. Ладно, можно сыграть на этом.
– Тогда давай попробуем иначе. Если ты меня сейчас не отравишь, я на тебе женюсь. И быть тебе принцессой Ариная.
– Я, по-вашему, настолько глупа? Я вижу, что вы делаете.
– А, так ты этого хочешь? Я не сомневался. Из моей постели ни одна женщина не уходила недовольной. Тебя я буду ублажать сутками напролет. Тебе понравится.
Хэледис передернуло.
– Перестаньте. Это мерзко, но все еще глупо.
Сэргар широко улыбнулся.
– Вот и славно. Я знал, что ты просто цену себе набиваешь. А сама мечтаешь, чтобы я поставил тебя на четвереньки и отодрал, как последнюю…
Хэледис выплеснула «зеленую росу» ему в лицо.
– Угощайтесь, ваше высочество, – едко сказала она, – можете вылизаться, как собака. Язык у вас грязнее не станет.
– Еретичка! – завыла пожилая женщина, и большинство в толпе поддержали ее. – Она осквернила священный напиток! Рила должна стать невестой, а не эта паршивка!
– Рила! Рила! Рила!
Отец-настоятель зло выругался:
– Дура! Ведь дал же шанс ее спасти! Теперь умрете обе.
– Ничего умнее не придумала? – безрадостно пробормотал Сэргар, отряхиваясь, и заслоняя Хэледис спиной от бушующей толпы. – Подождите минутку! Она бывает послушной! Под настроение! Я ее сейчас уговорю, и мы оба выпьем ваш святой напиток. Женщины всегда нервничают перед свадьбой, это нормально. Пять минут нам дайте и я все улажу.
Хэледис встала вплотную к нему и взяла за руку. Испугалась, что ли? Сэргар легонько сжал ее пальцы, но не стал оборачиваться.
Отец-настоятель поколебался, но, видимо, Рила была для него достаточно лакомой добычей, чтобы пойти против мнения остальных общинников.
– Тихо, дети мои! Я поведаю вам волю нашего божества! Эти двое предстанут пред его судом, но Хэледис не зря рвалась сюда сегодня. Она страстно жаждет очиститься под руками Единого Бога. Он научит ее быть покорной. Рила же станет невестой через полгода, во время следующего ритуала. Ты, нечестивец, поговори с Хэледис. У вас три минуты.
Веревки на запястьях неожиданно ослабли, а в ладонь ткнулась рукоять ножа. Сэргар сжал ее и оживился. Так вот что она делала. Хорошо, шансы на спасение повышаются. Он освободит руки, всадит нож в парня с его мечом, отнимет и начнет сражаться. Он надеялся, что Хэледис сообразит спрятаться в углу или сбежать под шумок.
Но времени все еще не хватало.
– Встань так, чтобы мы тебя видели, Хэледис, – велел отец-настоятель, – смотри ему в глаза. Отрекись от земного мужчины ради вечного блаженства и полного очищения.
Та нехотя вышла вперед. Сэргар продолжил перепиливать веревки. Теперь ему хватило бы пары минут, но их еще нужно было выиграть.
– Ты не могла бы вытереть мне лицо?
– Чем?
– У меня есть платок в нагрудном кармане.
Она вытащила его и принялась аккуратно промокать капли яда. Нахмурилась, будто что-то просчитывая. Затем поникла: плечи расслабились и опустились. Перестала верить в благополучный исход ситуации?
Он решил ее подбодрить:
– Хэледис.
– Что?
– Не сердись, я не хотел тебя обижать. Прости за гадости, что наболтал. Все будет хорошо.
– Я понимаю. Вы часто ведете себя грубо, но вы не плохой человек. Пообещайте мне спасти Рилу. Она добрая, веселая и дружелюбная. Лучшая кулинарка во всем Аринае. Вы придете в восторг от ее пирожных.
– Я спасу вас обеих. Не бойся, напои меня. Только медленно.
– Нет, – спокойно и тихо сказала она, – я выпью сама, и у вас будет время спасти ее и сбежать. Не буду я никого убивать. Не заставят.
Сэргар прикрыл глаза. Вот же упрямица! Что ее так тянет к Тихой Госпоже?
Он наклонился к самому ее уху и зашептал, чтобы окружающие не расслышали:
– Вспомни фиолетовый мир. Ядом меня не убить. Нам нужно выиграть время.
Хэледис взбодрилась. Она выпрямилась, а в потухших глазах вновь появился блеск. Похоже, умирать она все же не хотела и готова была побороться за жизнь.
– Вы уверены?
– Да. Послушайся меня, хоть один раз. Потом снова начнешь буянить.
– Время истекло, – провозгласил отец-настоятель, – наполните кубок! Ты покоришься, невеста? Убьешь бывшего жениха ради Единого Бога?
Она стиснула платье и бросила последний, полный сомнений взгляд на Сэргара. Тот кивнул и, о чудо, Хэледис подчинилась.
– Я сделаю это.
Теплый металл коснулся его губ. Вкус у зелья был тягучий, горьковато-травяной. Хэледис поила его бережно, а в ее глазах плескалось такое беспокойство, что Сэргар ее пожалел. Вот не дай Мать в этот раз яд сработает. Это станет его последней глупостью, а Хэледис будет переживать, что стала невольной убийцей.
Так дурно он с женщинами еще не обращался.
Наконец кубок забрали, хотя опустел тот заметно раньше: Хэледис тянула, сколько могла, а он делал вид, что пьет.
Сэргар облизал губы и подмигнул ей. Улыбнулся.
– Не переживай. Что бы ни случилось – идея была моя.
– Слабое утешение. За убийство принца меня точно повесят.
– А ты не признавайся. Сваливай все на этих, Рейнар тебе поверит. Ты ему нравишься.
– Час от часу не легче, – нервно рассмеялась Хэледис.
– Особенно если придешь к нему в этом платье. Тебе идет, хотя цвет ужасный.
