— Позволю. И даже отвечу: я собираюсь проверить боеготовность подразделений, расквартированных на территории бывшего королевства Челзата. И оценить возможный театр боевых действий…
Посол слегка побледнел:
— Насколько я понимаю, ваше величество, ключевое слово в последней фразе — «возможный»?
— Да… — кивнул монарх. — Именно так. Я планирую продолжать завоевания, но куда именно направлю свою армию, пока не решил…
— И… что может повлиять на ваше решение? — Эйтрейя Логвурд превратился в слух.
— Немногое… Вот это самое «немногое» я и хочу обсудить с вашим сюзереном. Во время личной встречи в «Винном погребе»…
— Да, но этот постоялый двор расположен на территории Делирии… — воскликнул барон.
— Вашему сюзерену ничего не угрожает… — пожал плечами Молниеносный. — Даю слово. Кстати, на мой взгляд, эта встреча нужна прежде всего ему самому. И королевству Морийор… Если он проанализирует последние новости, то придет к такому же выводу…
— Какие именно, ваше величество?
— Вы передайте то, что я сказал, слово в слово, а выводы ваш сюзерен сделает сам. Кстати, не забудьте добавить, что эти самые новости — не последние. Дальше будет хуже…
— Что вы имеете в виду, ваше величество?
Иарус задумчиво посмотрел сквозь стоящего перед ним морийорца, постучал пальцами по подлокотнику трона и криво усмехнулся:
— Война — это игра умов. Сражения, в которых гибнут воины, взятые штурмом города, кровь, пожарища и слезы — лишь результат столкновения идей тех, кто стоит во главе армий противоборствующих сторон. Согласны?
— П-пожалуй…
— Чем изощреннее ум завоевателя, тем меньшее значение начинают играть такие понятия, как численный перевес войск, стойкость духа солдат, прочность стен крепостей и городов…
— Разве? — удивился посол. — Мне кажется, что боевой дух…
Монарх жестом приказал ему замолчать:
— Не смешите меня, барон! Вспомните пословицу: «Нет такого города, который не мог бы взять осел, груженный золотом». А ведь осел с золотом — это не всё, что может придумать умный человек. Далеко не всё! Знаете, в чем разница между мной и теми королями, на которых я иду войной? В том, что я — охотник, а они — жертвы. Никто из них не знает, когда и куда я ударю. И сколько этих самых ослов с золотом я зашлю на территорию их королевств задолго до начала войны…
В глазах барона мелькнуло понимание:
— То есть вы хотите сказать, что готовы к войне с Морийором?
— Нет. Не так… — усмехнулся король. — Я хочу сказать, что Морийор уже пал… То есть, если я решу идти на вас войной, то гарантированно захвачу ваше королевство за какие-то две — две с половиной недели. Мало того, уже сейчас я могу довольно точно сказать, во что мне обойдется эта война. Могу. И напасть, и захватить… Но… по некоторым причинам предпочел бы направить свою армию куда-нибудь еще. А с вами… решить дело миром…
— Почему, ваше величество?
— Причины я объясню вашему сюзерену. Если, конечно, он примет мое приглашение и прибудет в «Винный погреб»…
— А если не примет?
— Тогда вам придется искать себе другого сюзерена. В том случае, если вам удастся пережить эту войну…
Барон Логвурд угрюмо сдвинул брови и поклонился:
— Я передам его величеству все, что вы сказали. И сделаю все, чтобы между нашими королевствами царил мир и согласие…
— Слова, достойные настоящего мужчины. И патриота своей страны… — кивнул Иарус. — Не торопитесь уходить — моя венценосная супруга изъявила желание лично поблагодарить вас за высказанное нам соболезнование. Она подойдет с минуты на минуту… А пока я бы хотел обсудить кое-какие вопросы межгосударственных отношений…
…Услышав Слово, посол Урбана Красивого встал с кресла, сделал два шага вперед и замер. Потом глубоко вдохнул и медленно открыл глаза.
Иарус, задумчиво оглядев выжатого, как виноград в давильной чаше, мужчину, склонил голову к плечу и хмуро поинтересовался:
— Барон, вы что, неважно себя чувствуете?
Эйтрейя Логвурд густо покраснел, вытер о шоссы вспотевшие ладони и робко кивнул:
— У меня почему-то кружится голова, ваше величество…
— Небось, опять легли спать на рассвете? — участливо поинтересовалась Галиэнна.
— Да… — кивнул посол. И замолчал на полуслове, сообразив, что чуть было не начал рассказывать королю Делирии и его супруге о том, что всю ночь готовил доклад своему сюзерену о состоянии дел в их королевстве. — Бессонница, знаете ли…
— Наведайтесь к мессиру Угтаку… — предложил Молниеносный. — Лекарь он отличный. Кровь пустит, или отвары какие даст…
— Обязательно зайду, ваше величество! — поклонился посол. — Сегодня же вечером… Если, конечно, он найдет для меня время…
— Найдет… — пообещал монарх. — Можете идти к нему прямо сейчас. Тем более что все вопросы, которые меня интересовали, мы с вами уже обсудили…
— Аудиенция закончена? — на всякий случай уточнил барон Логвурд.
— Да… — кивнул Иарус. — Вы можете идти…
…С трудом дождавшись, пока за послом закроется входная дверь, король повернулся к начальнику Ночного двора и угрюмо поинтересовался:
— Ну, и что ты мне на это скажешь?
Граф Игрен виновато пожал плечами:
— Все, кто знал о гибели ее высочества, мертвы. За исключением ее телохранителей, коменданта Кошмара и палача по имени Гной. Кроме охранников тюрьмы и заключенных, сидевших в камерах на одном этаже с пыточной, моим людям пришлось убрать еще четверых. Жену и сына привратника по имени Шадур и двух собутыльников одного из тюремщиков. Но эти четверо никому ничего рассказать не успели…
— Значит, успел либо кто-то из телохранителей Илзе, либо комендант, либо палач! — разозлился король.
— Исключено… — еле слышно выдохнула бледная, как смерть, королева. — Они никому ничего не расскажут. Просто не вспомнят…
— Не расска-жут? Не вспом-нят? — сделав акцент на последнем слоге, заорал Иарус. — Они могли растрепать о гибели Илзе половине дворца еще до того, как ты с ними поработала!!!
— Могли. Но не стали. Я в этом уверена… — откинувшись на спинку своего трона, пробормотала Видящая. — Перед тем, как заставить их забыть про… Илзе, я выпотрошила им мозги. Об этом они не говорили. Ни с кем. Можешь не сомневаться…
— Тогда я отказываюсь что-либо понимать… — зашипел монарх. — Все, кто видел труп Илзе, — мертвы или ничего не помнят. А завсегдатаи таверны «Рыжий кот» знают даже то, что этот ублюдок Джиэро, перед тем как повеситься, натянул на себя ее платье!
