Глава 21
Жрица.
Мы проговорили, наверное, целый час, когда пришла Далила.
- Утешить нечем, - с порога заявила она, - Стэфа зацепила дракона, он не станет помогать, ему нужно, чтобы она осталась здесь.
-Ты ему все рассказала? - с ужасом воскликнула я.
- Ну что ты? Конечно, нет. Ему даже не интересен был секс со мной, но я и сама бы не допустила, он пришелся мне не по нраву. Лучше тебе, девочка, избежать встречи с ним.
- Ну, я же вправе не выбирать его.
- Боюсь, что у тебя пока нет никаких прав, - мягко возразила Алиса, - Мирта может настоять. Ведь гости преподносят храму богатые дары. Зачастую гость предоставляет выбор жрицам, так как его выберет та, что лучше почувствует. Но если у мужчины особые пожелания, ему идут на встречу.
У меня заныло под ложечкой от дурного предчувствия.
- Тем более, - продолжала Алиса, - Прилетит Осолана. Она жестока и коварна. Что же делать? Нужно, чтобы Стэфа оставалась в храме, пока нам не удастся передать весть о ней. Нужен надежный гость.
- А вы не можете кого-то пригласить? - робко поинтересовалась я.
- Нет, - возразила Со, - У нас у всех неактивные лимбы, кроме Алисы. Но все ее контакты строго контролируются. И Стэфе еще желательно оставить развязанные каналы, хотя бы агнь.
- Неужели этот процесс необратим. А если жрица встретит своего истинного избранника, они так и обречены?
- Ах, девочка, - печально улыбнулась Алиса, - Это самая красивая и любимая легенда среди храмовых жриц. Не так давно, всего столетие назад, жрица полюбила своего гостя, и он ответил ей взаимностью. Этот гость стал постоянно посещать храм, а она всегда избирала его. Их любовь достигла наивысшей точки, когда двое не в силах расстаться друг с другом ни на минуту. И тогда жрица привела любимого в святилище, туда, где были перевязаны ее каналы, взмолилась Матери Сертае и отдалась избраннику и телом и душой. И тут произошло чудо - истинное слияние. Спустя час они покинули храм рука в руке на своих собственных крыльях.
- Боже, как красиво. Но почему это только легенда? Может, это правда. Значит, что-то все-таки может развязать канал.
- Видишь ли, Осолана стала Верховной уже давно, и ведет политику отречения от мира. Информационная изоляция это часть нашей жизни. Поэтому точной информации нет. Но время от времени жрицы меняют храмы, и так из уст в уста родилась легенда.
А развязать канал может только одно.
- Что?
- Любовь. Истинная любовь.
Все притихли, переваривая услышанное.
- Что ж, ладно, время позднее. Давайте спать. За три дня, до прибытия Верховной, придумай хороший повод задержаться здесь, умоляй об отсрочке. Веди себя примерно, при малейшем подозрении тебя опять перевезут неизвестно куда. А мы при первой же возможности передадим фейрину Линдиизу лир Ульсину сообщение "Хорошая малина поспела в Лиисалле". Он точно поймет, что это от тебя?
- Да, малина - это земная ягода, и только я называла свою тетю Малинику, его жену, ягода-малина. Он поймет.
Мы тихо разошлись по своим комнатам. Я легла в свою постель, но долго не могла уснуть под впечатлением от сегодняшнего знакомства. Я полностью и навсегда поменяла свое представление о жрицах любви. Эти удивительные, умные и чуткие женщины действительно не торговали своим телом. Они несли утешение тем, в чем больше всего нуждался их гость. Алисиша вообще поразила меня, когда сказала, что так долго как она в храмах жрицы не служат. На Сертае достаточно сильных источников, где выращиваются дома для жриц "пенсионерок". Но Алиса не захотела покидать храм.
- Я его люблю, - с мягкой улыбкой сказала она, - Храм мой дом. Здесь мои девочки, здесь мои апартаменты, здесь мои картины. Куда я уйду? У меня есть два гостя, которые скрашивают мой досуг.
У меня брови полезли на лоб. Тетеньке пять тысяч! лет, а ей еще два гостя скрашивают досуг!
Оказалось, что первый - ее верный друг, который давно имеет избранницу.
- Только он в совершенстве знает поэзию четвертого цикла. Знала бы ты, как он читает Ришальда, - мечтательно протянула жрица, - А к юному демону я привязалась как мать. Его родители погибли, мальчик пришел как-то в храм, и я почувствовала его тоску по матери, находясь в другом помещении. С тех пор он мне как сын.
Мне стало стыдно за свои низкие мысли...
Я достала из-под подушки черную каплю слезы Ротэ. Это единственное, что мне удалось взять с собой из прошлой жизни. Сначала я не доставала камень, чтобы меньше думать об Астьене. Но сегодня надежда вернулась ко мне. Я сжала слезу в ладонях и мысленно взмолилась: "Астьен, любимый мой, найди меня, я тебя жду". Показалось, что камень вдруг ответил - нагрелся и слегка запульсировал. А может, его нагрело тепло моих рук. Так, думая о своем мужчине, я тихо заснула.
Следующие три дня прошли спокойно. Мирта меня не трогала. В храме один раз были гости, но не у моих подруг, сообщение так и не передали.
Вчера ночью Алиса с помощью своей активной лимбы показала, где мы находимся. На стене высветилась физическая карта. Зеленой звездочкой мерцала столица Тальтона. Восточнее огромного Соолана располагались два малых северных континента, соединенных цепочками маленьких и больших островов. Почти одинаковые по форме и размеру, они как буд-то держались за руки, и назывались Восточный Брат и Западный Брат. Лиисалла скромно замигала красной звездочкой на одном из островов перешейка. Шанс, что меня обнаружат случайно, был ничтожно мал.
Я посмотрела картинную галерею и скульптурный зал - действительно впечатляло, настоящий музей. От библиотеки вообще пришла в ступор: бесконечные ряды фиолетовых шаров-хранилищ. Прямо у лица мерцал шар-каталог. Я ради интереса сунула в него руку. Шар развернулся, показывая жанры местной литературы разными цветами. Я наугад ткнула в поэзию. Тут же развернулся список авторов. Зацепившись взглядом за знакомую фамилию, выбрала Ришальда. Опять перед глазами возник внушительный список его произведений, но уже красного цвета. Огляделась вокруг - нужные мне шары теперь сияли красным - не ошибешься.
Отменила Ришальда, выбрала историю Сертаи. За время моего пребывания в этом мире, я знала лишь обрывочные сведения из случайных разговоров. Теперь захотелось разобраться толком. Прикоснулась к двум зеленым шарам: "История древнего мира" и "Эпоха Объединения". Шары свернулись дымчатыми браслетами вокруг запястий.
Мне понравилась верхняя смотровая площадка восточной башни, выходящая на море. Я подолгу сидела и смотрела на бескрайний простор, подставляя лицо соленому ветру. Потом разворачивала книгу и читала. Без лимбы управлять книгой было тяжело, страницы перед внутренним взором листались медленно и неохотно. Но я не жаловалась, жадно впитывая историю своей исторической родины.
