В подъезд зашла соседка и увидела картину — муж с ножом над телом жены. Соседка завопила пуще, чем давеча Людмила Яковлевна.
Муж Людмилы Яковлевны, словно очнулся и, озираясь по сторонам, не увидел тел поверженных насильников. От потрясения его хватил удар.
Людмила Яковлевна тоже лежала обмякшая.
Соседка прошмыгнула домой и набрала «ноль-три». Механический голос ей объявил, что линия перегружена, и женщина, вспомнив про свалившуюся на город эпидемию, вызвала милицию.
Два наряда милиции и «Скорая помощь» почти одновременно и с воем сирен въехали в один и тот же двор. Первый наряд остановился у ближайшего дома, второй наряд и «Скорая» остановились у дома соседнего. Двор был переполнен галдящими жителями. И было от чего — двое взрослых людей, мужчина и женщина, являясь законными супругами и законопослушными гражданами, оказались при невыясненных обстоятельствах полуголыми в подъезде собственного дома и в коматозном состоянии! Но и это было ещё полбеды! Оказалось, что в квартире соседнего дома в таком же коматозном состоянии обнаружены шестеро подростков, почти неразлучных друзей!
Это уже не тревога. Это набат всех колоколов!
У эпидемии новый виток.
Правительство страны, вовремя эвакуированное в северную столицу, объявило Москву закрытым городом. МЧС в экстренном порядке эвакуировало из зоны возможного распространения инфекции всё ближнее Подмосковье. Минздравсоцразвития, ФСБ и Международный Красный Крест созвали съезд учёных и военных, так или иначе связанных с современной медициной и разработками биологического и химического оружия, и учредили премию в размере одного миллиона долларов тому, кто найдёт причину неизвестной инфекции и/или способ борьбы с эпидемией.
Между тем, москвичи, узнав о полной изоляции, начали паниковать в массовом порядке. Кто-то вспомнил фильм «Обитель зла», и люди заговорили об уготовленной столице ядерной боеголовке, если они не перемрут все здесь раньше.
Див меняет тактику.
Сперва он выпил немного, только чтобы проверить, что из этого выйдет. Горячими струйками коньяк пронесся по венам и вернулся славным ударом в голову. То ли он так давно желал выпить, то ли натянутые до (бес)предела нервы дали слабину, но Виктора Ильича обуяла астения. От такого бессилия и слабости он кулем рухнул на свою тахту и долго приходил в себя, искал силы, чтобы опрокинуть новую стопку. Слава Богу, блондин Кета не стал жадничать и купил не сивуху, а настоящий коньяк! Честь ему и хвала! Виктор Ильич заставил себя подняться и налить повторно. Заметит ли стол (бузиновый стол как-то сам собой стал нарицательным и вмещал в себя и демонов-рассказчиков, и Кошмарного Принца, и, теперь, чернокнижника, создавшего проклятый стол) моё неадекватное случаю поведение? Он где-то читал, что при опьянении теряется рассудительное сознание и включаются эмоции. Как этим помешать развитию сюжета, Виктор Ильич ещё не понимал и молился, чтобы успел понять вовремя.
После пятой стопки состояние его было… Виктор Ильич прислушался к себе… состояние было подводным. И он пустил свой разум в свободное плавание, но тот зациклился на воде: чайки… парусник… буревестник… водная гладь… плавник акулы… аквалангисты… ныряльщики за жемчугом… Ихтиандр… Кристофер Ламберт… горец дышит под водой!
Виктор Ильич аж подпрыгнул от неожиданно пришедшей идеи.
Да, идея может быть и хороша, но только смысла в ней нету. Кто должен дышать под водой? Виктор Ильич отбросил идею, как бред сивой кобылы. Не там блуждали мысли. Оставалось одно: довериться интуиции и напиться. Авось он запортачит сюжетик! Ну не зря же к этому шло, а?
Не пьяный, но выпивший, Виктор Ильич добрался до кабинета-студии.
Первый смерч был зафиксирован над стадионом «Динамо».
Пробравшаяся на стадион группа бомжей численностью в шестнадцать душ решила переждать буйное массовое народное помешательство единственным доступным им образом: совершив разбойное нападение на аптеку, бомжи забрали из неё всё, что имело спиртовую основу. Стадион пустовал. Огромный и тихий амфитеатр. Казалось, идеальный остров в шторме безумия. Бедолаги не учли другого — природных явлений.
И когда над стадионом вдруг возникла чёрная воронка, а из неё, как из рога изобилия, посыпались негры… бомжи даже не подумали бежать: явление буквально пригвоздило их пятые точки к зрительским местам.
«Негры» же времени не теряли и в мгновение ока окружили незадачливых выпивох. Кто-то из бомжей дернулся в сторону выхода, но существа, которые лишь поначалу казались неграми, вытащили прямо из животов здоровенные ятаганы. Бомжи вжимались друг в друга, каждый боялся первым получить увечье. И когда людям деваться стало некуда, безликие, черные, как смоль существа с блестящими кинжалами набросились на пленников. В считанные секунды фантомные ятаганы закололи шестнадцать тел и поработили шестнадцать душ. Последний бомж, прежде чем ввергнуться в кому, успел увидеть, как в мгновение ока огромный смерч раздвоился, два новых смерча раздвоились вновь… и размножились на сотни чёрных мелких вихрей.
Егор безуспешно пытался помочь людям. Всё шло прахом: он не волшебник и не мессия. И когда какой-то обезумевший толстяк покусился на его жизнь, Егор шмыгнул в первую попавшуюся дверь, за ней оказалась одна из множества забегаловок. Не прошло и полминуты, как, высадив окно, в питейное заведение ворвался чёрный вихрь. Редкие забулдыги шарахнулись кто куда. Егор не испугался — обрадовался.
— У тебя что ли визитная карточка вламываться в дома через окна? — прокричал Егор, обращаясь к вихрю.
Мужики пялились из своих укрытий на мальчишку, как на очередного психа. У кого-то возникла мысль, не вышибить ли из малого мозги, но то, что последовало за словами ребёнка, мысль переиначило, хотелось теперь спросить — не вышибить ли мозги себе?
Вихрь перестал метаться по комнате и остановился напротив мальчишки. Никто не успел заметить, как вихрь обрёл силуэт человека.
— Неужели ты рад меня видеть? — насмехаясь, сказал Див.
— Что происходит? Что ты вытворяешь?! — Егорка сорвался в истерику.
— Это сделал не я, это сделал ты, — с той же насмешкой ответил Див.
— Я?!! — выпучил глаза на двойника Егор.
— Своим халатным отношением к магии ты породил зло. А зло — моя стихия.
