— Что со мной обращаются, как с вещью!..
— Лёха, да будь ты человеком! — вспылил я. — Чем можешь быть полезен, тем и будь — закон клана! Просят посветить — свети, сможешь прикрыть — прикрой! Их же там всего двое будет, кто присмотрит за ними лучше тебя, некроманта первой степени?
— Ладно... — вроде как нехотя согласился он, но умиротворенной по интонации я понял, что подмаслил с правильной стороны.
Отдав черепуху парням, я поспешил догонять Шрама и Нику.
— Кас, влимонь там Бобру ускоренную помощь за актерский талант — так, чтоб мало не показалось! И пускай тащит сюда свою задницу! — по пути крикнул я нашей целительнице.
Ответом мне был протяжный, грустный стон зубастого — видать, лимон хорошо вошел.
Злорадно усмехнувшись, я остановился, держа меч наготове.
Азра с Майкой и Рыжим промчались мимо костра, потеряв по пути привязанную к веревке крокодилью голову и соскочили на землю.
Бесформенный комок слизи, преследовавший их, быстро перебирал по земле своими ложноножками, отчего его нижняя часть походила на бешено ускоренную гусеницу. Верхняя же часть студенистой массы при этом колыхалась, издавая противный хлюпающий звук.
— Будьте с ним осторожней! — крикнул нам Азра. — Он за три секунды тушу собственного братца сожрал!
— А где у него рот?.. — озадаченно спросила Ника.
— Да везде! — ответила Майка. — Смотри!
Она схватила с земли приличных размеров палку и, приподняв ее над головой своей дистанционной магией, направила на слизня. Стоило только палке прикоснуться к студню, как в месте тычка разверзлась бездонная черная воронка. Деревяшку моментально втянуло внутрь, и воронка с хрустом замкнулась...
— Пригнись! — скомандовал Азра.
И в тот же момент, как по команде, в средней части слизня по кругу вытянулись маленькие вороночки, и из этих отверстий в разные стороны полетели мелкие щепки, как пули.
Одна из них больно ужалила меня в лоб и руку, которой я предусмотрительно прикрыл глаза.
Рядом айкнула Майка — ей щепка оставила яркую ссадину на щеке.
— А если его мечом рассечь, он случайно не лопнет, как шарик? — спросил я, хотя уже заранее понимал, что ларчик так просто не откроется. Иначе эту слизь ребята бы уже давно уложили.
— Нет, он разваливается на отдельные живые куски и потом опять собирается в одно целое! — ответил Азра. — И я понятия не имею, как убивать эту тварь!
Мы обступили слизня. Тот двигался хаотично — полз то к одному из нас, то к другому, в зависимости от того, кто оказывался ближе. Иногда приставал к кому-то одному, и, чтобы переключить его внимание, в слизня швыряли ветку или камень — и тут же пригибались, прикрывая лицо от ответной шрапнели.
— Где Берн? — спросил Азра. — Может, попробуем высушить его?
Прямо вопрос дня, блин — где Берн?
— Он провалился в какую-то дыру, Тень со Шрамом отправились за ним! — ответил я.
— Может, тогда попробуем его утопить? — предложил Дин, и наскоро начертав конструкт, обрушил на тварь тонны две воды.
Пропитавшаяся водой земля зачавкала под ногами. Слизень растекся, превратившись в плоскую каплю и на глазах увеличиваясь в размерах.
Он пил разлитую воду!
— Отлично, теперь он подрос, — проворчала Ника.
— Продолжай! — крикнул я. — Лей, сколько можешь! Хуже не будет!
— Да, он не выплюнул воду обратно! — подхватил мою идею Азра. — Давайте попробуем напоить его вусмерть!
И Дин начал лить воду. Стоило только слизню зашевелиться в его сторону, как мы отвлекали этот студень на себя, и игра продолжалась.
Слизень стал огромным, как трехэтажный дом, и его верхняя часть приобрела почти стеклянную прозрачность. При малейшем шевелении от него в стороны разлетались мелкие брызги воды, хотя было совершенно непонятно, из каких отверстий она вытекает.
Тем временем к нам присоединилась Ли.
— Папенька — истинный змей, — хмыкнула она, изящным движением откинув волосы от лица. — Пошипел, позубоскалил — и сказал, что бессмертие его детеныша — это наши проблемы. По договору мы должны убить всех его отпрысков — и точка. Ян попытался его переубедить, но Офион непреклонен...
— Так он же вроде умолк?.. — озадаченно заметил я.
— Ну столько орать — кто угодно умолкнет, — цинично заметила Ли. — Ничего, сейчас полежит полчаса и очнется, будь уверен.
— Я больше не могу!.. — простонал вдруг Дин. — Сил не осталось!
И тут меня осенило.
— Стой, ничего не делай! — крикнул я. — Мы скормим демона этому слизню!
Я развернулся и поспешил за бедным бессмертным.
И, видимо, то ли как-то слишком быстро поспешил, то сделал это слишком шумно — но внимание слизня переключилось. Он колыхнулся следом за мной всем своим необъятным телом, и...
Бабах!!!
Звук был такой, будто снаряд взорвался.
А потом мне в спину плеснули крупные брызги. В воздухе запахло тухлой рыбой...
Вовремя я отвернулся, однако.
Обернувшись к друзьям, я увидел разметавшуюся по траве требуху, вонючую липкую жидкость на земле и осклизлые лохмотья лопнувшего слизня, повисшие на одежде, стволах деревьев и даже сверху, на ветвях.
— Какая мерзость! — сквозь зубы процедила Майя, вытирая перепачканное лицо рукавом и еще хуже размазывая полупрозрачный студень. — Тварь ублюдочная!..
— Рыбкой пахнет, — меланхолично заметила Ника, принюхиваясь.
— Я бы сказал — смердит, — мрачно констатировал Азра, которому почему-то досталось больше всего — тонкие розовые кишки обмотали его, как ленты патронташа.
— А демону опять не повезло, — хмыкнула Лилит. — Вот такие мы невезучие...
Тут невдалеке раздался отчаянный мат и хохот.
Мы обернулись на звук, и увидели Шрама с Тенью и Берном — к счастью, живым, но почему-то совершенно голым.
На плече Шрам волок безжизненно обмякшее существо с длинными женскими волосами, тонкими нежными руками и толстым чешуйчатым хвостом вместо бедер и ног.
— Седьмая! — победоносно крикнул нам Шрам, сбрасывая на землю свою добычу.
И когда она повернулась к нам своим личиком, меня чуть не стошнило — человекообразное лицо и грудь у нее покрывали грибные наросты и белесая паутина тонких травяных корней.
— Господи, это еще что такое?.. — проговорил я.
— Ну... некая фантазия на тему кикиморы и змеи одновременно, — невозмутимо сообщила Лилит.
— Которая почему-то решила закопать меня в землю живьем, напихав в рот и уши грибов! — со смехом крикнул Берн, прикрываясь руками. — Слушайте, а у кого-нибудь есть штаны запасные?..
— Да, а ну-ка признавайтесь, кто носит запаску на случай недержания и внезапного испуга? — хохотнул Бобер.
— Щас договоришься — с тебя сниму! — огрызнулся Берн.
Я с улыбкой только головой покачал, слушая их препирательства.
Берн живой, седьмая тварь побеждена. Красота!
Одно только огорчало — тело начинало наливаться неумолимой усталостью. Жутко хотелось жрать — не есть, а именно жрать, все подряд, без разбора! И выпить. Чего-нибудь ледяного, но горячительного.
Да и солнце заметно склонилось к горизонту, и теперь его лучи, пробивающиеся сквозь листву, казались оранжевыми.
Хорошо, что мы опять в сборе, и нам осталось уложить только троих.
Я обернулся на костер.
Медведь все сидел в той же позе — опустив лапы и свесив башку на грудь. Янус подбрасывал в огонь очередную порцию дров, и, кажется, был доволен.
Я улыбнулся еще шире.
Остался последний рывок! Семерых уложили, и уж с оставшимися тремя как-нибудь да справимся.
А потом — жрать, пить и спать!..
На этой оптимистичной ноте где-то невдалеке прогремел очередной хлопок.
Следом — еще один.
И еще.
— Если вдруг кто-то успел расслабиться, то это вы напрасно, — проговорил Азра, отдавая Берну снятый с себя плащ.
Тот сразу закутался в него, в мгновение ока превращаясь из типажа «жертвы», а «типичного городского маньяка».
Мы все напряглись, забряцали ножнами, готовя оружие.
Раздалось утробное рычание, звуки тяжелых лап по земле — и через минуту меж стволов показался трехметровый глянцево-рыжий пес с двумя головами. Увидев нас, гигант воинственно расставил лапы и, хищно оскалившись, угрожающе опустил голову, готовясь к броску.
