над ними, похоже о том, что лес должен спать, не знали. Они галдели, срываясь с ветки на ветку, сопровождали их всю дорогу.
— Ведьмы где?
— Ведьмы, — Оля скривила носик, — Я слышала парочку полчаса назад, мы мимо прошли. Они сами сторонятся чащи.
— Чащи, — хмыкнул Трофим, — Где вы тут чащу нашли? Вот раньше…
— Ага-ага, — поддакнула Оля и встревоженно дернула плечами, — Раньше и деревья были выше, и трава зеленее, слышала я уже такие сказочки.
— Не пойдешь? — наклонил он голову, почесав щеку о плечо.
— Ни за что, — она дернулась, — Я прямо чувствую, что для меня это дело ничем хорошим не закончится.
— Хор-р-рошо, — потянул Трофим, — Тогда жди меня тут.
— Я лучше прослежу следы твоих рабочих от машины.
Старенький пикап, который вот уже несколько месяцев был постояльцем Трофимова двора, они нашли перевернутым в кювете. До места он не доехал буквально пару километров. Людей внутри не было. Трофим очень надеялся, что они просто перевернулись на гололеде, который был утром, и вернулись в деревню пешком, но, если, по правде, он сам себе не верил. Если бы не дикое стадо в лесу, еще можно было предположить…
Он кивнул и посмотрел, как гибкая девчачья спина в легкой яркой куртке скрывается за деревьями. Заставлять ее идти с собой он точно не будет. Ни к чему. Тем более — он еще раз посмотрел на кружащее вокруг воронье — компания у него уже есть.
* * *
— Ну и где она, твоя граница? — Ваня сосредоточенно теребил заевшую молнию на куртке. Оставлять Трофима одного ему не очень хотелось, свербело внутри от непонятного предчувствия, — Давай быренько ее замкнем и обратно.
— И обратно, — покивал Макс, двигая шапку на затылок, — Только еще сходим посмотрим, что там за отдача такая.
Он потер грудь и наморщил нос.
— Походу, я где-то накосячил, видел, как Трофим хмурился?
— Он всегда хмурится, — пожал плечами Ваня.
— Трофим-то? — хмыкнул Макс, — Не…
Он обошел дом, в этот раз обзаведшийся новыми пластиковыми окнами, и потянул:
— Трофим вообще тот еще весельчак.
— Где там твой недоделанный кусок? — Ваня поежился, наконец застегнув куртку, и засунул руки в карманы. Осень в этом году какая-то совсем паршивая была, быстро сдалась на милость зиме. Хотя снег в октябре для этих широт был не новостью, морозы обычно приходили позже.
— Где-где? — хохотнул Макс, — Догадайся.
— Дурак, — беззлобно ответил Ваня, — Знаешь ведь, что я не вижу.
Макс повернулся и белозубо улыбнулся:
— А ты значит закрой глаза, растопырь руки…
Он раскинул ладони в стороны и начал ими размахивать, загребая воздух.
— И притяни ее к себе, — добавил, понизив голос.
— Паяц ты, Макс, — устало ответил Ваня, озираясь по сторонам.
— Кто?
— Ну, паяц, шут то есть.
— Господи, — закатил тот глаза, — Слова-то мы какие знаем…
— Ты давай не трепись! Быстро сделаем — быстро вернемся, ночь все-таки!
— Я не могу не трепаться, балда, — Макс почесал затылок, — У меня по-другому не работает.
— Пусть хоть как-нибудь работает, — Ваня оглянулся на фургончик, в котором они оставили Трофима.
Как там сработает зелье? Все ли хорошо будет? Что-то подсказывало, что зря они Трофима одного бросили. Ваня досадливо цокнул. Он действительно балда, кто его просил тогда все силы свои на навий этих тратить? А с другой стороны, он и не умел пока никак иначе.
— Смотри, — потянул Макс, отходя дальше в лес, — Вот тут.
У корней деревьев маленькой дорожкой были выложены камни на расстоянии в шаге друг от друга.
— Ой, — наклонился Ваня, — Я думал, охранительный круг не так топорно делается.
— Топорно? — обиделся Макс, — А ты думал, как? Я тут, блин, несколько недель всей этой хренотенью занимаюсь! И то по первости пришлось вообще их рядом класть, иначе не получалось силой замкнуть!
— Так что делать-то? — оборвал его Ваня, — Камни искать?
— Камни, — кивнул тот, — Можно веточки, можно палочки, а потом я, значит, включу свои колдунские силы и…
Он снова растопырил руки в разные стороны.
— Шут и есть, — улыбнулся Ваня, а потом повернулся к недостроенному дому, — Слушай, а там строительного мусора куча, может, оттуда чего?
Макс поднял брови, пожевав щеку:
— Хуже не будет, Трофим говорил, потом, когда я научусь, мне весь этот антураж и не понадобится, но пока… Давай попробуем!
Они быстро перетаскали куски досок, пенопласта и уложили все друг за дружкой, уходя все дальше в лес, пока не наткнулись на редкие камешки, оставленные Максом.
— Все, — тот зажмурился, — Теперь к настоящей работе.
Ваня отошел в сторону, не спуская с друга глаз. Интересно, как другие колдуны видят этот мир? Потоки сил какие-то, линии… Он же чувствовал только «правильность» и «неправильность». Объяснить себе это по-другому не мог. Сейчас явно было что-то «неправильное», но вот сообразить где, ему было не под силу.
Макс не двигался, только кривился, закусив губу. И Ваня не хотел его тревожить. Он ушел подальше, стараясь не пересекать физический круг, оставаться внутри. Вдруг Макс чего-то сотворит и оставит его по ту сторону? Макс ведь мог, хотя бы ради шутки.
Серая тень мелькнула в темноте за деревьями и пропала. Ваня замер, поглядывая на друга, и потянулся к палке, небрежно прислоненной к стволу ближайшего дерева. Макс за неимением трости рассекал по лесу с их тренировочным снарядом, заодно, как он говорил, и оттачивал навыки этой самой палкой отмахиваться от неприятелей. От каких таких неприятелей он не пояснял, но Ваня подозревал, что тот от скуки просто воевал с кустами, смахивая с них оставшуюся листву. Было время, когда он также с крапивой дрался, брал дрын подлиннее и…
Ваня замахнулся, проверяя баланс, и кивнул сам себе. Навыки, вбитые в него армией, никуда за время трофимого недомогания, конечно, не делись. Но он скучал по их тренировкам, и пусть Макс превращал все, в чем участвовал, в фарс и обычную мальчишечью потасовку, мышцы радовались, вспоминая нагрузку.
А дальше все случилось так, как и должно было. Пальцы привычно обхватили древко, он подвигал плечами, переставляя ноги в стойку, зажмурился и вдруг присел, подсекая палкой воздух. Тонкий вскрик, раздавшийся следом, сбил движение, и Ваня повалился на припорошенную снегом землю, раскрыв рот. А рядом поднималась обнаженная девушка, шипевшая и показывающая клыки.
— Ты совсем что ли берега попутал? — уперла она руки в бедра, и Ваня, сглотнув, зажмурился. Вид нагого тела смущал и пугал.
— Оля? — позвал он, — Прости, пожалуйста, я же не специально, я…
— Неспециально он, — бросила она, подходя ближе и садясь на корточки у самого лица, — Думаешь, мне легко потом себе органы новые отращивать? А?
— Органы? — Ваня открыл глаза,
